сегодня тренироваться Драко не планировал. Немного помедитировал, восстанавливая душевное спокойствие, утраченное от таких-то новостей, не мудрено, особенно если тебе всего какие-то тринадцать. Вся жизнь впереди, и столько всего ещё нужно выучить.
— Да? Что-такое, мой хороший.
— Просто ты так уже полчаса стоишь, и кстати, кулон свой теперь не снимай.
— Почему?
— Его старший зачаровал, он тебя от грязи теперь защищает. Всё, что от отца нанесло уже смылось, какая же ты у меня на самом деле красивая. Я и не знал, за этим налётом. Будто бы окно давно не мытое наконец отмыли. А за ним неожиданно вид на прекрасный сад оказался.
— Я даже не почувствовала.
— Я тоже, просто результат вижу, всего секунда, а ему на столь сложную магию хватило. Думаю, теперь ты понимаешь, почему…
— Понимаю, сынок, мне так жаль. Он говорил…
— Что он наследник Слизерина? Я слышал, в гостиной ребята шептались. Если это так, то это печально. Ведь он всех, понимаешь, всех обманул. Ведь будь он тем, кем назывался, как бы он об Поттера убился, он же.
— Ты знаешь какой он, насколько он силён?!
— Знаю, и именно этого и не скажу, ты ведь сама сказала, что знаешь о том, что я пообещал. Ему пообещал, — многозначительно глянув на ставший практически безценным артефактом кулон матери закончил свою мысль Драко.
— То есть благодаря ему?
— Угу, он нас всех тогда спас. Сказал, что в газете прочитал и помочь нам решил, так как смерти нашей, несмотря на публикацию “Пророка” не ощущал. Все высшие чувствуют, а уж он то.
—И он…
— Ага, очистил мою магию, я ведь всегда таким был, просто глупым, необразованным. А когда он помог мне, я увидел. И ещё, не знаю, заметила ли ты, но наш дом никого, кроме меня и не слушается теперь, отца так точно.
— Да я видела, просто…
— Это от того, что род меня выбрал. Древний, как сам Хогвартс, а то и древнее, и они сказали мне иди, и я пошёл. Принёс присягу. Теперь моя жизнь принадлежит только лишь храму. Слава и честь нашего рода, как и корона рыцаря мои по праву. И пусть я всего лишь оруженосец, хранитель кольца мною очень доволен.
Глава 28
Лето пролетело как один миг. Дети тренировались, под прикрытием матери это было вовсе не сложно. Ну а у Поттера его сенсей был. В общем, весело было, каждому по-своему, и тем не менее.
В конце августа сходили за покупками, в разные дни.
Отец, видите ли, решил орденом, сыном полученным, покрасоваться, а зная старшего... В общем, на встречу Драко не так чтобы рассчитывал. И всю неделю после этого про цацку безполезную второй степени, отца и его бахвальство передразнивая, ворчал.
Только и оставалось, что переписываться, да новые зелья от голода готовить. Поттер, благодарность ему, на день рождения целую книгу таковых подарил. Ух и вкусно же получалось, знай себе в точности написанному следуй.
Леди Малфой также оценила и оставшись весьма довольной как едой, так и видом одетых как положено домовиков, сие ставшее уже в некотором роде увлечением занятие сына одобрила.
Чистые, опрятные, в точности как в Хогвартсе, ранее замызганные и убогие служители дома были приятны взору. Как и сын, который столь резко и кардинально переменил приоритеты. А что до Люциуса, так он слуг не так чтобы замечал. Орал иногда, наказывал демонстративно. Но каждый раз Нарцисса вновь и вновь убеждалась в том, что те его попросту не слушают.
Спросила у сына и тот её догадку полностью подтвердил.
Первого сентября перед выходом аккуратно вложила в карман сына обёрнутое в разрешение на походы в Хогсмид связное зеркало. Некогда подаренное кузеном Сириусом, оно столь неожиданно потребовалось. С разрешением же всё было и вовсе просто.
Люциус оное не подписал, решил так наказать строптивого, отринувшего его власть и науку сына. Да только бланк, что был у него, являлся всего лишь копией.
Настоящий Нарцисса ещё в начале лета прямо из его кабинета забрала. Аккурат сразу после того, как с сыном поговорила и вот теперь, пока Люциус не видел, вернула, со своей подписью естественно. Для Северуса этого будет достаточно. А Люциусу можно и вовсе не говорить.
Теперь, когда на ней было даже в ванной не снимаемое ею уникальное по своей природе украшение, она понимала, из-за чего так кривится при виде отца некогда боготворивший его подросток.
Как у сына у неё не получалось, сын вообще о смрадном запахе в середине лета, когда понятие грязной крови обсуждали, сознался. “Только Уизли хуже” — сказал он тогда.
Она же лишь налёт ощущала, противный, склизкий, всё одно что тухлую жабу потрогать. Муж же, кажется, того, что и она начала отдаляться и вовсе не замечал.
Постель они уже лет шесть как не разделяли и Нарциссу это, если честно, устраивало. Теперь же даже находиться с ним рядом и то противно было. А уж после того, как сын, как он всё это видит, пояснил, пришлось леди многие из своих взглядов поменять. И принять тот факт, что в угоду, понять бы ещё чему именно, у мёртвых то уже не спросишь, эти самые ныне уже мёртвые вбивали в их головы то что. В общем то самое.
Так, поразмыслив, Нарцисса пришла к выводу, что о рангах и древней магии дядя с ней не просто так тогда заговорил. Тогда она этого не поняла, выслушала, пообещала никогда не останавливаться, и вот теперь так неожиданно, благодаря сыну поняла.
Дядя-то, скорее всего, её защитить пытался, не прямо, в обход, вот и рассказывал, как тогда казалось, сказки да небылицы. Именно так всё то, что он говорил, охарактеризовал узнавший обо всём этом отец. Вот только сказка столь неожиданно взяла и обратилась былью, в начале сын, а затем, она увидела уже его.
На краткий миг, но и этого было достаточно.
А в то время, пока заполонившие платформу школяры прощались с родителями, в Хогвартсе ставший этим летом директором Филиус Флитвик отдавал последние распоряжения. Что, как, где и зачем.
Обязанностей резко прибавилось, а деканство и вовсе пришлось передать согласившейся на него профессору нумерологии. Септима Вектор была добра, выслушала, покивала, и за прибавку к жалованию согласилась.
И единственное, что оставалось подвешенным,
