хватит, чтобы прошел длинный корабль. Осадка боевых судов небольшая, в отличие от торговых. Так что назначение этой дороги не вызывало вопросов.
Своим спутникам Виал ничего не сказал. Заметил, что на него смотрит Арс, расположившийся на корме у тента. Навклер не случайно вылез на солнце. Кажется, он начал подозревать, что его пассажиру стало известно о существовании виорентского флота.
– Чего у тебя лицо потемнело? – спросил Эгрегий.
Он проследил за взглядом спутника.
– Вы так друг друга любите?
– Нет, но лучше нам быть готовыми ко всему.
Хенельга и Эгрегий переглянулись. Еще при выходе из Виорента их товарищ предупреждал об опасностях. И теперь с завидным постоянством повторяется.
– Не думал, что от твоих предупреждений только хуже будет?
– Это как же?
– Мы можем решить, что ты просто занудствуешь. Проглядим настоящую опасность.
Виал хмыкнул, но в словах товарища была правда.
Невозможно постоянно сохранять бдительность. Человек просто устает от этого, расслабляется.
– Ладно, не буду больше. Тогда возобновим наши грамматические упражнения!
– Только не это! – Эгрегий закатил глаза.
– От них только хуже, – подтвердила Хенельга.
Намекала на то, что и так поняла задумку Виала. Когда потребуется их внимание, все равно не будет времени царапать план действия на табличке.
Корабль подбирался к слоистым скалам. Берега канала сузились, строителям пришлось постараться, чтобы в камне вырубить узкую щель. Таск находился в лучшем положении, до ближайших скал было с десяток футов. Торговым судам приходилось хуже, проходя через узкий проход они часто ударялись бортами о скалы.
Отчетливо были видны эти скалы и следы ударов на них. Местами виднелась сорванная краски и щепки. Пассажиры больших судов могли протянуть руку и коснуться скал, забрать себе какой-нибудь сувенир.
Можно было разглядеть следы от инструмента: диагональные полосы, оставленные кирками, круглые отверстия, в которые вставляли деревянные брусья. Местами встречались следы ожогов. Дешевле сжечь леса, чем поднимать их на вершину. Сама стена возвышалась теперь на три фута выше уровня воды.
Деревья и кустарники по берегам были вырублены, чтобы не мешать бурлакам. Канаты терлись о скалы, и по ним видно было износ. Чтобы канаты меньше истирались, их смазывали маслом. К сигнальщикам с флажками присоединились работники с амфорами, что поливали канаты и скалы. Потеки масла пропитали уступы.
– Можно подпалить эти берега, – сказал Виал, – представляю, что за вид будет.
– Словно земля горит. Да кто ж тебе позволит подойти с факелом, – Эгрегий ткнул товарища в бок локтем.
– Да… никто ведь не защищает берега. За шлюзами и мостами смотрят.
– А на мостах основали поселение? – неожиданно спросила Хенельга.
Виал покачал головой.
– Нет, если есть Виорент, чего еще возводить городок. Есть форт, вокруг него, ну, скажем, поселение. А чего это ты спросила?
– Вспомнила про Город, про столицу. Читала, что он основан на перепутье.
– А, – Виал кивнул, – дорога и мост.
– Именно. Это определило процветание поселения и его развитие. Что вы так странно на меня смотрите?!
Эгрегий и Виал засмеялись.
– Будто я не то сказала.
– Нет, просто не ожидаешь от тебя такого интереса.
– По-вашему я должна заниматься шитьем, как принято у вас? Для этого купи себе рабыню.
– Ваш народ имеет древние корни, – объяснил Виал, – потому ты так интересуешься прошлым. В том числе прошлым моего народа. Но со стороны это выглядит… неожиданно!
– Ты сейчас не лучше своего друга на корме, – Хенельга кивнула в сторону Арса.
Виал извинился, что, впрочем, не особенно требовалось. Хенельга решила подшутить над спутниками, изображая обиженного человека.
По мере продвижения корабля, канал сужался, а окружающие его скалы поднимались к небу. Вскоре высота их превысила десяток футов, мачта корабля едва достигала вершины.
Корабль протащили мимо первого моста.
Бурлакам пришлось постараться, чтобы перекинуть канаты через дорогу, обойти строения, возведенные у края стен. Кроме крепостец, что защищали переправу, было несколько жилых домов и гостиницы. Расположение постоялых дворов не случайно, ведь дальше до самого Виорента не будет ни одной гостиницы. Волей-неволей, купцам придется останавливаться здесь. Никто не против, ведь из окон гостиницы можно поглазеть на канал.
Для идущих по каналу остановки не предусматривались. Однако, для праздных путешественников имелись подъемные клети, с помощью которых людей могли поднять наверх. Зачем это делалось, Виал не мог представить. Ведь вокруг кроме полей, садов и пустырей нет ничего примечательного. Но раз подъемники возведены, значит, это востребовано.
Пришлось надолго задержаться у моста, чтобы работники могли передохнуть, промочить горло и смениться, при необходимости. Следующая остановка произойдет уже вечером, когда корабль дотащат до второго моста.
Сама переправа ничем не выделялась. По крайней мере, снизу путешественники видели только опоры, деревянный настил и поддерживающие канаты. Ширины моста хватит, чтобы по ней проехало несколько телег. А дальше дорога расширяется, переходя в большой тракт.
Южная дорога больше, так как ведет в Истим и в южные регионы полуострова. Пиратам ведь тоже необходимо сбывать товар.
Виал поймал себя на мысли, что завидует местным пиратам. Когда-то и Циралис славился как пристанище разбойников, пока не вошел в состав Государства на правах союзника, а потом муниципия. Пиратствовать граждане не перестали, но теперь делали это в рамках закона.
Здесь же сохранялась пиратская вольница. Пусть она была зависима от благосклонности виорентских сенаторов, но сами пираты не потеряли автономии. У них даже цари какие-то есть.
– Если дела пойдут хреново, – сказал Виал спутникам, – сбегу сюда!
– И кому такой старый осел нужен? – фыркнул Эгрегий.
– Опыт – самый ценный товар!
– Вот и будешь торговать им, как тиринец своими тряпками.
– Тряпки-то пурпурные, не забывай.
– Да только не у всех тиринцев пурпур продается.
– Ой, прекратите уже, – оборвала спорщиков Хенельга.
– Нам просто скучно, вот и дуреем, – покаялся Виал.
Глазеть на слоенный пирог из породы надоело. Всех отличий – так десяток цветов. За весь путь можно досконально изучить строение окружающих скал. Людской шум наверху привлекал и заставлял всех на корабле поднимать голову. Моряки устали от
