метательный нож, направила в него энергию и метнула в шар, который всех в сон отправил. Попала, и способность схлопнулась, с тихим звуком шар лопнул, а нож ушёл дальше, врезался в кристалл, издав звон.
Следом за этим Калия метнулся ещё несколько ножей, стремясь попасть в тех, кто решил добить вырубившихся учеников. Ситуация была критичной.
Калия собиралась сблизиться с противником, но тот сам напал на неё, не дав приблизиться к Спартанцу.
К девушке бросился всего один колдун, отрастив когти. Двигался он быстро, но для той, что успела пусть и немного, но освоить интуицию, увернуться труда не составило. После чего вскрыть кинжалами нападающего.
Тот, как и другие колдуны, рассыпался облаком пепла. Из которого сразу же выскочила... сестра.
Калия сначала отбила удар когтями и чиркнула лезвием по телу, а потом, уже отпрыгнув, осознала две вещи. Первая — рана не привела к разрушению тела, как было с предыдущей особью. Вторая — вместо колдуна появилась ведьма. С лицом сестры, в её одежде.
Это осознание её и подвело. Существо выбило один из кинжалов, полоснуло когтями по груди, ещё и коленом в корпус добавило. При этом дохнуло таким холодом, что, несмотря на защитный костюм, Калию пробрало до самых костей.
Направив импульс, она отбросила существо от себя и отпрыгнула. Где-то там, впереди, сражался Спартанец. Калия боковым зрением отметила, что его уже целая толпа окружает, но он не сдаётся. Прыгает, врывается, орудует цепью, бьет своей новой способностью. На Калию же выделили всего одного противника, зато явно усиленного. Ведьме потребовалось несколько секунд, чтобы приземлиться, проехаться по кристаллам, вскочить и броситься обратно в атаку.
— Да что вам всем надо, — прошипела Калия.
О том, чтобы достать паровое оружие, речи не шло. Слишком долго, не успеет.
В следующие несколько секунд, обменявшись ударами, Калия признала, что это и правда её сестра. Пусть они давно и не виделись, но некоторые характерные приёмы не узнать было невозможно. Поэтому вариант, что колдуны способны создать любое лицо и решили оказать психологическое давление, почти отпал. Почти — потому что Калия не знала, могли ли они наблюдать за сестрой и скопировать её движения. Но куда более вероятным ей казался вариант с захватом тела. Что не отменяло других вопросов — зачем такие сложности, конкретно ради неё и их отряда.
— Покажи... — проговорила сестра, когда они снова оттолкнулись друг от друга.
Голос был странным. Отчасти знакомым, но искаженным.
— Что тебе показать, уродина? — Калия перехватила кинжал поудобнее и рискнула бросить взгляд на то, как сражался Спартанец.
Ситуация была предельно критичной, и непонятно, как из неё выбираться. Разве можно победить того, кто не умирает и увеличивает свою численность? Калия смогла в этой стычке достать ведьму, но раны заживали на ней. Обычные раны, даже кровь выступала. Эта особь отличалась от тех, кто рассыпался пеплом.
— Покажи свою силу, — куда более осмысленно сказала ведьма. — Ты такая же, как мы...
Пусть хрипотца и ушла из голоса, будто захватившая тело тварь с каждым произнесенным голосом всё больше брала речь под контроль, но вот с интонациями была беда. Калия не поняла, последняя фраза — вопрос или утверждение.
— Что ты такое и что тебе надо? — спросила она.
В первую очередь для того, чтобы выиграть время. Ей требовалось хотя бы несколько секунд, чтобы найти выход из ситуации.
— Мы… Легион… Мы… Постигаем, — ответила ведьма непонятно и снова бросилась в бой.
Ещё один обмен ударами, Калия полоснула кинжалом по руке, но и сама пропустила удар. Часть вложенной силы на себя приняла экипировка, следом укрепленная кожа. Но и так удар кулаком был настолько мощным, что Калию отбросило. Тело выдержало, но эта атака в очередной раз напомнила, насколько опасен противник.
Тем удивительнее было то, что Спартанец продолжал биться один против целой толпы.
Сосредоточившись, Калия сама атаковала. Надо было с этим разобраться побыстрее. Пары секунд на осмысление ситуации хватило, чтобы прийти к неутешительному выводу — время играет против неё.
***
Шупа очень хорошо запомнил тот момент, когда враг лучом стесал ему ноги.
На самом деле там и запоминать-то нечего было. Короткий отрезок времени, в который уложилась яркая вспышка, осознание, острая боль и забытье.
Когда Шупа очнулся, его, конечно же, успокоили. И он, конечно же, по привычке прятал эмоции и страх за дурацкими шутками. Сам понимал, что надо бы затыкаться, хотя бы иногда, но ничего не мог с этим поделать.
Это было жутко.
Осознать, что не можешь ходить. Что твоя жизнь полностью зависит от других. Захотят и бросят в Колодце, чтобы две недели не тащить обратно.
Шупе очень не понравились эти чувства. Его это приводило в ужас, который он подавлял и прятал от других. Разве что от Джихи не удавалось скрыть. Она всегда находилась рядом и спокойно воспринимала его шуточки. Иногда перетекающие в неуклюжие комплименты. Шупа видел, что девушка всё понимает и молча его поддерживает.
Кто знает, может, без этого он бы и не выдержал.
Две недели ада, когда его тащили на носился. Пусть Шупе и сказали, что добыли редкий камень и у него есть все шансы на спасение, но… Это не помешало парню переосмыслить многое. Прочувствовать в полной мере, каково это, быть беспомощным. Не иметь возможности банально отлить.
Две недели позора и ада. Ещё месяц восстановления. Лежать в больничной палате, пока остальные тренируются и развлекаются.
То, что Шупа обрёл новую способность, отчасти скрашивало это. Как и то, что он теперь крайне живучий тип. Главное, голову не терять… в буквальном смысле… Тогда шансы на выживание даже при серьезном ранении будут высоки.
Как бы там ни было, пройдя через этот опыт, Шупа внезапно понял, что сильно изменился. И не сказать, что в лучшую сторону. Нет, осознание ценности жизни, новый взгляд на мир — это, конечно, круто и важно. Но только вот когда на них напали колдуны, Шупа, который находился дальше них, первое, что сделал — позорно бросился в укрытие.
Тело среагировало помимо воли. Просто раз — и Шупа осознал, что он отдалился от отряда и прячется за кристаллом.
Осознание этого пробудило жгучий стыд. То, что именно это действие помогло парню избежать влияния техники, не сильно успокоило. Когда Шупа увидел, как ученики один за другим заваливаются, стоило почувствовать, и почувствовал, как на него самого наваливается сонливость, — он отпрыгнул ещё дальше. Но на этот раз сознательно. На
