Она отпустила поводья и отступила назад. Она стояла выпрямившись, сильная и гордая, и его сердце стремилось к ней. Он быстро поцеловал ее и вскочил в седло.
– Что бы ни случилось, я вернусь! И пусть меня ждет теплая постель.
– Если бы у нее не было этого проклятого пистолета, бог знает что, могло бы случиться! – возмущался Гэвин, расхаживая по библиотеке в доме графа Меллона.
– Мы убедились, что она умеет защитить себя, – ответил в свое оправдание Рирдон.
Гэвин раздраженно повернулся к нему.
– Она не должна защищать себя! – закричал он. – Для этого существуют родные и друзья. Если этого не могут сделать солдаты его величества, черт бы их побрал, то это сделаю я!
– Я ничего не знал! – стал оправдываться Рирдон. – Я думал, отец обеспечил ее. И я вообще не слышал об этих дневниках. Я целый год провел в госпитале. Что вы от меня хотите?
Гэвин повернулся к Майклу, который, перелистывая генеалогическую книгу английского дворянства, что-то записывал в тетрадь.
– А ты не смей уходить, пока я не поговорил с тобой! Исчезаешь, как только становишься мне нужен. Что ты нашел в этих дневниках?
Майкл почесал нос пером и уставился в лепной потолок.
– Я узнал, что полковник Уитнелл был о себе очень высокого мнения, которое не разделяло его начальство, кроме Веллингтона, разумеется. Он и отец леди Бланш – кстати, он называет его просто Персивалем, – несмотря на его титулы, любили вино, женщин и скандалы.
Гэвин подошел к столу и стал перебирать лежавшие на нем бумаги.
– Продолжай, – кивнул он.
– Надо отдать должное Уитнеллу, он скрупулезно записывал все, – рассказывал Майкл, рассеянно ощипывая перо. – Одно время он ведал боеприпасами. Вел учет заказов, поставок и расходов. Не знаю, по какой причине, но он затеял переписку с кем-то в Англии, чтобы побольше разузнать о производстве оружия. Он заставил Персиваля обратиться к его друзьям в правительстве с запросом о действительных расходах. Он составлял смету сравнительной стоимости оружия и расходов. Эти записи он прятал, их нет в дневниках.
Гэвин и Рирдон выжидающе смотрели на Майкла.
– Он пришел к выводу: поставляемые боеприпасы были весьма низкого качества, а в счетах, представляемых правительству, их стоимость была завышена в два или три раза. И огромное количество государственных фондов направлялось не в армию Веллингтона, а в чей-то карман. Он подозревал, что это не просто воровство, но умер, не успев найти доказательства.
Гэвин грохнул кулаком по столу.
– Кто? Черт тебя подери, Майкл! Кто?
– Персиваль не очень любил младшего брата, но отказывался верить, что тот способен на измену. Он допускал, что брат может прикарманить что-то, поскольку отец лишил его поддержки. Дисмут и брат Персиваля вместе служили в военном министерстве. Но не торопитесь делать выводы… – Он предостерегающе поднял руку. – Даже намеков никаких нет, что Невилл был замешан в делах отца. Он тогда был слишком молод.
– Но он постарается сохранить доброе имя отца! – воскликнул, вскакивая, Гэвин.
– Отец ничего ему не оставил. До недавнего времени Невилл даже не знал, кто такая Диллиан. Если тебе так будет легче, можешь обвинить его в покушении на Бланш, но не на Диллиан.
– Это Дисмут, разумеется, – произнес Гэвин, шагавший из угла в угол. – Но почему он так долго ждал? Дневники уже давно находятся в Англии. Почему он начал искать их только сейчас?
Рирдон смущенно заерзал на стуле.
– Я вернулся в Англию полгода назад и стал разыскивать Диллиан. Сразу после смерти Уитнелла я приказал отослать личные вещи полковника сюда и был уверен, что Диллиан их получила. Я не нашел ее и начал расспрашивать о ней всех знакомых. Может быть, это встревожило Дисмута, и он что-то заподозрил?
Даже Майкл не мог согласиться с таким предположением:
– Он не мог знать, что в дневниках содержится что-то интересное. Если б знал, то уже давно нашел бы их.
– Уинфри! – вдруг осенило Гэвина. – Куда он мог деться, выйдя из парламента?
– Он снял контору недалеко от королевского дворца. И, наверное, отправился туда, – ответил Рирдон.
– Дневники у него, и документы наверняка тоже. Бланш отдала ему дневники, а документы положила в сейф. Потом Невилл отдал ему все, что лежало в сейфе. И Уинфри получил доступ ко всем записям, которые позволили ему шантажировать каждого, о ком упоминалось в дневниках. Майкл присвистнул.
– Он прятал записки полковника и шантажировал Дисмута и, возможно, Невилла. Они не знали, кто шантажист, и, узнав от Рирдона о Диллиан, подумали, что это она.
– Майкл, ты, не теряя ни минуты, отвезешь дневники премьер-министру. Копии пошлешь в военное министерство, в «Газетт» и в банк. Кроме того, займись герцогом. Рирдон, не спускайте глаз с Уинфри. А на себя я беру Дисмута. – Схватив плащ, Гэвин стремительно вышел из комнаты.
Глаза Майкла весело блеснули.
– У Гэвина совсем нет воображения. Мы сумеем использовать Уинфри в наших целях. Пусть идет к герцогу.
Гэвин готовился к встрече с Дисмутом и даже отрепетировал речь, но дворецкий без возражений впустил его в дом и важно объявил:
– Его сиятельства нет дома, милорд. Он приносит вам свои извинения и просит принять вас это. – И он подал Гэвину запечатанное письмо.
Гэвин похолодел. Дисмут мог ожидать его визита только в том случае, если бы знал, что Гэвину стало известно, кто именно замешан в похищении Диллиан.
Но Диллиан была в безопасности в Эринмиде. Граф мог угрожать и блефовать сколько угодно, но она находилась в доме Гэвина. Он сломал печать и быстро пробежал глазами письмо.
Затем перечитал его, выругался и сунул в карман. Невидящим взглядом он смотрел на слугу, пытаясь собраться с мыслями, Сердце бешено колотилось в груди. Он думал о Диллиан. Граф, конечно, еще не успел до нее добраться. Это письмо – блеф. Но он не мог рисковать.
Гэвин надвинул шляпу и грозно посмотрел на дворецкого.
– Граф уехал в карете?
– Мне это неизвестно, милорд, – ответил дворецкий, ежась под взглядом Гэвина.
– Кто может это знать?
– Никто. Если не знаю я, то и. никто не знает. Он отослал свежую лошадь к даултонской гостинице. Это все, что я могу сказать.
Даултон расположен на дороге в Хартфордшир. Гэвин не мог поверить, что Дисмут знал, куда скрылась Диллиан. Но письмо, шуршавшее в его кармане, говорило о другом, и он понял, что действовал слишком открыто. Когда он появился с дневниками в парламенте, Дисмут наверняка решил, что маркиз при всех разоблачит его. Он мог не знать, где Диллиан, но легко мог выяснить, что Эринмид принадлежит Гэвину. К этому времени Дисмут уже знал, что нанятые им похитители потерпели неудачу, но они доложили ему, на какой дороге ее потеряли. И граф догадался, где следует ее искать.
