о кооперативном кино». Теперь любая группа кооператоров, имея на руках одобренный худсоветом сценарий, может вложиться в производство кинофильма. Большую часть доходов с проката, само собой, заберет государство, но в случае успеха доход кооператоры получат почти пятикратный. Не Голливуд, конечно, но для «Киностудии имени Потёмкина» это будет важной экономической опорой.
— А с телефильмами как? — спросила Вилочка, выключив засвистевший чайник, достав из холодильника вчерашние сырники и сунув их в микроволновку фирмы «Sharp» — не удержался, шиканул.
Тоже повод наладить совместное производство — в разумные сроки (это за год) полностью Советскую микроволновку наладить и отправить в серийное производство не получится. Ленятся старшие товарищи, уповают на старинный принцип «придет грамотей зарубежный и всё нам тут наладит». Зато в массовое серийное производство пошла стиральная машинка «Малютка», о чем с помпой объявили по телевизору не так давно — «Мечта каждой Советской хозяйки!».
— Телефильмы в случае одобрения покупаются Минкультом по фиксированной, почти равной затратам на производство, цене — телевизор у нас пока не монетизируется.
За прошедшую со времен рейда в Караганду неделю я успел дважды попить чаю с Никитой Сергеевичем на конспиративной квартире — пока что знакомимся, так сказать, с персоналиями, получается прямо полезно: Хрущева слушать одно удовольствие, на «допуски» ему класть от слова «совсем», поэтому не стесняется рассказывать вообще обо всем — и о прошлых государственных деятелях, и о функционирующих. Закончим с политикой внутренней и перейдем ко внешней. Мнение Никиты Сергеевича, конечно же, объективным не является — потому что нарративный источник — но мне нормально, потому что удается вычленить суть, а на ругань и обиды я внимания не обращаю. Обещает и в собственные рейды меня как-нибудь позвать, тоже в образовательных целях.
Ну а сегодня поедем к японцам — для этого Виталина вооружилась полученной вчера вечером папочкой и начала проводить брифинг:
— «Наруто» заинтересовалось издательство «Kodansha» — это у них одно из крупнейших, цени.
— Неверно! — укоризненно покачал я на нее сырником. — Это они должны ценить, что я, так и быть, снизойду до разговора с ними.
— Какой зазнавшийся мальчик-гайдзин! — притворно ужаснулась Виталина и вернулась к брифингу. — Ваш комикс прочат в журнал Wheekly Shonen Magazine, он на данный момент самый популярный журнал для подростково-юношеской аудитории, но конкуренты не дремлют — наши аналитики по японскому направлению утверждают, что году к семьдесят четвертому их обгонит журнал Weekly Shonen Jump, активно привлекающий юные дарования.
— Это нам бесполезно — если «семьдесят четвертый», значит функционеры Коданши смотрят на конкурентов как на дерьмо, почивая на лаврах, — пожал плечами я.
— А еще до тебя просили довести запрет издательства на публикацию в журнале женских сосков, — добавила Виталина.
— Их у нас и нет, но на будущее учту, — пообещал я.
«Наруто» и у нас предварительно разрешили напечатать, но на собственных мощностях — к манге гостипографии совсем не приспособлены. В сопровождавшем отправленные издательствам вместе с «Нарутой» (две готовые главы плюс расписанный на год вперед сюжет) контракте «бартерный» сегмент включен — к осени (потому что глав накопится на целый томик) в наш совхоз привезут манга-оборудование и помогут с закупкой расходников. К следующему году запустим в СССР свой манга-журнал, а прямо в Совхозном ДК разверну творческую студию по этому направлению, подпитанную сетью кружков по всей стране — Министерство образования одобрило. Под «Наруту» творческий коллектив уже сформирован, на базе «Союзмультфильма».
— Делегация — стандартная, редактор плюс юрист, — продолжила девушка. — Первого зовут Саката Дэйчи, второго — Мичиру Кидо.
— Ок.
— После них придется встретиться с другими японцами — из Sony.
— Норм, — одобрил я.
Получим Sony — получим вообще всё, что есть в Японии вкусного в плане хай-тека. И того, что уже есть, и того, что смогут собрать по моим патентам. Но никаких послаблений в плане дележа прибыли — контор в мире много, а «Одиссея» одна и патентами обмазана по самое «не могу».
— Запишись к Максиму Павловичу на завтра, еще техническое задание есть — тоже под совместное производство с нашими рисовыми братьями, — разохотился я даровать миру компактный аудиоплеер.
Даже вот сомнений нет, что сделают — приставка-то сложнее, особенно версия 2.0, которая в производство и пойдет.
— От «Сони» прибудет личный секретарь Мориты Акио — одного из основателей. Зовут Хаяси Иошито. Остальные будут сидеть и молчать, но, на всякий случай, запомни, — и она выдала мне листочек с фотографиями и именами.
— Запомнил, — отчитался я.
— А вот тут инструкция по поклонам со схемами, — выдала следующую бумажку. — И длинный список того, о чем говорить можно и нельзя.
— Нафиг, — отмахнулся я и от того, и от другого. — В Японию поеду — тогда и освою, а тут они у нас в гостях, и все это прекрасно понимают, — вздохнул. — Но вообще не охота на настолько вражеские территории выбираться. О, а погнали в Северную Корею?
— Зачем? — выразив улыбкой принципиальное согласие, спросила девушка.
— Просто, — развел я руками. — Посмотреть красивое, навести связи — всегда пригодится же. Ну и договориться за бригаду строителей для моих совхозных нужд — пусть денежку заработают, там же прямо голодно в наши непростые времена. Жалко, — вполне искренне вздохнул я. — Но сельское хозяйство Родины кормить целые народы в полной мере пока не позволяет — самим бы не загнуться. Да, помню! — выставил руки перед собой, не дав Виталине влезть. — Помню про свои высказывания о дотациях соседям, но соседи всякие бывают — Корея Северная нам в Азии самый верный товарищ, несмотря на это ихнее «чучхе».
* * *
— Коничива, уважаемые гости. От лица Советской молодежи приветствую вас на землях Советского Союза, — с протокольной улыбкой протянул руку Сакате Дэйчи, очкастому худому черноволосому мужику тридцати четырех лет (в папке написано) и моего роста, синяки под глазами и впалые щеки которого не оставляли никаких сомнений — гражданин намерен построить карьеру образцово-японским образом: когда работаешь по двадцать часов в сутки. — Наше знакомство — большая честь для меня, Саката-сенсей.
Редактор всегда «сенсей».
— Коничива, Тукачеву-сенсей, — редактор сопроводил свое рукопожатие коротким вежливым кивком. — Мне неловко это говорить, но ваш японский гораздо лучше моего русского, — отпустил руку, дав мне возможность поздороваться с юристом.
— Коничива, Тукачеву-сенсей, — комично повторил он за сослуживцем. —
