своих временных командиров и теперь гордо несли следом за ними чёрное знамя.
Батя осмотрелся. Любопытных ушей поблизости не наблюдалось, и он принялся рассказывать о небесных торговцах. Поведал об их повальной скупке продовольствия за сумасшедшие деньги. О чуме, междоусобицах и жатвениках тоже упомянул, намекая на возможную связь несчастий с присными пустынниками.
К удивлению старого воина, лорд не усомнился ни в существовании огромных насекомых, ни в других злоключениях отряда.
— Ничего себе, Вы тут порядки наводите! — восхитился Батя, завершив рассказ по делу. Только сейчас он обратил внимание на полное отсутствие снега на дороге. Да и крупных сугробов нигде не наблюдалось.
Из-за тяжёлых мыслей Колдролл ответил не сразу:
— Да… Это не я. Тут теплотрасса под главной улицей лежит.
— Что за теплотрасса? — слово оказалось новым для наёмника.
— Отопление. От котельной, к каждому большому дому. — лорд провёл рукой по трёхэтажным корпусам, — В подвалах отопительные батареи, а в стенах вентиляция мудрёная. Даже у кого свои домики есть, на зиму переселяются в пустующие многоквартирные. Как результат, мы не имеем проблем с распределением дров между жителями города. Ещё, это экономно. У нас расход леса меньше, чем у любой из двух деревень.
В голосе правителя чувствовалась гордость за себя и народ. В отличие от подавляющего большинства твердынь, им удалось сохранить часть наследия предков.
Лайонел решил проверить правдивость рассказа и наклонился к дороге.
— Хрена! Камни тёплые!
Остальные не поверили и тоже прикоснулись к брусчатке. Всё так и было!
Подтверждалось это и почти полным отсутствием дыма над городом. Чадили лишь несколько труб. Скорее всего — та самая котельная и какие-нибудь жизненно-важные производства.
А вот площади, в отличие от примыкающих улиц, наоборот, были устланы снегом. Выяснилось, что древние строители предусмотрели возможность перекрывать отдельные ветви системы труб под городом. Это тоже способствовало экономии.
На одном из таких заснеженных просторов обнаружился корабль пустынников.
Лорд не соврал! Корпус судна был не менее пятидесяти метров в длину и имел два яруса. А тканевый мешок шара расстилался почти на всё оставшееся пространство площади.
С палубы на толпу взирал чернокожий бугай.
— Караульный. — вслух подумал Макс.
Уходя с площади, мальчишка оглянулся, чтобы ещё раз посмотреть на корабль. Но взгляд пал не на огромную деревянную конструкция. Пустынник покинул пост и направлялся к толпе.
— Кен. Кен! Там этот… Чернокожий!
— Вижу. Сообщи остальным. — кивнул Кеншин, а сам начал отставать от головы колонны.
Сообщение было передано старшим. Батя что-то прошептал Лаю и Венге. Хоть Даджой был в пяти метрах впереди, но тоже расслышал шёпот и требовательно воззрился на командира. Тот кивнул.
— Малый, иди сразу за заказчиком. Если что не понравится — вали с ног и закрывай собой. — приказал Батя.
В следующие секунды наёмники окружили Колдролла.
На лицах членов отряда заиграло беспокойство, смешанное с азартом. Равнодушным остался только великан. Сократив дистанцию, он постоянно оглядывался назад. Благодаря росту, Джою не составляло труда следить за подозрительным бедуином. Но, похоже, ситуация оставалась безопасной.
Кроме лорда, никто не заметил странного поведения воинов. Всё выглядело так, словно они что-то обсуждают.
До самого храма ничего так и не случилось. Предосторожности были излишни. Хотя, может как раз они и изменили планы чернокожего…
В качестве свидетелей ритуала были допущены несколько ополченцев и с десяток каких-то богато разодетых горожан. Само-собой, внутрь прошли и члены отряда испытуемого. Все, кроме Кеншина. Он так и не вернулся из толпы.
Пока Фиттер ходил за необходимым ему инвентарём, наёмники осматривались. Вдоль всего холла стояли странные статуи людей. Большая часть окон были заколочены и скудное освещение не позволяло понять, что не так с изваяниями. Макс решил посмотреть с близи.
Увы, статуи оказались попросту разбиты. У всех отсутствовали лица и кисти рук, а у некоторых выбоины зияли и на груди с животом. Наверняка можно было сказать, что монументы изображали исключительно мужчин с развитым телосложением. И, вероятно, обнажённых: каменные тела, были сплошь иссечены характерным мускульным рельефом. Даже слишком характерным… Словно кто-то лишил их тела кожи.
Священнослужитель вернулся с металлической тележкой и факелом. Его огонь выхватил барельефы из тьмы позади изваяний.
Макс присмотрелся.
Везде, куда хватило света, были изображены сцены с участием тех же мужчин. Опять-таки, у всех отсутствовали лица и руки.
А вот другие персонажи на обозримых стелах — невредимы. Судя по инструментам в руках — ремесленники, кузнецы и крестьяне.
В глаза не сразу бросилась разница в росте. Если верить рельефу, то простой люд должен был быть почти на треть ниже от… От тех, других.
Из-за повреждений, сложно судить о чём повествовали изображения. Вот гиганты, вроде как, что-то передают людям, а те им кланяются. Но «дар» тоже уничтожен вандалами. В другом месте, от выбоины в руке исходят схематичные лучи, народ и вовсе преклоняет колени. На ещё одной плите «дарители» и «просветители» закрывают собой семью с детьми от летящих сверху треугольников. Осколки, что ли?
Священник затянул молитву и Макс поспешил вернуться к остальным.
Монотонно восхваляя Свет, Фиттер протирал руку Даджоя влажной белой тряпкой, намотанной на палочку. Лишь мгновенно сверкнуло лезвие крохотного ножа, а на ладони великана появилась тёмная капля. Но сам он и глазом не моргнул.
Далее немного крови было собрано на квадратное стёклышко, ещё одно легло сверху. Между ними образовался прозрачный алый круг.
Наконец, церковник замолчал. Он закрепил стёкла на конце какой-то полой трубки, другой её конец поднёс к глазу и уставился через получившуюся конструкцию на факел.
Надолго воцарилась тишина.
По скучающим лицам старших, Макс понял, что им церемония знакома. Сзади беззвучно возник Кеншин. Он явно был чем-то обеспокоен и поспешил произвести доклад командиру на ухо. Присутствующие горожане скорчили недовольные гримасы. Чужаки нарушали святое таинство!
На шёпот отреагировал и Даджой. До сих пор равнодушный, великан резко повернул голову к товарищам.
— Свет милостив к своему сыну! Кровь его, яко же и душа — чисты! — после затянувшейся тишины, голос Фиттера грянул как гром. Он вернул нож, трубочку, стёкла и тампоны на тележку и укрыл белой тканью. Кроме них там лежало ещё несколько металлических приспособлений. Вообще, всё это больше напоминало архаичные медицинские приспособления, чем церковный инвентарь.
Между тем, народ ожил. Богачи начали общаться между собой. Латники ринулись к Даджою с поздравлениями и уверениями, что не сомневались в его праведности. Лорд хотел было последовать их примеру, но его вниманием завладел какой-то тучный мужчина.
— Что стряслось… —
