Книга Слепой дракон - Таня Белозерцева

стал, видимо он был сыт, он сидел прямо, подогнув под себя свои три ноги и вытянувшись в струнку, почему-то не сводил с Гарри глаз. Смотрел на него и все, просто смотрел, как фанат на любимого актера, которого он неожиданно встретил на улице вживую, а не на привычном экране телевизора. Гарри это смущало, и он никак не мог сосредоточиться на рисунке, жаркий взгляд карих глаз-бусинок сбивал с толку и отвлекал. Но скрип угольного карандаша по пергаменту вскоре успокоил его, и Гарри целиком погрузился в кропотливую работу, тщательно и внимательно зарисовал все детали, стараясь ничего не упустить. Лечурка, к слову, вел себя идеально — сидел неподвижно, а когда Гарри поднимал его лапку, послушно замирал в заданном положении с поднятой лапкой и растопыренными пальцами. Всё это, конечно же, не прошло мимо восприятия Гарри, он прекрасно заметил и отметил это более чем разумное поведение маленького создания. А когда урок подошел к концу и он отправил Гермиону передать профессору его рисунок, то, улучив момент, когда и Драко на что-то отвлечется, приподнял клапан своей поясной сумки. Лечурке подсказывать ничего не пришлось, он тут же молниеносно юркнул в кожаную тьму. На стол Гарри отнес простую веточку, да-да, вот так, внаглую, и вы думаете, к нему кто-нибудь присматривался? Ха!

Воровать волшебных существ Гарри не впервой, ещё на втором курсе он свистнул у Дамблдора целого феникса, задружился с «ничейным» василиском, спас от смерти дракона, списанного в утиль, и угнал с турнира другого… Ах да, ещё сфинксу свободу купил с помощью Седрика… так что кража крошечного лукотруса вряд ли повлечет за собой скандал мирового масштаба. Да и любопытно, чего лечурке от него надо? Придя в свою спальню, Гарри сунулся в сумку, пошарил, успел встревожиться — неужели потерял? — и нашарил вдруг незнакомый предмет. Осторожно вытащил и осмотрел, зелено-бурый лечурка плотно прижался к его волшебной палочке и… — Гарри поднес их поближе к лицу и присмотрелся — плакал. Гарри осторожно погладил его по спинке и виновато спросил:

— Ну ты чего, маленький? Не плачь…

В ответ взрыв эмоций и яркие картинки в голове — стройный раскидистый куст, вечнозеленая листва, те же листики, охваченные морозом, припорошенные снегом ярко-красные ягоды-костянки, в то же время пришло понимание, дерево зовется падуб остролистный. А потом вдруг стремительно и коротко сверкнул топор. Гарри вздрогнул и отпрянул, в страхе отбрасывая палочку вместе с лечуркой. Почти сразу опомнился, подошел, подобрал их и прижал к груди. Теперь понятно, почему малыш так прикипел к нему, случайно встретить владельца палочки из родной древесины погибшего дерева… это более чем удача, здесь везения, что называется, один шанс из тысячи.

— Хорошо, малыш, я тебя понял и не обижу, оставайся у меня, вот только… звать тебя как?

Ответ пришел немедленно — образ ягод-костянок. И Гарри вздохнул — Косточка так Косточка, не возражаю…

Тридцать седьмая глава. Повелители зверей

Для своего благоустройства Косточка попросил простую жердочку с полочкой где-нибудь в уголочке. Подумав, Гарри раздобыл в лесу приличную корягу, пролевитировал по всей школе до спальни и установил в углу за своей кроватью возле окна. Причем так, что ветви коряги прочно уперлись в стену, в пол, а одна из косых ветвей уперлась прямо в раму. Ну и понятно, что эту конструкцию одобрил не только Косточка, но и Симон, кот и лечурка могли вылезать на широкий карниз за окно и греться на всё ещё теплом солнышке, лето, напомню, решило задержаться в этом году.

Остальные ребята, соседи по комнате, ничего особенного не заметили — ну приволок Гарри дерево для кота, что тут такого? А лечурка виртуозно прятался от посторонних глаз, и даже более того, желая стать ручным, он переборол свои природные инстинкты и перешел на подножный корм, то есть стал кушать то, что дадут. Но и Гарри не забывал о нем и время от времени тишком утаскивал горсть-другую свежих мокриц, кроме того, Косточка охотился и на простых насекомых — комаров, мух, жужелиц, разорял гнезда докси и поедал их яйца.

А так Косточка очень полюбил сидеть в сумке Гарри, ведь там всегда лежала его волшебная палочка, то единственное, что осталось в жизни осиротевшего лечурки — его дерево, падуб остролистный, срубили магглы на дрова из-за того, что оно было расщеплено молнией и стало портить вид благородного английского парка. Так что, доставая теперь палочку, Гарри был вынужден помнить о том, что к ней прижимался маленький лечурка, и старался не оцарапаться об него, а Косточка, почувствовав руку друга, на время отпускал палочку и терпеливо дожидался её возвращения, чтобы снова обнять и прижаться. Гарри ему очень сочувствовал, понимал тоску маленького существа, ставшего сиротой в огромном мире и чудом нашедшего единственного «родственника» — волшебную палочку из остролиста.

И, сопереживая его горю, Гарри решился на ещё один эксперимент. Навещая Серенгети и Марию, он по пути к ним не раз находил на ветвях кустарников лунно-белые волосы из гривы и хвоста единорогов, эти находки Гарри аккуратно снимал-распутывал с веток, сворачивал, складывал в платок и клал в ту же сумку. Пару раз он нашел и волосы фестрала, бесцветные и бурые на первый взгляд, они, тем не менее, имели цвет, преломляясь в лучах солнца, бликуя и сверкая всеми оттенками вороного, от красно-коричневого до иссиня-черного. Помимо этого Гарри находил и простые конские волосы, которые сбивали его с толку, насколько он знал, в леваде возле хижины Хагрида паслись гнедой Дас и две соловые кобылы. А волосы в лесу принадлежали вороным, рыжим и серым коням, во всяком случае именно такого цвета были найденные волосы… ну да ладно.

И Гарри, отмахнувшись от этих мыслей, занялся делом. Со спины Серени с его полного разрешения Гарри спилил один из шипов, длиной двенадцать дюймов. Набор инструментов у него, как у всякого нормального мальчишки, всегда был с собой — сверла, пилка-лобзик, пассатижи, кусачки и прочие милые мелочи, правда проблему с тисками пришлось решать. Для этой цели Гарри выпросил у папы чугунный котел и с его же помощью трансфигурировал в слесарные тиски, они получились просто отличные, с ушастой гайкой, с широкими зажимными губами-призмой и крепежом, просто прелесть! Выпросив у папани и лабораторию на пару часов, Гарри занялся рогом. Длинный и тонкий, чуть потолще карандаша, он сиял голубым перламутровым блеском и был просто красив, прямой и элегантный. Зажав его в тисках, Гарри принялся высверливать в центре отверстие ручным сверлом.

Северус