держался только на уверенности, что должен дойти и посмотреть, чем все кончится. Ну и без конца долбил «Много их пало, надо еще». Мозг понемногу туманился, я все хуже соображал и, наконец, понял, что или я выйду к жилью, или сдохну в лесу, где меня по косточкам растащит зверье и птицы.
На окраине села споткнулся, упал и не смог встать. Все плыло, сквозь туман я увидел набегавших людей, услышал взволнованное «У него жар!», угасающим сознанием различил на шапках красные петокраки и отключился.
По щекам меня хлопал Лука.
— Осторожнее, — сказал ему незнакомый голос, — он тифозный.
— Ничего, укол ему уже сделали, все будет хорошо.
Дальше я помнил отрывками — меня тащили на носилках, грузили в кузов, рядом все время находился Лука и не переставая рассказывал про то, как давили немцы, как Верховный штаб принял решение прорываться в Босанскую Краину. Мы ехали, я терял сознание и приходил в себя, а комиссар все рассказывал, рассказывал… Как взяли Купрес… Двадцать восемь бригад… Ливно… взят Бихач… Первая пролетарская дивизия…
А потом носилки спустили на землю, я разлепил глаза и увидел, как ко мне по ступенькам беленького домика бегут Живка и Альбина. Хотел было шевельнуть рукой, но не смог, только улыбнулся и еле-еле выговорил:
— Привет, красавица.
Конец второй книги
Историческая справка №4
Ввиду наличия «политического континуума» от четников Михайловича к четникам Печанаца и далее, к правительству Недича и «зборовцам» Лётича, контакты между ними были неизбежны.
Но происходили и контакты четников с оккупационными властями. Например, хорошо документированы переговоры в ноябре 1941 года Михайловича с представителем Абвера. Разумеется, стороны не полность раскрывали карты, но во всяком случае известно, что Михайлович просил помощи в борьбе с партизанами, а в обмен предлагал прекратить диверсии в городах и на магистралях. Соглашение не состоялось в первую очередь из-за требований немцев о полной капитуляции движения и недоверия к четникам, а после переговоров немцы даже попытались арестовать Михайловича.
Тем не менее, Дража скрывал факт переговоров от правительства в изгнании, хотя являлся его министром обороны, а также от полковника Билла Хадсона, главы британской миссии при четниках. Более того, Михайлович требовал от немцев секретности соглашения, чтобы факт его заключения не стал достоянием общественности.
Контакты немцев с четниками, в том числе через Милана Ачимовича, министра внутренних дел в белградском правительстве генерала Недича, продолжались и далее. В основном по инициативе «руководства на местах», поскольку верховное командование на такие попытки реагировало негативно.
Милан Ачимович родился в 1898 году, профессиональный криминолог и карьерный полицейский. В тридцатых годах завербован спецслужбами Германии. В 1937 встречался с Гиммлером и Гейдрихом по вопросам полицейского сотрудничества. Уже 1 мая 1941 года по рекомендации Гейдриха поставлен во главе «Гражданского комиссариата», но вскоре уступил власть «Правительству национального спасения» генерала Недича, в котором занял пост министра внутренних дел.
Сотрудничал с четниками, даже после отставки был каналом связи между Михайловичем, Недичем и немецкой администрацией. В декабре 1941 года предупредил Дражу о готовящейся против него операции.
Погиб в 1945 году при отступлении с четниками к Зеленгоре в боях с партизанами.
В оккупированной Сербии севернее Дуная был образован автономный регион Банат, в котором сочетались прямой военный контроль Вермахта и самоуправление проживавших там в больших количествах фольксдойчей. Как и немецкие меньшинства в других странах, дунайские швабы симпатизировали идеям нацизма, а в силу того, что белградское правительство не имело права призывать их на военную службу, некоторые добровольно вступали в Ваффен-СС.
Из живших в Венгрии сформировали дивизию «Мария Терезия», из живших в Сербии — «Принц Ойген». Последнюю создавали как горнопехотную для борьбы с повстанческим и партизанским движением на оккупированной части Югославии. Первый батальон дивизии, носивший имя принца Евгения Савойского, создали еще зимой 1941−42 года и задействовали в боях против партизан в Боснии.
В дальнейшем, ввиду нехватки добровольцев, дивизию комплектовали путем призыва фольксдойче, хотя дивизия сохранила официальное название «7-я добровольческая горнопехотная». Командный состав комплектовался офицерами-немцами, ранее служившими в Австро-Венгрии или в армиях балканских стран. Так, командиром дивизии стал бригадефюрер СС Артур Флепс, ранее подполковник армии Австро-Венгрии и генерал-лейтенант армии Румынии.
Дивизия имела два горнопехотных полка, роту французских танков и положенные части обеспечения и обслуживания.
Сразу после формирования дивизию перебросили на Западную Мораву, по линии городов Ужице, Пожега, Чачак, Слатина, Кралево, Косовска-Митровица и Нови-Пазар для участия в операции «Копаоник», направленной против Расинского корпуса четников.
Для наблюдения за боевым крещением дивизии прибыл рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, находившийся в Кралево и Чачаке с 15 по 18 октября 1942 года.
Сербский Афон — десять (из существовавших двенадцати) православных монастырей, построенных в XIV-XIX вв, расположеных в Овчарско-Кабларской долине Западной Моравы.
Долина находится между городами Чачак и Ужице, образована старыми пологими горами, густо поросшими лесом (находящийся чуть северней регион так и называется Шумадия — «Лесной»).
Со времен прихода турок монастыри играли важную роль хранителей православия и сербской культуры, в годы Второй мировой войны монахи и настоятели активно поддерживали четников.
После операции «Трио», предпринятой силами Италии, Хорватии и Германии, партизанские силы в Восточной Боснии, Герцеговине, Санджаке и Черногории понесли поражение, усугубленное собственной недальновидной политикой по отношению к мирному населению.
Верховный штаб и находившиеся под его командованием четыре пролетарские бригады (крупнейшая на тот момент группировка сил НОАЮ) встали перед выбором района дальнейших действий. Вариант Черногории был отвергнут, так как партизанское движение там находилось в глубоком кризисе как результат действий оккупантов, четников и последствий «левого уклона», оттолкнувшего массы крестьян от партизан. В то же время в Западной Боснии итальянцы вывели свои войска на юг, оставив регион под контролем НГХ. Таким образом Босанская Краина с преобладанием сербского населения, сильными партизанскими отрядами и заметно большей слабостью домобранских сил по сравнению с итальянскими, представлялась наиболее выигрышным вариантом.
В июле, августе и сентябре 1942 года пролетарские бригады двумя колоннами совершили 250-километровый марш, сопряженный с непрерывными боями. Из района Фочи ядро НОАЮ переместилось в Ливны, Мрконич-Град, Бихач, Яйце, освободив большую связную территорию между Адриатикой, Неретвой и Врбасом.
По дороге партизаны разгромили железную дорогу Мостар-Сараево, уничтожив инфраструктуру и более 50 паровозов, чем на полгода прекратили вывоз стратегически важных для Германии бокситов. Был пленен гарнизон Ливно, разгромлены усташские и домобранские части, однако попытки взятия Купреса и Горни-Вакуфа закончились неудачно. После перехода в новый регион там было сформировано двадцать две новые партизанские бригады.
Основные отличия в мире
