Оуэн
На улице чертовски жарко, а мы сидим прямо на солнцепеке, наблюдая за церемонией выпуска. Отэм топает так быстро, как только может, на пухленьких ножках, испуская радостные вскрики розовыми губками, когда Дрю или Фэйбл гонятся за ней.
А я просто сижу и улыбаюсь: и если она пробегает мимо, то иногда тянусь и подхватываю ее на руки. Она смеется и возится у меня на груди, пытаясь вырваться из объятий, но это просто игра. Она меня любит.
Именно сейчас, в этот самый момент, я чувствую, как окружен любовью. Ничто меня не беспокоит, нет даже чувства вины за то, что я ужасный сын.
Возможно, это неправильно – недолго горевать о смерти матери, скончавшейся в тюрьме. Грустно и печально все это, ведь она могла стать кем-то, но упустила шанс. У нее могли быть любящие дети: я и Фэйбл. Вообще семья, Дрю и Отэм. Черт, даже Челси.
Однако она умерла в одиночестве, сердце отказало: слишком много выпивки, наркотиков и дурных мыслей. Фэйбл довольно сухо сообщила мне о случившемся. Ей позвонили из окружной тюрьмы, а она сразу позвонила мне. Так я из обычного телефонного разговора узнал, что мама умерла в тюрьме и никого не оказалось рядом.
Конечно, больно, но, скорее, я эмоционально оцепенел. Была ли она когда-либо настоящей частью моей жизни? Значимой частью? Не последние годы, а может быть, никогда.
В ту ночь я позволил Челси успокаивать меня. Она поддержала меня и все время говорила, как сильно любит. А потом разделась и показала, насколько сильно.
Я просто счастливый ублюдок.
Люди, сидящие вокруг нас, немного раздражены поведением Отэм, но молчат, потому что здесь суперзвезда. Дрю снова вывел свою команду в финал Суперкубка… И они выиграли. Снова. Два года подряд. Парень просто бог. И он на обложке всех спортивных журналов… Даже не припомню названия, их слишком много. И Фэйбл была рядом с ним.
Чудно. Моя сестра, она же «заноза в заднице», внезапно стала знаменитой, прославилась. Ведущий церемонии продолжает говорить на автопилоте, но он пока на букве Р. Пот заливает шею, волосы намокли, и я дышу глубоко, пытаясь представить себя в тихом прохладном месте, но ничего не выходит.
На мне застегнутая по горло рубашка и самая классная пара джинсов, и, поморщившись, я вытираю шею. Выглядеть хорошо мне хотелось для Челси. Сегодня особенный день для нее, и я благодарен судьбе за возможность участвовать в этом.
Она – выпускница. Огромный шаг, и я очень горд за нее. Пусть она еще не поступила в магистратуру. Она пропустит летний и осенний семестры, потому что хочет какое-то время посвятить себе, нам, но я знаю, она немного напугана. Сама сказала мне об этом.
А я сказал, что пока мы есть друг у друга, то все будет хорошо.
Ведущий перешел к букве С, я выпрямился и вытянул шею, чтобы видеть над головами впереди сидящих. Трибуны забиты людьми, все ряды на поле заняты, и благодаря связям тренера Хелси у нас отличные места. Я хотел быть поближе, чтобы после церемонии подойти к Челси и обнять ее, поцеловать, поздравить и сказать, как сильно люблю, перед тем как вручить подарок.
Подарок симпатичный и простой, но, думаю, ей понравится.
– Она хочет свести меня с ума, – бормочет Фэйбл себе под нос, примерно в сотый раз возвращаясь на место с уставшей Отэм на руках. Дрю забирает дочь и крепко прижимает к себе, уложив ее голову себе на плечо. У девчушки темные волосы, как у отца, но глаза зеленые, как у меня и Фэйбл. Идеальное сочетание родительских генов: смелая и быстрая, красивая и сильная. – Только подумай, у меня будет еще один ребенок.
– Ты беременна? – громко шепчу я, и на мой шепот поворачивается несколько голов.
Ого. Слова звучат так, словно уже попали на первые полосы новостных изданий.
– Ш-ш-ш… – Фэйбл сердито смотрит на меня, но при этом улыбается. – Да, – признается она.
Вот тебе и на, с ума сойти! Похоже, они рьяно взялись за дело строительства собственной маленькой семьи.
– Рад за тебя, Фэйбс, – искренне говорю я.
– Спасибо. – Она улыбается и кладет руку себе на живот.
– Я измучена и часто чувствую себя нехорошо, но в целом абсолютно счастлива.
Согласен. Я тоже. Мы счастливы, Фэйбл и я. В теории наша жизнь должна быть катастрофой. И какое-то время именно так и было. Несносные брат и сестра с испорченной матерью и совсем без отца. Наш удел был – стать неудачниками, оказаться в тюрьме, остаться без работы, без образования, просто ни с чем. Нам постоянно говорили это, пока мы росли. И теперь посмотрите на нас. Мы доказали: все были неправы.
– Я уже пообещал Фэйбл нанять десять нянь, если второй ребенок будет похож на нашу маленькую девочку.
Дрю щекочет Отэм, заставляя хихикать, а та извивается в его руках и лбом прижимается к плечу, держа большой пальчик во рту.
– Погоди-ка, – Фэйбл закатывает глаза. – Я же говорила, довольно и пяти.
Дрю наклоняется и целует ее, и, клянусь, я только что услышал, как в толпе раздался громкий вздох.
Эти двое и шагу не могут ступить, чтобы не оказаться в центре внимания.
– Кайла Шредер, – продолжает ведущий, и я понимаю: уже скоро. Шикаю в сторону Фэйбл и Дрю, надеясь, что ребенок не решит начать вопить в данный момент, и сосредоточиваюсь на сцене. Я готов увидеть, когда она выйдет.
