Все обернулись на его громкий голос и тут же уткнулись в свои чашки, чтобы не встретиться взглядом со странно ведущим себя субъектом.
– Тед!.. – пролепетала Эвелин. – О, Тед…
Она заторопилась к нему. Они замерли, глядя друг на друга, качая головой и улыбаясь.
– Гляжу на тебя и глазам не верю! – сказала она. – Совсем не изменился.
Тед виновато похлопал себя по животу.
– Вряд ли вот это было в прошлый раз. Но тут уж ничего не поделаешь. Зато ты, Эви, выглядишь шикарно, глаз не оторвать. Сколько мы не виделись? Я попробовал посчитать, получилось очень долго, я бросил считать.
– Лет тридцать пять, – сказала Эвелин.
– Невероятно! – ахнул Тед. – А это, надо думать, мисс Пип Эпплби, – сказал он, повернувшись к Пип.
– Да, это я, здравствуйте. Что вам заказать?
– Чай! – ответили они хором. – С печеньем.
Общение затянулось на четыре часа. Жизнь Теда почти не изменилась. Он по-прежнему жил с матерью, все так же трудился. Эвелин не представляла его пенсионером, он выглядел полным жизни. Но когда она рассказала, как провела эти годы, его улыбка померкла.
– Ох, Эви… – твердил он. – Мне так стыдно! Если бы я только знал! Я бы примчался к тебе. Я думал, ты вышла замуж. Не мог подумать, что ты осталась одна в огромном доме.
– Не брани себя, – сказала она. – Даже не вздумай. Я сама во всем виновата. Но я вернулась к жизни и хочу наверстать упущенное.
– Вы молодец, Пип Эпплби, что ее нашли, – сказал Тед. – Похоже, это вы разделались с ее депрессией.
Эвелин повернулась к Пип с благодарной улыбкой, но та покачала головой.
– На самом деле все наоборот, Тед, – возразила она.
Тед переводил взгляд с одной на другую.
– Вряд ли важно, кто кому помог. Главное, что вы обе теперь полны жизни.
С этим Эвелин было трудно спорить.
51
21 июня 2019 г., пятница
День летнего солнцестояния. С Новым годом ничего не сравнится, но середина года – тоже неплохая исходная точка: половина месяцев позади, другая половина еще впереди.
Я нашла этот ежедневник на полке уцененных товаров в канцелярской лавке. Ничего такого я не искала, в мыслях не было вернуться к дневнику, но взгляд упал на него. Он немного не такой, как остальные, выше и тоньше, но я решила, что это неважно. Дневник – хорошая вещь во многих отношениях. Сама его форма отражает перемену во мне и в моей жизни. Гляжу на дневники, расставленные на полке в моем прибранном кабинете, и сразу вижу, где кончилась прежняя жизнь и где начинается другая.
Вчера мы с Пип поехали на поезде в Лондон. Поездка на поезде в Лондон – большой шаг вперед по сравнению с прогулками к пирсу, но я отнеслась к этому спокойно и горжусь собой. Хотя, признаться, изрядно нервничала, не столько из-за самой поездки, сколько из-за встречи с Тедом после долгих лет. Услышав от Пип, что она его разыскала, я решила, что эта встреча – не такая уж хорошая идея. Мой давний агент Джулиан говорил: никогда не озирайся, если не собираешься направиться в ту сторону. А я ведь не собираюсь. Я все начинаю сначала. Знаю, что стара, но что такое возраст, всего лишь цифра, ты молода, пока чувствуешь себя молодой, – ну, и прочие клише.
Но в конце концов я решила, что от короткой прогулки со стариной Тедом по Аллее Памяти не будет вреда.
И теперь я рада доложить, что он остался прежним. Постарел, конечно, – кто из нас не постарел? – но очень славно повстречать давнего доброго знакомого, пусть и покрывшегося морщинами. Нашего кафе больше нет, но это не беда. Все вокруг меняется, таково правило жизни. Мы с Тедом пообещали друг другу оставаться на связи. Думаю, так и будет. Я рассказала о своем желании добиться роли в театральной постановке, а он сказал, что перевернет все вверх дном, но приедет на меня посмотреть. Пип пообещала то же самое, но я уверена, что она будет слишком занята, когда опять прыгнет в лондонский водоворот.
Я купила себе айпад. Эвелин Маунткасл входит в двадцать первый век. Николас сказал, что не видит в этом смысла, ведь старый компьютер, который он мне купил, работает отлично. Я ответила, что для того, чтобы общаться с Пип в FaceTime, мне требуется правильное оснащение. Думаю, он тревожится, что я растранжирю все его наследство.
Простившись с Тедом, мы отправились смотреть новый дом Пип, квартиру на третьем этаже в большом викторианском таунхаусе в Хекни. Это недалеко от Кентиш-Таун-роуд, где мы жили с Брендой, хотя все вокруг так изменилось, что я не понимала, где нахожусь, пока мы не подкатили в такси к самой входной двери.
Мы осматривали квартиру, как вдруг в дверь позвонили. На пороге стояла женщина с лимонным пирогом и растением в горшке. Ее фамилия Саффрон, она акушерка, живет в квартире ниже этажом. Пип обрадовалась, что у нее общительные соседи. Думаю, она там приживется.
Мы вернулись вместе, но в следующий уик-энд Пип переезжает. Я буду сильно по ней скучать, но теперь стану часто наведываться в Лондон, и мы сможем встречаться.
«Как это?» – слышу я ваш вопрос. Я боялась, что вы не спросите. Я обзавелась агентом, это, конечно, не Джулиан. Его я искать не стала, уверена, что он либо отошел от дел, либо уже в могиле. Мой агент – весьма профессиональная молодая женщина по имени Кейт. Она не сомневается, что мне не придется скучать. Возраст – время для характерных ролей, лозунги нового мира – «незаметных женщин не бывает», «возраст не помеха», «седина всем к лицу». На пожилых актрис большой спрос. Не верите – посмотрите на Джуди и на Хелен. А как насчет Имельды, Мэгги, Дайаны, Селии?[12] Честно говоря, список гораздо длиннее. Скоро я поеду в Лондон, фотографироваться для портфолио. Поглядим, что из этого выйдет.
Благодарности
Мне хотелось написать роман о том, как люди оказываются пленниками не только обстоятельств, но и историй, которые они сами сочиняют.
И Пип, и Эвелин отчаянно бегут от жизни, которую считают недостойной для себя, но их затягивают обратно неподконтрольные им события. Мне хотелось представить, каково им приходится, как им удается выжить, когда все их планы идут прахом.
Создать Пип и Эвелин мне помогли двое людей, которым я чрезвычайно признательна. В бытность солиситором я постоянно имела дело с барристерами, но это было давно, и мне необходимо было узнать
