для вырезных кукол, которые они с Полиной старались по возможности и в жизнь воплотить. Так что и она не скучала, да и пусть самостоятельно побудет настоящей хозяйкой.
Маше Наталья порекомендовала через дворовых шепнуть васинцам о предстоящей войне и нашествии врагов, чтобы они побольше сеяли ранних культур. На «барских посевах» тоже должны быть посеяны только ранние и быстро растущие культуры, чтобы поменьше врагу досталось. Авдеич должен потихоньку продолжать заготавливать дрова и непортящиеся продукты в заимках.
Итак, все сборы позади, путешественники отправились в дорогу, сопровождаемые пожеланиями доброго пути от Маши и дворовых.
Сначала на своих лошадях и в своей карете доехали до Дорогобужа, чтобы там получить подорожные. Тут пока вез Степан, который очень переживал, что его оставляют дома. Он всю дорогу что-то говорил Никите, видимо, давал советы. В Дорогобуже Наталья отправилась к исправнику, чтобы выписать подорожную.
«Подорожная» или «Проезжая грамота» давалась на определенное лицо, в данном случае на Наталью, так как она помещица, а с ней едут зависимые люди.
Решили также оформить отдельную подорожную и доверенность на все действия по продаже и покупкам для Миши, чтобы он смог съездить в Москву. В подорожной указывалось, откуда и куда направлялся путник.
В Натальином случае было указано: «Дорогобуж – Смоленск – Петербург – Дорогобуж», а у Миши: «Дорогобуж – Смоленск – Петербург – Москва – Дорогобуж».
В подорожной указывалось также количество лошадей, которых путник мог брать на почтовой станции. Количество лошадей зависело от чина по Табели о рангах. Наталья, как капитанша, вполне могла рассчитывать на тройку. И лошадей дальше она будет получать только благодаря подорожной. Иначе придется самой искать лошадей у свободных извозчиков и переплачивать им в три, а то и в четыре-пять раз. Верста же на почтовых лошадях стоила от 5 до 10 копеек. Весь путь около 700 верст, то есть за дорогу заплатят от 35 до 70 рублей в один конец. Останавливаться путешественники будут на почтовых станциях (ямах).
Пока Наталья занималась документами, Миша быстро сходил в магазинчик, получил выручку и отчеты Антона, отдал ему часть товара, а затем зашел к Петру Степановичу, вручил ему сказку про Колобка и новые рецепты и песни. Получил он также деньги за уже проданные книги, рецепты и песни. Катюша в это время бегала в лавочку, где закупила в дорогу чая, кофе, хороших конфет и всяких сладостей. Варвара осталась на почтовой станции следить за вещами и наблюдала, как Степан выпряг лошадей, а в карету запрягли лошадей почтовой станции. Этот вид путешествия – на своей карете и казенных лошадях, назывался «путешествовать на перекладных».
Степан вместе с Никитой проверил лошадей и убедился, что все в порядке. И вот все собрались и уселись в карету, а Степан еще долго махал вслед и крестил путь. Путешествие началось!
Глава 30. «Ехали на тройке с бубенцами…»
До Михайловки, первой почтовой станции на пути в Смоленск, путешественники не доехали, а долетели. На их удивление, несмотря на середину апреля, дорожную грязь подхватило легким морозцем, карета ехала очень быстро.
Но это просто повезло, ведь по статистическим данным Комитета внутренних дел Российской империи, в XIX веке дороги в Смоленской губернии из-за состава почвы крайне неудобны для путников. Они размыты и образуют промоины не только весной-осенью, но и летом после дождей. После засухи летом глинистая грязь на дорогах высыхает и образует комья, которые причиняют неудобства и лошадям, и экипажам. Поэтому, как бы ни хотелось путникам ехать «быстро и ровно», но не всегда это получается. Да и извозчикам предписывалось осенью-весной двигаться со скоростью 8 верст в час, то есть 7,5 км/ч. Сейчас велосипедист движется быстрей. Так что путешественники пользовались моментом и подгоняли извозчика, как могли.
Тройка, запряженная в Дорогобуже, была прекрасной – центральный конь (коренник), гнедой масти, как ему и положено, смотрел прямо, а боковые лошадки (пристяжные) – тоже гнедые, красиво изгибали головы в сторону, чудо, а не картина!
Да еще и бубенчики под дугой сразу напоминали обо всех тех прекрасных песнях и стихах, где упоминалась тройка – символ русской души и дороги. Тут и пушкинская «Зимняя дорога», и «Тройка мчится, тройка скачет» Вяземского, и некрасовская «Что ты жадно глядишь на дорогу», а также «тройка удалая» с «колокольчиком – даром Валдая» Глинки. Поэтам нравилась ее лихость и скорость – она «борзая», «бойкая», «лихая», «шальная», «бешеная»; ямщик на ней «ухарский». Сохранилось более тридцати таких песен – и известных, и забытых, имеющих авторов или народных.
Вот и здешний ямщик смотрелся «ухарем» – в длинной синей поддевке со складками, застегивающейся на левую сторону металлическими пуговицами. На голове его был гречник – валяная шапка, похожая на пирог из гречневой муки, – высокая, с узкими полями и слегка коническая. Подпоясан он был красным кушаком, в который убрал какие-то свои мелкие вещи – он служил ему своеобразной сумочкой-поясом, так популярной одно время у торговцев в будущем. Он свистел, крутил своим кнутом над головами коней, но они и не нуждались в том, чтобы их подгоняли, ехали быстро, ровно.
«…Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи», – Николай Васильевич Гоголь на все времена сказал!
Настроение было замечательное, и наши путешественники всю дорогу пели. Начали, конечно, с песни Павла Булахова на стихи Петра Вяземского «Тройка мчится, тройка скачет…» Будет она сложена только в 1865 году, но уж больно хорошо ложилась она на дорогу, грех не спеть ее пораньше на пятьдесят лет:
Тройка мчится, тройка скачет,
Вьется пыль из-под копыт,
Колокольчик, звонко плачет,
Упоительно звенит.
Едет, едет, едет к ней,
Едет к любушке своей,
Едет, едет, едет к ней,
Едет к любушке своей!
Далее хорошо пошла «Тройка», которую все знают по первым словам: «Вот мчится тройка удалая» композитора Верстовского на стихи Федора Глинки, которая была частью его большого стихотворения «Сон русского на чужбине». Эта песня чуть помоложе, 1828 года рождения. Именно ответом на нее и появились стихи Вяземского:
Вот мчится тройка удалая
Вдоль по дороге столбовой,
И колокольчик, дар Валдая,
Гудит уныло под дугой.
Ямщик лихой – он встал с полночи,
Ему взгрустнулося в тиши —
