Я вошла в гостиную в сопровождении Криса. Оживленный разговор тут же стих, и мне припомнилось, как пару недель назад мы впервые пересекли порог этой комнаты. Правда, людей в ней тогда было значительно меньше.
– Господа, – громким, хорошо поставленным голосом, привыкшим командовать и все держать под контролем, обратилась леди Вильгельмина к присутствующим, – разрешите представить вам мисс Кирсану Кирстон, девушку, благодаря которой мой дорогой сын наконец вернулся домой. И ее спутника, барона Кристофа Карье.
То, что ее светлость, проигнорировав все правила высшего общества, представила меня как равную по положению, говорило, что мне все-таки удалось снискать расположение этой суровой старой леди.
– Присаживайтесь, дитя, – кивнула она и продолжила: – Мы жаждем услышать, как же вам удалось вычислить преступников. Ведь никому из нас и в голову не пришло подозревать Холдов…
Все разом повернули головы и уставились на меня в изумленном молчании, желая подробностей, подобно толпе, с немым восторгом ожидающей казни какого-нибудь несчастного на городской площади. Я набрала в легкие побольше воздуха и, шумно выдохнув, решила для начала расставить некоторые акценты:
– Ваша светлость, – обратилась я к герцогине, – прежде чем все рассказать, я бы хотела задать пару вопросов кое-кому из присутствующих. Это поможет понять ход моих мыслей в некоторых моментах расследования.
Старая леди милостиво разрешила:
– Конечно, спрашивайте.
Я кивнула и задала первый вопрос:
– Скажите, накануне нашего приезда сюда, когда ваша невестка уезжала в город, вы пытались ее остановить? Возможно, наслав дождь?
Хозяйка удивленно воззрилась на меня и кивнула:
– Совершенно верно. Элиз заявила, что хочет обратиться к горожанам, но ведь это же скандал! Я была категорически против огласки и пыталась ее отговорить от такого опрометчивого шага. Но не заставлять же ее сидеть дома силой! Пришлось воспользоваться семейной магией. Правда, это совсем не помогло.
Я благодарно улыбнулась за столь откровенный ответ и повернулась к мэру. Следующий вопрос был адресован ему:
– Господин Васко, вы представляетесь мне прекрасным семьянином, человеком, свято оберегающим брак и семейные ценности…
Пожилой лысоватый мужчина, грузно расплывшийся в одном из кресел гостиной, тепло улыбнулся и кивнул, но его глаза выражали некоторую растерянность.
– Это так, юная леди. Однако я не понимаю, к чему вы клоните.
Я уточнила вопрос, давая мистеру Васко возможность самому догадаться, к чему я веду:
– В таком случае верно будет предположить, что, случись в вашем присутствии крупная ссора между супругами, вы, оберегая их брак от скандала, умолчали бы о произошедшем?
Все изумленно переводили взгляды с меня на мужчину и обратно. Никто из гостей не мог уловить сути вопроса, однако мэр меня прекрасно понял. Он тяжело вздохнул и пояснил всем присутствующим:
– Милостивые боги, это так. Мисс Кирстон совершенно права. В тот вечер Грегори и Элиз сильно поругались у меня в кабинете. Жена приревновала мужа к какой-то особе и под действием обиды даже дала ему пощечину. Я не стал посвящать в это полицию, поскольку счел ссору несущественной для дела. К тому же правда звучала столь унизительно. Беспокоясь и зная, насколько Вильма не терпит скандалов, я счел за благо умолчать об этом инциденте.
– Ох, Ники… – со вздохом отозвалась ее светлость. – Благими намерениями…
Она не стала заканчивать предложение, но этого и не требовалось. Мистер Васко опустил голову и покаянно произнес:
– Прости меня, Вильма… И ты, Грег… Я так виноват… Если бы я знал… Если бы я только знал…
– Будет вам, – низким хриплым голосом отмахнулся Грегори Кроун. – Хватит лить крокодиловы слезы. Я хочу наконец услышать историю собственного чудесного спасения. – И он, пристально посмотрев на меня, ободряюще улыбнулся и подмигнул.
Я ответила герцогу признательной мимолетной улыбкой и начала рассказ:
– Как ни странно, раскрыть это дело помогла полиция. А именно мистер Тэтчерд, который упорно советовал мне правильно расставить приоритеты. – На этих словах Рэд удивленно воззрился на меня, а я, лукаво улыбнувшись, продолжила рассказ: – Мы начали поиск с того же, что и местная полиция, – со сбора информации, но, как и в их случае, никакого ощутимого результата это не принесло. Каждый из допрошенных озвучивал собственную версию правды, только истина от этого ближе не становилась. Имелись два неоспоримых свершившихся события: пропажа герцога и пропажа ожерелья. И поскольку исчезновение человека было несоизмеримо важнее, никто не уделил должного внимания пропаже фамильной ценности. Однако, послушавшись совета господина Тэтчерда и предположив, что главной целью похищения был не герцог, а именно артефакт, я поняла, кто на самом деле виновен. Помните древнюю мудрость: «Хочешь узнать, кто это сделал, подумай, кому это выгодно?» Кроунам красть у самих себя магию глупо и бессмысленно. Слугам, работающим в поместье нередко на протяжении целых поколений, это тоже ни к чему. К тому же они все местные, а значит, воспользоваться краденым смогут только под носом у хозяев. Получается, что под подозрение попадают те, кто появился в замке сравнительно недавно. А это Холды. Магия нескольких поколений, заключенная в ожерелье, сама по себе довольно ценный и желанный ресурс для многих. Она способна подарить огромную силу и сделать семью пусть и богатых, но тем не менее простых людей чрезвычайно влиятельной. Полагаю, что долгосрочный план, составленный Холдами, наверняка включал в себя даже свадьбу. После того как Элиз поселилась здесь, ей стало известно, что одна из местных горничных, Мэри Гаравэйн, обладает даром видеть будущее, а следовательно, представляет собой потенциальную опасность. Значит, ее необходимо удалить из замка. Для этого придумывается история о краже личных вещей леди Элиз. Однако ее светлость уверена в своих слугах и не спешит принимать категоричных решений. Тогда находится свидетель, который якобы видел, как Мэри крала. И это не кто иной, как личная горничная Элиз – служанка Лара. Против такого уже не возразить, и Гаравэйн увольняют. Позже Лара решает подстраховаться и заставить замолчать бедную горничную наверняка. Для этого она насылает на Мэри смертельное проклятие. Артефакты, доказывающие проведение соответствующего ритуала, мы обнаружили у нее под кроватью. В это время леди Элиз потихоньку начинает травить мужа с помощью ядовитых букетов магнолии и жасмина. Но через какое-то время герцог догадывается о происходящем…
Тут я прервала рассказ и вопросительно посмотрела на Грегори, молчаливо прося его подтвердить мою догадку. Тот утвердительно кивнул:
– Я понял не сразу. Меня стали мучить страшные головные боли и частые приступы удушья. Как-то мне на глаза попалась одна из книг Элиз о растениях. В ней я прочел о свойствах некоторых цветов. В частности, о том, что магнолия вызывает удушье, а олеандр вообще нельзя брать в руки, ибо он крайне ядовит. Букеты в моей комнате составляла и приносила лично Элиз. Я знал, что она с детства увлечена ботаникой, а значит, не могла не понимать, что цветы в моих покоях ядовиты…
