— Нет! Лучше иди отсюда! Давай-давай! – выталкиваю его из кабинета и, улыбнувшись опешившей от этой сцены секретарше, захлопываю дверь.
Фух.
Какой настырный!
Таким путём и правда завалит прямо в кабинете. Пора запасаться электрошокером.
***
— Ян… — шепчу я, нежно поглаживая пальцами по мужской щетине. – Проснись… Я дома, – прикасаюсь губами к его скуле и вдыхаю аромат, от которого по телу хаотично разбегаются мурашки.
— Ммм? – не разлепляя глаза, мычит мужчина, затягивая меня в свои объятия.
Теряю равновесие и падаю прямо на Яна, развалившегося во весь рост на диване. Хихикаю ему в шею и тянусь к пульту, упавшему на ковёр, чтобы выключить телевизор.
— Почему так долго? – недовольно бурчит босс, зарываясь лицом в вырез моей блузки. – Я уже собирался ехать за тобой.
— Родители никак не отпускали, – устало говорю я, позволяя Барсову стягивать с себя одежду. – Кстати, забыла поблагодарить на работе.
— Благодари, – совершенно не вникая в суть разговора, хрипит Ян, задирая мне юбку и оттягивая пальцами край трусиков.
— Спасибо, что удержал контракт Дубова до моего выздоровления, – изрекаю дрогнувшим голосом, вытягивая признательность из глубины своего сердца.
Мужчина застывает и фиксирует на моём лице нечитаемый взгляд.
— Мы за него заплатили слишком большую цену, чтобы передавать его в чужие руки, – в этих словах проскальзывает стальная эмоция, и моя рука сама тянется к щеке Яна, чтобы успокоить и отвлечь.
— Я… — прокашливается мужчина, — …приготовил тебе подарок, – не замечая за собой нервозности, судорожно проводит ладонями по моим бёдрам.
— Снова чулки? – иронично выгибаю бровь.
— Нет… — удивляя меня своим смущением, отвечает босс. – В этот раз я думал не членом.
— Даже та-а-к? – тяну я, широко улыбаясь.
— Я долго размышлял и решил, что не хочу вычёркивать из памяти тот день… — скомканно продолжает Ян. – Не знаю, понравится ли тебе, но мне безумно хочется запомнить тот переломный момент, когда я… — неожиданно дёргается и, возбуждённо облизав губы, порывисто встаёт с дивана вместе со мной на руках. — …короче, идём покажу.
Сердце заходится в бешеном ритме.
Что это сейчас было? Это то, о чём я думаю?
— Я заказал, когда ты была в больнице, – сообщает босс, занося меня в спальню и усаживая на кровать.
От растерянного вида Барсова меня ещё больше распирает любопытство. Что он там такое заказал, что смущённо опускает глаза в пол?
— Я не принимаю дорогие подарки от мужчин, Ян, – спешу предупредить, пока меня не увешали с ног до головы украшениями.
Не могу объяснить свою холодность к таким презентам, но с молодых лет отчётливо понимала, что за такие дорогие подарки нужно обязательно платить. От чистого сердца, без намёков и ожидания расплаты ты можешь надеяться на подарок только от своего единственного. И мне хочется верить Барсову, но мозг услужливо напоминает, что у нас с ним разные понятия об отношениях и о том, что в них не должно быть корыстных мотивов. Что это не игра и здесь не может быть победителей. Что у любви нет расчёта. Но знает ли Ян о таких вещах, как неподкупность и прямодушие?
— За этот подарок я отдал больше, чем деньги, – будто читая мои мысли, заявляет он, кидая на меня пронзительный взгляд.
Стыдливо замолкаю и слежу за тем, как мужчина отодвигает у окна занавеску и выставляет напоказ высокий сейф в стене.
Изумлённо смотрю на босса, раскрывающего мне нахождение тайника. Уверенным движением он вводит пароль, который мне – очкарику – не видно, и, открыв прочную дверцу, достаёт что-то вроде картины, покрытой глянцевой обёрткой.
— Не боишься, что я утащу все твои драгоценности? – в шутку подкалываю я.
— Нет, – захлопывает сейф Ян и, приподнимая уголки губ, устремляет на меня взволнованный взгляд. – Моя главная драгоценность находится не в сейфе.
Не дав мне возможности подумать над этой фразой, босс подходит ближе и выставляет подарок вперёд:
— Открой.
Прикусываю губу, чувствуя, как начинают дрожать пальцы. Возникшее в груди томление быстрым потоком растекается по телу, и на моих щеках появляется румянец.
Неспешно протягиваю руку к неожиданному сюрпризу и, подцепив ногтем край красочного упаковочного полотна, начинаю его аккуратно, но нервно рвать.
Несколько секунд ожидания, и я поднимаю на Яна восторженный взгляд. На его лице застыла напряжённая маска, а тёмно-карие глаза нетерпеливо предвкушают мою реакцию.
Теряю дар речи, когда вижу, что из себя представляет подарок.
Ян прав. За это была заплачена завышенная по всем меркам цена.
— Тебе нравится? – сиплым голосом спрашивает босс.
Мой взгляд беспорядочно бегает по нашим лицам, изображённым на картине, и из-за кома в горле я не могу выдавить ни слова.
Я тоже прекрасно помню те мгновения, когда на душе была лёгкость, когда наши жизни были согреты солнцем, а в сердце уже зарождались глубокие чувства.
Нужно отдать должное художнику. Он смог передать ту палитру эмоций, которые отражались в наших глазах. Мы были счастливы в тот момент.
Смотрю на мою радостную улыбку, на крепкие руки Яна, обнимающие меня за живот, на его щёку, так трепетно прильнувшую к моей голове, а самое главное – на венок из цветов, украшающий волосы уже тогда желанного мужчины, и в моих глазах проступают слёзы.
Да, это одна из тех фотографий, когда мы с боссом решили подурачиться в поле и забыть про все насущные проблемы. Смешные беззаботные селфи, что я сохранила на своём телефоне, чудом уцелевшем в аварии, которая последовала сразу же после того времени, когда я вдруг поняла, что Барсов-то, оказывается, не Снеговик, и у него самое что ни на есть горячее сердце.
Не в силах озвучить свои мысли, я просто бросаюсь на шею к Яну и, растроганная до глубины души, всхлипываю и целую его везде, где только коснутся мои губы.
Мужчина издаёт надрывный выдох и стискивает меня в своих руках.
— Ты подарила мне новую жизнь, Вольская… — шепчет на ухо Ян, когда мы падаем на пол и так и остаёмся лежать в обнимку, цепляясь друг за друга, не стесняясь своих чувств.
— Это тебе наказание, Барсов! — заливисто смеюсь в ответ.
— Хохотушка, – улыбается босс. – Повесим в спальне?
— Не боишься, что кто-то увидит тебя таким?
— Вход в спальню доступен только нам, милая, – целует меня в лоб как маленькую. — Так что таким меня будешь видеть только ты.
— Ян? – всматриваюсь в его лицо.
— Мм?
— Ты сейчас добрый? – уточняю я, прикасаясь губами к его подбородку.
