отложил шлем на парапет и посмотрел на подростков, грузившихся на вертолёты. Все были полностью поглощены этой процедурой. Радостная суета сопровождалась строгими окриками командиров, распределявших места и призывающих возбуждённых малышей к порядку.
— Ты чего? — Алина подсела поближе и толкнула меня плечом. — Чего думаешь?
— Думаю, что Чёрному Жоре самое время спасти это поколение сирот. Раз и навсегда. Пока не поздно. — Я повернулся к курсантам, наблюдающим за периметром неподалёку. — Пацаны, помогите вон те мешки раскидать по быстрому.
— Ты чего опять задумал-то, а? — Девочка поспешила следом за мной, когда я направился к завалу рядом со выходом на крышу.
— Ты слышала, о чём говорил Игорь?
— Ну да...
— Этот урод сейчас там внутри.
— И?
— И сейчас у него будет только один вариант для того, чтобы прорастить свою личность в другом теле.
Алина замерла на месте, осознав то, что я собираюсь сделать. Растерянно наблюдая, как я и пацаны отбрасываем от двери на чердак один мешок за другим, она медленно приблизилась и тихо проговорила:
— Нет. Так нельзя. — Вцепившись в мой рукав, она закричала. — Нет! Я не позволю! Я тебе не позволю!!!
Обернувшись, я посмотрел в её глаза, мгновенно наполнявшиеся слезами.
— Ты не только позволишь. Ты мне ещё и поможешь.
— Нет...
— Да. Вспомни наш уговор. Самое время его соблюсти.
— Нет... — Девочка отпустила мою руку и продолжала растеряно шептать одно и то же, растирая по щекам слёзы. — Нет... Нет...
Сызранцы смущённо покосились на неё, но продолжили всё также ловко разбрасывать мешки по сторонам.
— Нет! — Алина громко всхлипнула. — Уговор был о том, что мы плывём до Москвы!
Я отбросил последний мешок и вздохнул:
— Спасибо, бойцы. Свободны. — Дождавшись, когда парни отойдут в сторонку, я повернулся к девочке. — Если мы оставим у себя в тылу эту тварь, тебе некуда будет возвращаться из своей Москвы. Даже если мы найдём нужную информацию. Рано или поздно до этих складов доберутся жоры. Ведь уж кто-кто, а ты прекрасно знаешь, на что они способны. И прекрасно понимаешь, что пока они живут и развиваются, все наши успехи лишь ненадолго продлят существование... Твоё существование. И всех твоих новых друзей... Нет... Наших.
— Но... Но...
— Но я не хочу снова рано или поздно остаться один среди горы черепов. Не хочу, как и раньше, снова стать никому не нужным одиночкой. Озлобленным на весь мир моральным уродом. Я так уже жил. И это ничем хорошим не закончилось. Это хуже смерти.
— Это хуже, чем прямо сейчас навсегда стать жорой?! — Выпалила Алина.
— Вот поэтому мне и нужна твоя помощь. — Я повернулся к двери и заглянул внутрь. — Пойдём. У нас очень мало времени.
Осознав, что я не собираюсь больше с ней спорить, девочка помедлила, но всё-таки пошла следом. Тихонько всхлипывая, она аккуратно спускалась по чердачной лестнице в темноту, которая немного освещалась сквозь окна лунным светом.
— У меня есть фонарик. — Я услышал, как она полезла в свой ранец и через несколько секунд щёлкнула выключателем. — Вот.
— Спасибо. — Я принял у неё из рук источник света, но в момент передачи девочка вцепилась в мою ладонь и больше не отпускала. — Осторожно, тут какой-то мусор... А нет, это дохлый жора. Перешагивай.
— Как думаешь, где он? — Прошептала Алина, опасливо прижимаясь поближе, когда мы спустились на второй этаж. Ни одного звука или движения. Должно быть все, кто оккупировал это здание, вышли наружу в момент штурма. Или тогда, когда мы строили полуживую лестницу.
— Наверное поближе к еде пополз... Где-то тут у самарцев должен быть... «Склад готовой продукции». — Прочитал я на указателе висевшем у прохода на лестницу вниз. — Я видел, как он питается для того, чтобы быстро залечить раны. Видимо, скорость обмена веществ позволяет. Так что... Нам туда.
— А ты его сейчас не слышишь? Ну... В голове.
— Нет. Затаился, урод... Зато я слышу кое-то другое... Да и ты, наверное, тоже.
— Фу-у-у... Точно...
На первом этаже нас встретила знакомая мне вонь. Именно такой запах исходил от этой матки, когда я сталкивался с ним лицом к лицу.
— Вон смотри... Там под лестницей выход во двор. Видишь?
— Ага...
— И от него следы. — Я посветил фонариком на тёмные разводы, отходившие от двери дальше по коридору.
— Это кровь что ли?
— Надеюсь... Но, судя по запаху, не только...
Чем дальше мы шли по следу из кровавых разводов, тем сильнее становилась невыносимая вонь.
— Вон туда след идёт... — Девочка указала пальцем на массивную дверь. Слегка приоткрытую.
— Вижу... Свети на неё — Передав ей фонарик, я покрепче перехватил нож. — Держись сзади.
Подкравшись к приоткрытому проёму, я прижался спиной к стенке и, зацепив край двери носком сапога, толкнул её в сторону.
— АРГХ!!!
Из проёма в коридор выпал истекающий кровью прыгун. Точнее, он попытался обрушиться всей своей массой на того, кто, как ему показалось, открывал дверь. Но в итоге распластался прямо у моих ног.
— Вот тебе и «аргх». — Бросившись на него сверху, я прижал мощную шею к полу коленом и быстро вонзил нож в висок. После нескольких конвульсий, тело существа замерло и обмякло.
— Фу-у-у... Вон он... — Луч фонарика в руках девочки выхватил за дверью сросшихся спинами уродцев.
Мутные подслеповатые взгляды воззрились на источник света. Раззявив желтозубые рты, все четверо хрипло и прерывисто дышали. Весь пол был залит тёмной кровью.
— Привет, ублюдок. Как успехи в освоении планеты?
Сросшиеся тела дёрнулись и одновременно кашлянули кровью, пуская из уголка ртов розовые пузыри.
— Вы... Вы люди... Вы же болезнь этого мира... Всё живое... Вся природа живёт в гармонии и равновесии, пока рядом не появляется человек... Вы превращаете цветущие леса в пустыни... Вы уничтожаете сотни, тысячи видов за считанные годы... Вы разрушаете всё, до чего дотягиваетесь... Даже себя самих... Поэтому вы всё равно обречены...
— Нет в природе никакой гармонии, биолог хренов. — Я шагнул внутрь и пропустив за собой Алину, плотно прикрыл дверь складского помещения. — Выживает сильнейший. И сегодня это не ты.
Нож легко вскрыл горло у одного
