Ей придется принять решение и пожертвовать Брайсом ради этого, в конце концов, у неё не будет иного выбора. Либо Брайс, либо её дочь. Спонтанно она крепче сжала запястье Брайса, словно таким образом могла приковать его к себе. Она твёрдо избегала всяких мыслей о Скайлер и обуздывала себя, чтобы неистово не позвать Габриэля. Он придёт к ней так скоро, как сможет. А пока противостоять вампиру придётся ей.
— Не гневи меня, женщина. Я намного могущественнее, чем тот, кто заявил на тебя права. Неизвестный выскочка, считающий себя охотником. Я знаю всех охотников и у этого нет репутации. Я — древний! Не думай, что он может спасти тебя.
Он не знает, кем является Габриэль. Она удержала это понимание в себе. Это было оружием, возможно, неожиданным фактором, в котором она нуждалась больше всего. Его голова начала двигаться из стороны в сторону, медленным змеиным движением, в котором было нечто гипнотическое. Франческа знала, что лучше не сосредотачивать своё, слишком пристальное, внимание на его движениях. Хотя что-то в них очаровывало её… и в то же время отталкивало, что заставляло остерегаться. Он всего раз моргнул своими прикрытыми кроваво-красными глазами.
Она размыла свой образ, сделав то же самое и с Брайсом, дергая мужчину вслед за собой, когда со сверхъестественной скоростью отступила в сторону как раз в тот момент, когда вампир нанёс свой удар, стараясь схватить её своими когтистыми руками. Она почувствовала ветер его удара, когда он промахнулся на несчастные несколько сантиметров. Существо вскрикнуло от гнева, закружившись в вихре грязи и веток, в сильнейшем пыльном смерче, поднимающемся ввысь, затемняя воздух вокруг них.
Сердце Франчески тревожно трепетало. Ей успешно удалось разозлить его. И гадать не стоит, что он может сейчас сделать с ней. Над головой сгущались штормовые тучи, тёмное и зловещее предзнаменование грядущих событий. Молния дугой пробежала от тучи к туче, пока все небо вокруг неё не потемнело, пока каждая звезда не погасла, пока Луна не осталась ничем иным, как воспоминанием.
Вампир снова зашипел, страшным звуком, в то время как ветер трепал его рваную одежду и ерошил его скудные волосы, свисающие вокруг его похожего на череп лица.
— Ты будешь наказана за это. Я получу этого человека, и его смерть будет долгой и болезненной. Я уничтожу каждого, кто хоть что-то значит для тебя.
Сердце Франчески неистово застучало, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Девушка ощутила, как внутри неё её дочь дёрнулась от страха. Франческа немедленно прикрыла свой живот обеими руками, взирая на монстра. Он снова начал волнообразно водить головой, ритмичным движением, предназначением которого был гипноз. Он напал вновь, размытым движением, и Франческе пришлось дождаться самой последней секунды, чтобы сбежать, таща за собой Брайса. Но прежде чем вампир успел коснуться её, что-то встало между ними так, что вампир был вынужден прекратить своё нападение. С воплем ярости он отпрыгнул назад.
Фигура между нею и вампиром замерцала, уплотняясь. На один миг её сердце замерло, она было решила, что это Габриэль. Фигура была высокой, широкоплечей, с такими же длинными чёрными волосами и западающими в память прекрасными чертами лица, как и у ее Спутника жизни. Его глаза были чёрными и пустыми, хотя Франческа иногда могла видеть небольшие вспышки красного пламени, тлеющего в этих пустых глубинах. Власть так и льнула к нему, словно он был ожившей силой, самим ее воплощением. Он двигался с плавной грацией, тем не менее, когда он остановился, он застыл неподвижно, как сами горы, как сама земля. Он был похож на Габриэля, но вместе с тем не был им. Он поклонился ей, изысканным почти королевским жестом, после чего переключил все свое внимание на вампира.
Франческа затаила дыхание. Это был Люциан. Это не мог быть никто иной. Близнец Габриэля и вампир, которому нет равных. От отчаяния ее сердце начало болезненно колотиться. Если раньше она всего лишь боялась первого вампира, то теперь пребывала в ужасе. Было что-то такое в Люциане, чего она не могла определить, но он казался неуязвимым, таким могущественным, что и отряд охотников не смог бы его уничтожить. Это был смертельный враг Габриэля и тот, кого он любил больше всех остальных. Она прикусила нижнюю губу с силой достаточной, чтобы не позвать своего Спутника жизни.
А затем Люциан заговорил. Словно заиграла музыка, музыка не из этого мира, но такая чистая и красивая, что ее невозможно было забыть. Его голос был самой прекрасной вещью, когда-либо слышанной ею за всю ее жизнь.
— Ты пришел сюда, в это место, немертвый, и тем самым рассердил меня. Я выбрал этот город в качестве своей личной площадки для игр, и все же ты решил, что может запросто проигнорировать мои требования. Ты послал своих миньонов напасть на моего брата, в то время как сам напал на эту женщину, которую он объявил своей. Она под его защитой, а я не могу позволить никому другому вмешиваться в нашу игру. Пойми это, — голос был таким совершенным, таким рассудительным, что любой мог понять его. — Ты потерял свою душу много веков назад, мертвый, и ты стремишься к свободе окончательной смерти. Теперь иди. Твое дыхание больше не в состоянии поддерживать тебя, твое сердце должно перестать биться, — он поднял руку и медленно начал сжимать пальцы в кулак.
Франческа с восторженным ужасом смотрела, как немертвый повиновался принуждению в этом сладко-смертельном голосе. Вампир сделал глоток воздуха, но как только кулак сжался сильнее, его лицо начало краснеть, он подавился и задохнулся прямо на ее глазах. Вампир схватился рукою за грудь, словно его сердце запнулось, но не сделал попытки противостоять приказу, настолько могущественным был этот голос. Франческа едва смогла отвести глаза от близнеца своего Спутника жизни, она также подпала под очарование его силы, загипнотизированная истинной красотой его голоса. Лишь когда он погрузил руку глубоко в грудь вампира и извлек сердце, когда молния ударила в землю зазубренной стрелой сине-белого света и сожгла уже мертвый орган и его хозяина, она рывком заставила себя проснуться, вновь осознав всю довольно рискованную ситуацию.
Франческа молчаливо ждала, держа одну руку поверх живота, чтобы защитить свою нерожденную дочь, другой держась за Брайса, который все ещё оставался под контролем ее разума и был не в состоянии понять, что происходит вокруг него.
Люциан был в тысячи раз более могущественным, более смертоносным, чем вампир, с которым она только что столкнулась. Она стояла, наблюдая за ним своими темными глазами, ее небольшие зубки прикусили нижнюю губу, выдавая ее нервозность. Затем он начал двигаться со струящейся грацией и вечной красотой, обоюдоострым мечом, более разрушительным, чем все, что она когда-либо знала. Габриэль был прав, охотясь на этого монстра. Ничто не могло остановить его, ничто человеческое не смогло бы помешать ему, если бы он решил покончить со своей смертельной игрой, в которую играл со своим братом, и обратиться к чему-то более жестокому.
Франческа проглотила тугой комок страха, образовавшийся в ее горле, и решительно вздернула подбородок.
— Я должна вас поблагодарить за то, что пришли мне на помощь, темный.
