Ну и конечно, Фрэнка Гилби тоже не приведет в восторг сообщение, что я помчалась за Барри в его дворец на Багамах, желая своими руками вершить правосудие. Но случается такое, что всем не угодишь. (Бывают также времена, когда никому не угодишь, и, похоже, сейчас они и намечались.)
В конце концов я решила все рассказать Фреду Зимски. Я надеялась, что он не только прикроет меня в Убежище, но сохранит мою затею в тайне от мамы, поскольку она ему нравится и он не захочет спровоцировать у нее очередной инфаркт.
«Да, это выход», – думала я, набирая номер телефона Фреда, скрестив пальцы на удачу и молясь, чтобы он не отправился на ночь к маме. К счастью, Фред не отправился. Я все ему выложила, и он обещал скрыть от мамы, куда я намылилась, и вызвался ночевать в моем коттедже все то время, пока меня не будет. Я рассыпалась в благодарностях и сказала, что я перед ним в долгу.
– Просто замолви за меня словечко перед твоей мамой, и мы квиты, – ответил он.
Я заверила его, что непременно так и сделаю, распрощалась и позвонила Хелен.
– Это Дебора, – сказала я, когда она взяла трубку. – Нужна помощь.
– О Господи! Только не говори мне, что тебя арестовали и это тот самый пресловутый один телефонный звонок, который тебе дозволили сделать из тюрьмы.
– Нет, Хелен, я в коттедже. Ты была права насчет убийцы. Оказалось, что это и впрямь плохой деловой партнер.
– Шутишь!
– К сожалению, этот плохой деловой партнер смылся на Багамы с моей сестрицей. Она думает, что он в нее влюблен. А я думаю, что он использует ее.
– Для секса?
– Нет, как заложницу. Наверное, сейчас он уже засунул ей в рот кляп и связал по рукам и ногам.
– Значит, он все-таки использует ее для секса.
– Нет, Хелен. Он взял с собой Шэрон на Багамы как своего рода страховку. Когда за ним придет полиция, он использует ее, сказав: «Если дернетесь, я ее пристрелю», или что-то в этом роде.
– Ой, ну прям как в той сцене в нашем шоу лет десять назад!
– Это в которой?
– Там, где Дирк Кэмпбелл, президент банка, смылся в Сент-Барте, чтобы его не арестовали за убийство Гектора Диаса, его личного тренера, и уволок с собой на остров Кармен сестру Гектора. Помнишь?
– Смутно. И что же случилось с Кармен? Ей удалось вернуться в Штаты живой?
– Кармен? Она оказалась крепким орешком. Она освободилась от наручников, захватила Дирка врасплох на причале у его дома и столкнула в море. Когда его выловили, он все еще держал в руке рюмку из-под мартини. – Хелен вздохнула. – Мы тогда побили рейтинг сериала «Молодые и дерзкие». Вуди был в экстазе. Как ты могла забыть?
– Теперь припоминаю. Слушай, Хелен, я собираюсь полететь в Нассо и вытащить сестру из этой передряги. Ты куда лучше разбираешься в таких вещах, чем я. Не знаешь какие-нибудь отели, где я могла бы остановиться?
– Нет, но если бы и знала, они скорее всего набиты под завязку. Сейчас ведь период весенних отпусков.
– Класс!
– Не вешай нос. Уверена, ты сможешь переночевать в одном из гостевых домиков, которых там навалом. Обычно в них довольно шумно, но для твоей цели вполне сгодится, верно?
Я поблагодарила Хелен и сказала, что сразу по возвращении позвоню ей.
Следующий этап: звонок в авиакомпанию «Багамас-Эйр». Я зарезервировала место на девятичасовой рейс до Нассо из аэропорта Форт-Лодердейл. Естественно, лимузин, который мне пришлось заказывать – спасибо сдохшему «понтиаку», – обошелся куда дороже, чем сам билет, но что еще мне оставалось делать? Добираться на Багамы вплавь?
Последний звонок в тот день был маме. Мне жутко не хотелось ей лгать, но именно так я и поступила. Я сообщила ей, будто мы с Рэем поняли, что влюблены друг в друга (она заверещала от восторга) и я проведу несколько дней у него дома, поскольку без него не могу (мама заверещала опять). Если я вдруг понадоблюсь ей, пусть оставит сообщение на моем автоответчике. Я обязательно перезвоню. (Она воскликнула, как рада, что обе ее девочки наконец-то обрели счастье.) Ага, щас.
Я побросала кое-какие шмотки в чемодан, слопала мороженый йогурт и отправилась в койку. Едва моя голова коснулась подушки, как зазвонил телефон. Я решила дать поработать автоответчику, поставленному на полную громкость, так что я слышала голос Рэя. Он говорил, что хочет все объяснить.
«Что тут объяснять?» – подумала я и вырвала телефонный шнур из розетки. У него было назначено свидание с Холли именно тогда, когда он лапал меня. Мужчины!
Народу на этот рейс было навалом, но свободные места все же остались, как я заметила, сев в самолет. Я совершенно выдохлась и намеревалась подремать, но полет занял всего сорок пять минут. Не успела я оглянуться, как мы взлетели, сели, и вот я уже на месте.
Я стояла у выхода из международного аэропорта Нассо, собираясь взять такси, когда увидела приближающееся ко мне знакомое лицо.
– Прояви ты больше благоразумия, мы сидели бы в самолете рядом, – сказал красный и тяжело дышавший Рэй. – Не говоря уж о том, что оплатили бы пополам лимузин до аэропорта.
– Что ты тут делаешь? – Я изобразила гнев, втайне жутко довольная, что Рэй последовал за мной в другую страну. Очень эффектный жест. Особенно грело душу, что темные круги у Рэя под глазами были побольше моих.
– Я выяснил, каким рейсом ты летишь, и собрал вещички. Сказал же, что полечу с тобой!
Он поцеловал меня.
– Прекрати! – Рэй поцеловал меня снова. – Ты слышал меня! – Я пыталась говорить грозно.
Он поцеловал меня в третий раз. Я подбоченилась, раздраженная и развеселившаяся. – Если ты не в курсе, существует такая вещь, как политкорректность. Иными словами, если женщина говорит «нет» – это значит «нет».
– Отлично. Скажи «нет», и я следующим же рейсом вернусь домой.
– Нет.
– «Нет» в смысле «не возвращайся следующим рейсом домой» или «нет» в смысле «не целуй меня»?
– Отвянь! Делаешь из меня стерву, тогда как в игры играешь у нас ты. Сперва ты мистер Платоник, друг-приятель, парень, боящийся открыть душу, помнишь? Затем сообщаешь мне, что я для тебя куда больше, чем друг, и обрушиваешься на меня, как изголодавшийся по сексу заключенный. А в тот момент, когда я на это покупаюсь, выясняется, что тебя у дверей поджидает другая женщина. Отправляйся назад и играй в свои игры с Холли, а я займусь спасением сестры.
Я направилась прочь, но Рэй схватил меня за ремешок сумки и остановил:
– Не так быстро. Ты сама заставила меня думать, что не хочешь никаких тесных отношений. Ты все время толковала лишь о Гиршоне и о том, какой он двуличный мерзавец. Я решил, что после этого печального опыта ты не хочешь затевать другой роман, и не настаивал. Но когда ты рассказала о своем намерении лететь сюда, я не мог отпустить тебя одну. Я с самого начала знал: ты для меня особенная, но даже не догадывался насколько, пока не понял, что могу тебя потерять. Именно в этот момент все между нами и изменилось, стало просто замечательно. И осталась одна проблема – я забыл отменить ужин с Холли. Это что, преступление?
