вернуться домой, к маме.
Мимо балкона пролетела стайка птиц, громко щебеча на лету.
– Как думаете, птицы летят в лес из-за того, что Сердце горы вернулось? – спросила Мари.
Имоджен пожала плечами:
– Я не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы закончилась Жаль. Но я очень надеюсь, что эти птицы не полетели клевать наш шиповник!
Глава 98
Вечером этого же дня Лофкинья бодрым шагом вышла из западных ворот Ярославии. Она прошла через поле, обсаженное грядками с пышной цветной капустой, и направилась в сторону Колсанейских лесов. Стадо коз проводило её глазами, когда она шла через луг. Лофкинья с улыбкой покачала головой. Почему у коз всегда такой вид, будто они замышляют что-то недоброе?
Очень скоро Лофкинья уже шагала под деревьями. Сухая листва хрустела под её ногами, словно оповещала лес о её приходе. Голые ветки качались на ветру, приветствуя её возвращение домой.
Лофкинье захотелось петь и смеяться, когда она вспомнила, что теперь каждый день будет таким. Она живёт в лесу! Больше не будет никаких стычек со скретами. Никаких несправедливых законов! Теперь она поймает столько кроликов, сколько знаменитый Блазен Бильбец…
Лофкинья запнулась и сбавила скорость. Бедный старый Блазен! Перед её глазами до сих пор стояло его лицо в тот миг, когда башня задрожала… когда он понял, что уже слишком поздно. Пусть великан Блазен во многом был трусом, но в самом конце он оправдал звание героя.
Лофкинья остановилась под деревьями, на которых стоял её дом. Она услышала смех, доносящийся сверху, и подумала, что дети наверняка проголодались. Что ж, сегодня она угостит их чем-то таким, чего она давным-давно не готовила. Сегодня они будут пировать запеканкой из кролика!
Глава 99
Дети готовили клёцки для знаменитой запеканки Лофкиньи. Миро месил тесто, Мари скатывала его в колбаску, а Имоджен резала и варила клёцки. При этом она всё время думала, что ей досталась самая тяжёлая работа.
– Я и не знал, что лесные едят клёцки, – сказал Миро, так низко наклонившись над кастрюлей, что его лицо обдало паром.
– Чем же, по-твоему, мы питаемся? – спросила Лофкинья, приподнимая бровь. – Сухими листьями?
– Честно говоря, я об этом не думал…
Миро смущённо покосился на девочек. Имоджен, как смогла, сделала вид, будто не подслушивает.
– Лофкинья, прости меня, – выдавил Миро. – Прости за то, что я говорил про лесных. Я был не прав. Вы совсем не лжецы.
– Вообще-то среди нас есть и такие, – примирительно ответила Лофкинья. – Как и среди местных.
Имоджен вспомнила о короле Дракоморе и его чудовищной лжи. Наверное, Миро подумал о том же, потому что мучительно покраснел.
– Да, – сказал принц. – Некоторые местные тоже лгут… Ты сможешь меня простить?
Лофкинья перестала помешивать в кастрюльке и наклонилась так низко, что её лицо оказалось вровень с лицом Миро.
– Ты говорил гадкие вещи, маленький принц. Ты не сомневался в том, что тебе рассказывали о людях, которые были не похожи на тебя. Ты вообще не видел в нас людей… и поэтому я принимаю твои извинения. Но вот что я тебе скажу, маленький принц. Никогда не забывай, что ты совершил много хороших поступков.
– Я?
– Конечно! Ты рисковал жизнью, чтобы помочь своим друзьям. Кто знает, что случилось бы со всеми нами, если бы ты не открыл для Краля дверь в башню. Сердце горы погибло бы в огне, и мы все – местные, лесные и скреты – оказались бы в большой беде. Так что ты был настоящим героем – разумеется, в своём причудливом стиле.
– Я тебе не верил, – насупился Миро. – Я считал, что Сердце горы не существует.
– Даже настоящие герои иногда ошибаются.
– Ты правда так думаешь?
Лофкинья нахмурилась:
– Не жди, что я повторю это ещё раз!
Имоджен, Мари и охотница уселись за стол, чтобы приступить к еде, а Миро побежал наверх за вторыми носками. Вечера становились всё холоднее.
– Я до сих пор не могу поверить, что Дракомор так долго лгал всем. – Мари бросила быстрый взгляд на лестницу, чтобы убедиться, что Миро не спускается вниз.
– Наверное, я его никогда не прощу, – сказала Имоджен, – хоть он и умер.
Девочка отправила в рот ложку запеканки. Она немного напоминала мамину запеканку из курицы, но была не такая вкусная. На свете нет ничего вкуснее маминой куриной запеканки.
– Я тоже не думаю, что смогу когда-нибудь простить короля, – отозвалась Лофкинья, раздавая клёцки. – Но нет смысла цепляться за прошлое. Назад не вернёшься, остаётся идти только вперёд.
Имоджен застыла, не донеся до рта ложку. Что, если Лофкинья права? Может, они никогда не вернутся назад? «Нет смысла цепляться за прошлое…» Имоджен несколько раз повторила про себя эти слова.
Когда они только-только очутились в Ярославии, она страшно злилась на маму за то, что та завела себе нового близкого друга.
«Нет смысла цепляться за прошлое…»
Теперь она бы с радостью примирилась с сотней Марков, лишь бы только увидеть маму. Имоджен хотела сказать ей, что всё будет хорошо, что её запеканка лучшая в мире. И конечно, она больше не была против её близких друзей.
– Нет смысла, – прошептала Имоджен, откладывая ложку.
От этой мысли у неё пропал аппетит.
– Что ты сказала? – спросила Мари с набитыми, как у хомяка, щеками.
– Мы не сможем найти дверь без сумеречной бабочки, – сказала Имоджен. – Так сказал Зуби… Но что, если эта бабочка больше никогда не вернётся?
Мари нахмурилась:
– Мезимура привела нас сюда, чтобы мы помогли скретам. Значит, теперь, когда скреты получили Сердце горы, она отведёт нас домой. Верно?
Девочки посмотрели на Лофкинью.
– Даже не знаю, – ответила охотница. – Об этом нужно спросить мезимуру.
Глава 100
Спустя несколько дней Имоджен проснулась среди ночи от лёгкой щекотки. По её руке ползла обычная бабочка. Имоджен прогнала её и перевернулась на другой бок.
«Нет, погоди-ка», – вдруг пронеслось у неё в голове. Это была не просто бабочка – это была её бабочка! Мотылёк с пушистым тельцем и изящными усиками-антеннами, с прелестными серыми крылышками.
Имоджен села в кровати.
Сумеречная бабочка опустилась на щёку Мари и покрутила усиками-антеннами, как бы говоря: «Привет!»
– Привет, – прошептала Имоджен. – Как долго мы не виделись!
Бабочка полетела к слегка приоткрытому окну спальни, и Имоджен сразу поняла, что нужно делать. Она схватила почти догоревшую свечу, стоявшую около кровати, и сбросила одеяло.
Её ботинки стояли около двери. Когда Имоджен на цыпочках побежала за ними, громко скрипнула половица. Мари не проснулась. Имоджен остановилась и задумалась.
Совсем недавно она бы просто ушла, ни разу не оглянувшись. Но
