— У моей матери болезнь Альцгеймера. Поэтому мы с Евой переехали сюда из Нью-Йорка… — Она сделала паузу и вздохнула. — До тех пор Ева никогда не видела бабушку, и мне хотелось успеть, прежде чем станет слишком поздно…
— Сочувствую, — неловко сказала я.
Марта пожала плечами.
— Мы много лет не общались. Я переехала в Нью-Йорк, чтобы жить подальше от нее. Но как только стало понятно, что время истекает… — Ее голос оборвался, Марта неподвижно смотрела в монитор. — Я убеждала себя, что вернулась ради Евы, но это не так. Я вернулась и ради себя. Моя мать — хороший человек. Просто мы с ней разные.
Я не знала, смеяться мне или плакать.
— Марта, ты вообще мало на кого похожа…
Она усмехнулась:
— Знаю… и мне это нравится.
Глядя на Марту, я подумала, что, возможно, однажды сумею ее полюбить.
Натан позвонил вечером и сообщил, что прилетит завтра в семь, рейсом «Нортуэст эйрлайнс», и вернется в Омаху утром в воскресенье. Он разговаривал со мной почти как прежний Натан, и на минуту я поверила, что все будет хорошо. Мы справимся и вновь станем семьей, как и должно быть.
Поскольку утром в четверг нам предстояло много возни с переездом, я заранее заказала столик для праздничного ужина в «Маккормак». Раньше мы никогда не праздновали День благодарения в ресторане, но на сей раз мне показалось, что лучше куда-нибудь выбраться, отдохнуть от переезда и насладиться вкусной едой, пусть даже ее приготовил кто-то другой.
Заказав столик, я допоздна укладывала вещи. Хоть большая часть мебели останется и пусть в течение последних двух недель я только и занималась упаковыванием вещей, дела как будто не продвинулись. Огромный дом, почти в семь тысяч квадратных футов, был битком набит вещами. Вазы, книги, картины, статуэтки… Я наспех наполняла и заклеивала коробки, а работы оставалось непочатый край.
Меня охватила паника. Господи, да разве мы успеем переехать до выходных? Разве я успею освободить дом до того, как в него вселятся новые владельцы?
В среду я встала на час раньше обычного и паковала вещи до тех пор, пока не пришло время будить девочек.
К счастью, работа в «Зинсер дизайн» закончилась к полудню и Марта пожелала нам приятных праздников. Все торопились. Мэл летит на выходные в Даллас, Элли впервые гостит у родственников своего бой-френда в Гиг-Харбор, Роберт с приятелем едет в Санта-Барбару к своей родне.
Марта, впрочем, остается дома и готовит праздничный ужин для семьи. Насколько я знаю, Люк хотел, чтобы они провели День благодарения у него, но Марта слишком тревожилась за родителей.
— Может быть, маме в последний раз доведется отпраздновать дома, — сказала она, когда мы выходили из офиса. Я села в машину, Марта попрощалась и пошла проверить почту.
До моего дома всего пара кварталов от работы. Вдоль улицы пролетали листья. Я посмотрела на часы — Натан будет дома в семь, — потом перевела взгляд на серое небо с синими проблесками.
Я стала мечтать, чтобы небо расчистилось. Пусть следующие несколько дней будет ясно и сухо. Хочу, чтобы Натан приехал, обнял меня и не отпускал.
Прошла целая вечность с тех пор, как он прикасался ко мне в последний раз. Целая вечность с тех пор, как мы занимались любовью. Я даже не помню, когда это было.
Мне понравилось? Было приятно? Как я себя чувствовала, лежа рядом с мужем?
Вернувшись домой, я заметила, что Анника уже собралась и приготовилась уходить, хотя я приехала на несколько часов раньше обещанного.
— Звонил мистер Янг, — сказала она, протягивая блокнот с записанными звонками. — Если все в порядке, можно мне уйти пораньше, пока нет пробок?
Пока я выписывала ей чек за две недели, добавив двести долларов в знак благодарности за полтора года работы, девочки толпились вокруг Анники и обнимали ее на прощание. Когда няня ушла, Тори начала плакать.
— Я не хочу, чтобы она уходила! — закричала она и понеслась к двери. — Не хочу, чтобы Анника уходила!
Я подхватила ее на руки и стала качать.
— Она нужна другой семье, — говорила я, целуя дочь в щеку, в нос, в шею. — Ты уже большая девочка, тебе не нужна няня…
— Нет, нужна! Мне нужна Анника! Я не большая, я еще маленькая!
— Да, ты маленькая, — заметила Брук.
— Нет! — крикнула Тори и вырвалась у меня из рук.
— А вот и маленькая, — сказала Брук, поднимаясь по лестнице. — Потому что ты до сих пор писаешься в постель!
— Хватит, девочки, — устало попросила я и пошла наверх, по пути собирая разбросанные пальто, свитера, ботинки и носки.
Я дошла до верхней площадки, когда зазвонил телефон. Бросив детскую одежду прямо в коридоре, я пошла в спальню и взяла трубку.
Это Натан.
— Привет, — сказала я, снимая резинку и распуская волосы. — Ты уже садишься в самолет?
— Самолета нет.
— Что?
— Аэропорт закрыт. Так холодно, что все рейсы отменены.
— Но ты летел в Миннеаполис…
— Наш самолет застрял в Чикаго.
Я села на край кровати — огромной кровати, которая поместится в новой спальне, только если свинтить изголовье, и безжалостно прикусила костяшки пальцев.
— Я позвоню, если что-нибудь изменится, — сказал муж. — Но это очень маловероятно…
Натан не прилетит. Можно было догадаться. Следовало этого ожидать. Я уже научилась не надеяться на лучшее.
— Тэйлор…
Я отняла руку ото рта.
— Что?
Голос звучал хрипло, я была на грани слез.
— Я очень хотел приехать… — Натан говорил с трудом. — Хотел помочь вам с переездом… повидать девочек…
Разочарование душило меня.
— Позвони, если что-нибудь изменится.
— Обязательно. Прости, мне очень жаль.
— Мне тоже.
Глава 20
Выдался нелегкий вечер. Долгий вечер. Натан звонил каждые три-четыре часа с новостями. В последний раз он позвонил около полуночи и сказал, что никак не сможет прилететь завтра. Его последняя надежда — рейс в пятницу вечером. Если получится.
Он не единственный, кто застрял в пути, и аэропорты закрыты не только в Чикаго. Большая часть северо-восточного региона скована морозом, и я представляю себе тысячи семей, исполненных гнева и разочарования из-за крушения праздничных планов. Положив трубку после очередного разговора, я не заплакала, но мое сердце как будто налилось свинцом.
В последнее время я только и делаю, что разочаровываюсь. Только и делаю, что теряюсь. Никто не говорил, что будет легко, и я не могла представить, что однажды у меня изменится настроение. Но из того, что мы имеем на сегодняшний день, нужно извлечь максимум. Пора подвести итоги. Даже если это меня прикончит.
