Я задумался. Потом сказал осторожно:
— Ну, в общих чертах. Да.
По словам Лэрке выходило, что весь вечер к ней поочередно клеились Бриан с Каспаром, усердно пытаясь ее напоить. Это при том, что оба как бы пришли с девчонками. ("Наташа и Нана", — сообразил я). Но Лэрке взяла с самого начала бутылку пива и из рук ее не выпускала. Даже в туалет с ней ходила. Оказалось, подружку ее недавно чуть так в клубе не изнасиловали. Подлили фэнтези в стакан, пока она типа носик пудрила. Не оприходовали ее только потому, что не рассчитали дозу, и девчонка коньки прямо в клубе чуть не откинула. Ей в больничке уже разъяснили, что к чему.
— Что за подружка? — спросил я.
— Ты ее не знаешь, — Лэрке крутанулась на стуле. — Она в Копенгагене живет. Мы в чате общаемся. Так тебе дальше рассказывать или как?
Я энергично закивал.
— Чтобы отвязаться от этих дебилоидов, пошла тебя искать. А ты как сквозь землю провалился. Поспрашивала народ. Кто-то видел, что Луиза тебя почти волоком волочила куда-то упоротого в звезды. Думаю: странно как-то. Еще даже двенадцати нет. В общем, пошла искать по всем комнатам. Там парочки в основном, но в одной из спален дверь заперта. Я в нее колотиться. Не открывают, а внутри вроде как пьяный смех. Ну, я взяла тогда вазу здоровую — там в коридоре стояла — и об дверь. Сразу открыли.
В памяти у меня что-то смутно забрезжило:
— Китайская?
— Что? — Лэрке удивленно моргнула.
— Ну, ваза, — неуверенно пояснил я.
— Может быть, — она пожала плечами. — Я в этом не разбираюсь. Так вот. Вошла я, а ты на кровати валяешься задом кверху. Футболка задрана, штаны спущены. Луиза, коза драная, на ногах у тебя сидит и в корму из пистолета целится.
— Из пистолета? — жопа у меня инстинктивно сжалась.
— Татуировочного, — хихикнула Лэрке. — Они судя по всему как раз обсуждали, что тебе на булках наколоть.
— Я так нежен с твоим бум-бум, — пробормотал я.
— Что? — Лэрке подозрительно прищурилась.
— А? Нет-нет, ничего, — тряхнул я головой. — Просто, кажется, я начинаю что-то вспоминать. Ты сказала "они". А кто там еще был кроме Луизы?
— Бриан, Каспар и… Наташа, — чуть поколебавшись, добавила девчонка.
— Писс! И что потом?
— Ну что, — Лэрке пожала плечами, — стала я вопить, так что музыку перекрыло. Парни на меня, а я в них вторую вазу. Ну, их две там было. Потом бутылку с пивом взяла — ее на столике оставил кто-то — и об стенку. А там уже народ стал на шум подтягиваться. Вот они и сбежали. Я тебя в охапку и на воздух. Сначала в скорую позвонила, но там представляешь, придурки такие, говорят, если симптомов прередоза нет, то машину они не вышлют. Надо просто дома отлежаться. Или чтобы я сама к ним тебя везла. Ну, я такси вызвала и к тебе домой — все быстрее, чем до Силкеборга. Вот. Я правильно сделала?
— Конечно! Ты… ты просто супергерл! — я почувствовал, как губы растягиваются в глуповатой улыбке.
— Да нет, — Лэрке вздохнула. — Просто ты — дурак.
Я снова уставился на свои носки. Будто там появилось за это время что-то новое!
— Одного не понимаю, — пробормотал я наконец. — Ладно, я. Каспар решил со мной поквитаться, Наташа, по ходу, тоже. Луиза — подружка Наны, девонки Каспара, тут все ясно. Но ты-то тут причем? Понимаешь, я, кажется, слышал там кое-что, пока мордой в матрас валялся… И что случилось с твоим парнем? Вы так и не встретились?
— С каким парнем? — Лэрке смотрела на меня так, будто я был с другой планеты.
— Ну тем… — я совсем запутался. — Луиза сказала, она тебя пригласила, потому что какой-то чувак из интернета тебе стрелку на пати забил.
— Чувак из интернета… — она перевела взгляд в окно. Скукоженный коричневый лист метался на ветру, будто подвластный палочке безумного дирижера. — Я пришла на вечеринку, потому что Луиза сказала, там будешь ты.
Я понял, как чувствует себя человек, настигнутый лавиной. В одно мгновение мир четок и ясен, солнышко сияет, снег блестит, ты снизу, гора сверху. В следующий миг — на тебя летит снежная масса со скоростью курьерского поезда, и вот ты уже сверху, гора снизу, солнце взрывается у тебя в башке, а лет через дцать кто-то находит твой замороженный труп. Мир непредсказуем.
Я ущипнул себя за руку. Блин, больно. Значит, не сплю.
— Луиза хотела, чтобы мы оба пришли на пати, — я пытался рассуждать вслух. — Выходит, и травануть нас хотели обоих? Все равно не пойму: тебя-то зачем?
Лэрке возвела глаза к потолку:
— Джек, ты правда такой наивный или притворяешься?
Я подумал об Адамс, орущей Лэрке вслед: "Психичка!" Злобные взгляды в ее сторону, перешептывания за спиной.
— Наверное, я наивный, — признался я. — Знаешь, в старой школе у нас просто все было. Что не так — дал в зубы. Не понял человек — дал по яйцам. Ясность, блин.
— В зубы у тебя и сейчас еще неплохо получается, — заметила Лэрке. — Собираешься в понедельник продолжить или как?
Я почесал в затылке.
— Не хотелось бы. Потом проблем не оберешься.
— Это хорошо, — одобрила Лэрке. — Потому что я хочу предложить кое-что получше.
Я так на нее выпучился, что глазам больно стало. Мдя, правду говорят, в тихом омуте… А девчонка соскользнула со стульчика, подошла ко мне и уселась рядом.
— Смотри. В понедельник едем в школу вместе. Как придем на историю, сразу садись ко мне за парту.
— А Бриан? — проблеял я. Остановись, лавина, остановись!
— О нем не беспокойся, — пообещала Лэрке. — Надо им дать понять, что мы вместе, ясно? И что у нас все — зашибись. Это будет лучшая месть, поверь мне. Ничто так не достает идиотов, как знание того, что их враги счастливы.
И тут меня накрыло. Гора снизу, я сверху, солнце светит прямо в глаз. Вот Лэрке кричит, толкая меня с мостков в воду: "Ты не он!" Вот она же улыбается, гладя лошадиную морду: "Ей нравятся люди, которые нравятся мне". Вот смотрит на меня строго от доски, водя указкой по плакату с клитором. Тяжело дыша, я положил дрожащую ладонь девчонке на бедро и качнулся вперед.
— Джек! — ее радужки — синий лед. — Что ты делаешь?
Меня будто выкинули на мороз, как нагадившего щенка. Я руку отдернул, скрючился так, чтобы выпуклость в джинсах незаметна была, лепечу чего-то:
— Я это… типа репетирую.
Она мне волосы на затылке взъерошила, смеется:
— Уверена, в понедельник у тебя все получится.
Короче, выскочил я оттуда в помятых чувствах и не пойму — то ли голова в облаках, то ли в жопе. А тут еще София — на лестнице меня поджидала.
— Ну как? — и смотрит на меня с важным видом. — Целовались?
— Нет, то есть почти, то есть… — тут я соображаю, с кем разговариваю. — А тебе не рано еще про такое спрашивать?
