При виде Норманна родня «ближнего круга» радостно загомонила, затем дяди и тети, строго соблюдая старшинство, принялись обнимать его и целовать. Последним с некоторой робостью подошел княжич Федор Александрович. Не давая юноше окончательно сконфузиться, Норманн сам его обнял и расцеловал по русскому обычаю. Еда оказалась необычайно вкусной, или просто длительный поход заставил заскучать о нормальной кухне. Тушенная с овощами утка заставила облизать пальцы в буквальном смысле этого слова. А сом, фаршированный отваренной в молоке пшенкой на меду и обильно политый сметанным соусом с изюмом и толчеными орехами? Объедение, да и только!
Утром слуги с трудом растолкали Норманна, пора было ехать к архиепископу, а князь слишком поздно лег спать. Сначала пришлось подробно рассказать о походе в Англию и Аквитанию, затем о поединках и взятии замка. Проклиная в душе болтливых спутников, князь сначала пытался отделаться общими словами, но слушатели требовали деталей. Разговор затянулся за полночь. Пришлось подробно описывать маршрут морского перехода, рассказывать о пиратской засаде в Па-де-Кале, затем начался настоящий допрос о товарах и ценах. Новость о создании в Бостоне собственной фактории встретили на «ура», а сведения о переполненных винных складах в Глостере по-настоящему всполошили слушателей. Федор Данилович как глава семейного клана в три минуты организовал торгово-разведывательный отряд с поручением: «Не мешкая отправиться в Бостон, где выпытать у Эдварда Корби пути доставки товаров в Глостер». И это не все! Экспедиция должна была дойти до замка графа д'Акса и выяснить возможности местной торговли. Затем встретиться с хозяевами рудников для заключения договора на поставку ворвани.
– Благодарю тебя, Андрей! Порадовал душу мою! – чуть ли не со слезами произнес архиепископ Василий.
От подобных слов Норманн опешил. Церковь выше светской власти, архиепископ запросто мог «окрестить» посохом любого, включая великого князя. А тут благодарность! Что же могло произойти? Вчера Михаил Телятьинский с фон Вейсенштейном уехали в Зверин монастырь, архиепископ пригласил обоих на постой с «дружескими» беседами. Может, они успели что-то наплести? Растерявшись, Норманн чуть было не спросил о причине столь необычного приема, но взгляд остановился на огромной, во всю стену, картине «Тайная вечеря»! Вот так сюрпризец! Причем это не копия с одного из многочисленных музейных полотен! Известный библейский сюжет был выполнен в технике восемнадцатого века с детальной прорисовкой интерьера, яркой цветовой гаммой, игрой светотени и динамикой персонажей.
– Порадовал меня несказанно! – повторил архиепископ и перекрестился.
– Рисовано не мной, – честно ответил Норманн, – монахи с Валаама постарались. На картине хорошо видна работа нескольких художников.
– Не о том говоришь! Ты созвал учеников иконописи, ты их приютил и научил. Не спорь! – слегка прикрикнул архиепископ, хотя Норманн благоразумно молчал.
В молчании прошли к столу, где уже стояли чашечки с кофейником.
– И это твой подарок. – Хозяин указал на чашечку. – Красиво, посмотри на свет, и увидишь на донышке медвежью морду.
– Из школы иконописи прислали всего одну картину? – на всякий случай спросил Норманн.
– На Валаам прислали «Восхождение на Голгофу», а в Белозерский монастырь «Явление Христа народу».
– Молодцы иконописцы, я не ожидал столь скорых успехов.
– Учителей благодари за науку, учеников за усердие. – Архиепископ отпил глоточек кофе и задал неожиданный вопрос: – Ты мачеху свою хорошо знаешь?
– Откуда мне ее знать? Случайно встретились. От нее ни вреда, ни пользы, к себе взял из жалости, вскоре в Новгород попросилась от скуки.
– Прасковья Кирилловна переполох в городе учудила. По весне рядом с торгом одеон открыла, скоморохов наняла да комедии начала ставить.
– Чего в этом плохого? – пожал плечами Норманн. – Народу веселье, скоморохам заработок.
– Потеха-то со смыслом, комедианты знатных людей высмеивают да северного князя возвеличивают.
– Так она сама сценарии пишет? – удивился Норманн и осекся. – Что за северный князь? Не про меня ли?
– Ты откуда о сценариях знаешь? Только не говори, что читал комедии Дионисия? – подозрительно спросил архиепископ.
– Я? Так в Китае видел. Там различные представления, за ширмой танец «теней» или на сцене в костюмах и масках.
– В византийских одеонах костюмы и маски должны быть в обязательном порядке. Правила публичных выступлений остаются незыблемыми многие века.
По всей видимости, объяснение Норманна сняло подозрение в его причастности к затеянной мачехой пропаганде. Архиепископ Василий со смешками рассказал о нескольких комедийных постановках, в которых высмеивалась великокняжеская междоусобица. Причем каждый раз четыре последних ветви Рюрикова рода в открытую обвинялись в сделках с агарянами. Затем начались расспросы о далеких краях, а на прощанье Норманн получил неожиданное благословение на торговую экспедицию в Африку. Причем архиепископ внятно описал негритянский быт и посоветовал построить в богатых золотом местах надежную крепостицу с храмом.
Яркие лучи жаркого июльского солнышка заставили забыть о ненужной суете с затеянным Елизаветой Карловной комедийным театром. И Африка ему не нужна, даже если там вся земля усыпана золотыми слитками. Скоро откроется портал, долгожданное возвращение домой станет реальной возможностью. Подъезжая к Наревским воротам, Норманн вспомнил о своем конюхе и повернул к княжескому посаду. Призывая князей, новгородцы никогда не пускали в город их дружины. Для чужих воинов западнее внешней стены по дороге к причалам на реке Луга построили специальный посад, получивший название «Деревяницы». Со временем там вырос настоящий городок, более похожий на укрепленный форт.
– Здравствуй, великий князь! – Ахмыл обнял и расцеловал гостя. – Быстро ты княжество собрал, даже Лифляндию сумел прибрать к рукам!
– Брось, всего лишь воля случая, – отмахнулся Норманн. – Возвращался из дальнего набега и по пути завернул в Ругодив.
– Ты еще скажи, что ненароком отобрал город у Готланда.
– Почему ненароком? – смутился Норманн. – Еще в прошлом году появилась такая мысль.
– Готландские купцы да соглядатаи устали про тебя спрашивать. Всему городу уши прожужжали: «Где карельский князь? Когда начнет дружину собирать да корабли снаряжать для похода на Нарву?» А ты как снег на голову! Мимоходом в крепости флаг сменил, а дожидаясь послов из Пскова, вдобавок и Лифляндию к присяге привел.
– Никого я к присяге не приводил, вот вернусь домой, там и завершим все честь по чести.
– Это уже мелочи! – Ахмыл по-дружески хлопнул Норманна по плечу. – Главное силу показать да врага смутить.
– Да слабаки эти готландцы, я их по осени как цыплят общипал!
– Наслышан о твоем набеге, тамошние купцы жаловались на твою хитрость, и мурманы с норгами стенали.
