Налив себе кофе из кофейника, томившегося на плите, Одри вышла в сад. Ночью прошел дождь, и теплые шлепанцы Одри оставляли глубокие следы на размякшей земле. Изо рта у нее вырывались облачка пара с запахом кофе. На звук хлопнувшей двери Джин, переместившаяся к клумбам у сарая, порывисто обернулась:
— При-ивет, дорогая! Хорошо спала?
— Как убитая. Где Ленни?
— Уехал на собрание в Дойлстаун.
— Опять? Он же был там вчера вечером.
— Собрания дважды в день, утром и вечером. Ленни еще ни одного не пропустил.
— И как же он туда добирается?
— Обычно я его вожу. А сегодня он поехал с приятелем из АН.
Одри с легким отвращением смотрела, как Джин выдергивает из земли жирного розового червя и откладывает в сторонку.
— Я заглянула в его комнату. Там так чисто. Ты за ним прибираешь?
— Нет, нет, он сам наводит порядок.
— Черт подери, у меня дома он даже одежду с пола не подбирал. Похоже, ты справляешься с ним лучше, чем я. — Одри сделала паузу, ожидая, что Джин оспорит это заявление, но та лишь пожала плечами, продолжая копаться в клумбе.
Одри побрела по лужайке к пруду. Поверхность пруда устилали водяные лилии, а под их листьями с кружевными краями в мутноватой от водорослей воде сновали золотые рыбки. Одри улыбнулась, припомнив вдруг, как много лет назад зимним вечером Джоел нырнул голышом в этот пруд. То ли он проиграл купание в фанты, то ли его потянуло на подвиги — подробности подзабылись. Одри с Джин и Максом остались в доме, наблюдая за Джоелом из окна. Стремглав пробежав по саду, он плюхнулся в ледяную воду, — и от его воплей птицы на холме с клекотом взмыли в воздух. Позже, в постели, Одри обнаружила веточку водоросли, прилипшую к его лобковым волосам. Джоел не позволял природе запугать его. Он наполнял ее жутковатую тишину собственной энергией и шумом, преображая зеленые угодья в еще одни аванпост королевства Джоела.
— Правда, сад сегодня выглядит чудесно? — спросила Джин. — Обожаю осень, все это прекрасное увядание. Но все-таки жаль, что ты не приезжала летом. Какие тут были светлячки!
— Да? — равнодушно отозвалась Одри.
— Сад прямо-таки кишел ими. Они устраивали настоящее световое шоу…
Одри озиралась, задаваясь вопросом: когда Джин прекратит болтовню о природе.
— А там что? — За сараем Одри углядела свежепобеленную беседку. — Этого раньше не было.
— Беседка всегда была, просто ее немного подремонтировали. Там мой творческий уголок.
Сдерживая смех, Одри попыталась заглянуть подруге в лицо:
— Твой — что?
— Я там пишу: веду дневник, сочиняю стихи и прочее. Больше я нигде не могу сосредоточиться.
Одри улыбнулась: Джин иногда бывает очень странной женщиной.
— Послушай-ка, — сказала Джин, — мне нужно посадить сотню луковиц. Не поможешь?
— Вряд ли. Я ничего не смыслю в садоводстве…
— Ерунда. Сажать луковицы — невелико искусство.
Я тебя научу.
— Нет уж, спасибо. — Одри прошла к крыльцу и, опустившись на ступеньку, принялась скручивать косяк.
— Я вот о чем подумала, — фонтанировала идеями Джин. — Зачем тебе уезжать завтра вечером? Ленни не рвется в город. Поживи здесь несколько дней, восстанови силы.
— Нет, — мгновенно ответила Одри, — надо ехать. Не могу оставлять Джоела на столь долгий срок.
— Но ведь девочки с ним. Неужто на них нельзя положиться?
— Они не умеют ухаживать за ним так, как я. Не знают, как вести себя с врачами. Я должна быть там.
— А как девочки себя чувствуют? — Джин копала, не прерываясь.
— Как и следовало ожидать. Карла ходит с таким видом, будто ей только что сказали, что Санта-Клауса не существует. А Роза непрерывно злится и клеймит всех позором.
— Что ж, думаю, она переживает за тебя, Одри. Дети всегда становятся на сторону пострадавшего родителя…
Закурив, Одри нетерпеливо выпустила дым.
— Чушь собачья. Если Роза и переживает, то не из-за меня. Я тут ни при чем. Это она чувствует себя преданной и безмерно разочарованной, потому что ее отец оказался не бесполым архангелом, каким она его воображала… — Она умолкла, завидев Ленни, шагавшего по подъездной дорожке. — Привет, детка! — крикнула Одри. — А где же твой приятель с машиной? Неужто ты всю дорогу топал пешком?
— Не-е. Я вылез из машины у поворота к дому.
С тех пор как Одри видела его в последний раз, Ленни загорел и поправился.
— Ух, какой красавчик! — промурлыкала Одри. — Ну, иди же, — она протянула руки, — иди сюда и обними свою старую мамочку.
На пути к крыльцу Ленни вдруг резко остановился — он заметил косяк.
— Было бы здорово, если б при мне ты этого не делала.
Одри глянула на косяк, потом на сына:
— Что?.. Ах, ты об этом… Конечно!
Ленни дождался, пока она затушит сигарету о подошву тапка и спрячет бычок в карман, лишь затем он приблизился и обнял мать.
— Как ты, милый? — шепнула ему на ухо Одри.
— Хорошо. — Ленни отстранился. — Правда хорошо.
Агрессивность в его тоне слегка насторожила Одри.
— Я рада. — Она пошарила по карманам. — У тебя не найдется курева?
— Нет. Я стараюсь курить поменьше. Только по вечерам позволяю себе пару затяжек.
— О-о-о, разве ты не молодец!
— Ну, как могу забочусь о себе, правильно питаюсь и все такое.
— Он почти каждое утро бегает, верно, Ленни? — сказала Джин.
— Боже, — рассмеялась Одри, — не могу представить моего Лена на утренней пробежке.
— Все дело в эндорфинах, — с серьезным видом объяснил Ленни. — Они классно поднимают настроение. Бегать мне посоветовал Дейв… ну, мой поручитель.
— Вот как.
— Ага. Дейв — классный парень, лучшего поручителя у меня еще не было. Он мне спуску не дает, и лапши ему на уши не навесишь.
— Приятно слышать.
— Вообще-то он собирался зайти к нам сегодня, если ты не против.
— Разумеется, нет.
— Просто поболтать, выпить кофе. Он хочет с тобой познакомиться.
— Отлично. — Одри была несколько озадачена развитием событий. — Как скажешь.
— Ладно! — Ленни решительно хлопнул себя по бедрам. — Пойду переоденусь. Надо кое-что сделать для Джин.
— Сделать?
— Я шкурил мебель в столовой. Теперь нужно покрыть ее лаком.
— Нет, так не годится. Задержись хотя бы на пять минут, давай поговорим. Здесь ведь не долбаный трудовой лагерь, а, Джин?
