В красоте Майры была некая вневременность, а сила ее личности всегда позволяла ей подчинять себе даже самых сильных мужчин.
Обладая значительным собственным состоянием, она стала еще богаче, выйдя семь лет назад за судью Блейзера.
Она держала в Сан-Антонио портниху с двумя помощницами, которые круглосуточно трудились, создавая ей наряды по последним парижским фасонам. Драгоценностей, украшавших ее шею, руки, волосы и грудь, хватило бы на королевский выкуп. Дом, который судья построил для нее, был потрясающим даже по техасским меркам, а ее спальня не посрамила бы и Вандербильтов. В этой великолепной комнате доминировала кровать с шелковым балдахином в стиле Людовика Шестнадцатого. Обстановку дополняли обюссонский ковер, занавеси алого шелка и позолоченная мебель с бархатной обивкой.
– Повторяю тебе, я никогда не видел, чтобы конь двигался так быстро, – настаивал Керби.
– Как вы могли позволить ей добраться до коня?
– Не мог же я просто ворваться в дом. Он мог находиться внутри и был бы вправе просто меня пристрелить. Наверное, она нас заметила и выбежала с заднего хода, когда мы входили в парадный. Мы думали, что она у нас в руках, но этот конь перепрыгнул через барьеры, словно у него крылья.
– Хватит разговоров о чудо-коне. Вы не справились с простейшей работой. Теперь мне нужно будет придумывать что-то еще.
– Почему тебе было так важно увидеть Викторию? Ты никогда ее особенно не любила, – спросил Керби.
– Потому, идиот, что если Виктория возвращается, то лишь для того, чтобы доказать, что она не убивала Джеба.
– Но ты никогда не считала, что это сделала она.
– Знаю, но пока судья был убежден, что убийца она, было совершенно не важно, что я говорю. А теперь все изменится.
– Не понимаю. Если она сможет доказать, что не делала этого, ты должна быть только рада.
– Если она не убивала, глупенький и наивный мальчишка, это значит, что убил кто-то другой.
– Ну и что?
– А то, что от смерти Джеба больше всего выигрываем я и ты. У нас самый серьезный мотив. И даже если они не найдут никаких улик, судья не сможет не задуматься. Он может даже решить развестись со мной. Этого я допустить не могу.
– Но у нас же есть алиби.
– Мы могли нанять кого-нибудь еще.
– Но мы не убивали Джеба.
– Кажется, и Виктория этого не делала, но ее все равно приговорили.
– Ты хочешь сказать, что нас могут приговорить без всяких доказательств?
– Именно это я и хочу сказать.
– Так что было бы хорошего, если бы мы привезли Викторию сюда?
– Если она не расскажет свою историю, все останется как есть.
– Но зачем ей молчать?
– Я и не думаю, что она промолчит. Зачем иначе она покинула Аризону?
– Тогда что ты собираешься сделать?
– Мы должны устроить так, чтобы это не могло случиться.
– Но ты же не имеешь в виду...
– Именно это я и имею в виду.
Это была жалкая гостиница в паршивеньком городишке. Впрочем, Тринити другого и не ожидал.
Жара была удушающей. Она нависла над городком гигантским куполом, притягивая солнечные лучи, отражая малейший ветерок с реки и превращая в пар ничтожные капли дождя, осмеливающиеся упасть. У коновязи стоял конь, слишком обессилевший от жары, чтобы отогнать мух, жужжавших у его головы. Тощий пес дремал в тени полусломанной скамейки.
Тринити такие местечки ненавидел, но он и не собирался здесь долго задерживаться. Он приехал отыскать Чока Джиллета.
В гостинице у регистрационной стойки никого не было. В ответ на пинок пыльным сапогом по стойке появилась на редкость некрасивая женщина с растрепанными седыми волосами в выцветшем платье.
– Я разыскиваю Чока Джиллета, – произнес Тринити. – Мне сказали, что вы знаете, где его найти.
– Может, и знаю. А что я буду с этого иметь?
Глаза ее оживились от хитрости и алчности.
– Доллар.
– За доллар я и с дьяволом говорить не стану.
– А как насчет десяти долларов?
– Он очень сильно вам нужен?
– Достаточно, чтобы заплатить за информацию о нем. – Она протянула костлявую руку за деньгами. – Но недостаточно, чтобы заплатить больше пяти долларов до и пяти долларов после.
Она смерила его ненавидящим взглядом:
– Откуда мне знать, что вы вернетесь?
– А откуда мне знать, что вы знаете, где он находится?
– Это все знают. Он живет здесь много лет.
~ В таком случае я спрошу кого-нибудь подешевле. Женщина выскочила из-за стойки, чтобы помешать ему покинуть гостиницу.
– Давай мне пятерку, и я все тебе расскажу, – Тринити передал ей купюру, которую она тщательно осмотрела. – Обещаешь, что отдашь мне остальное, прежде чем уедешь из города?
– Если расскажешь еще, нет ли у него запасного пути отхода.
Старуха подозрительно посмотрела на него и захихикала.
– А ты хитрый. Он живет в доме как раз за пределами города. Вообще-то это хижина, но он требует, чтобы ее называли домом. Спиной она упирается в высохший ручей, сплошь заросший ивами и мескитом. Если он видит, что спереди к дому приближается кто-то, кому он не доверяет, он прыгает в этот ручей и через минуту оказывается на холмах. Там же сзади он держит коня.
Тринити отдал вторую купюру.
– Что-нибудь еще мне следует знать?
– Его хижина напичкана оружием. Когда он одевается, сует револьвер в рукав. И еще держит в сапоге нож.
– Откуда ты все это знаешь?
– Он очень любит женское общество. Как раз сейчас у него Дора.
Тринити шагнул поближе к женщине и сказал тихо и решительно:
– Если ты солгала мне хоть в едином слове, я вернусь за своими деньгами. И тогда сожгу эту кучу мусора вместе с тобой.
Тринити расслабился в тени хлопкового дерева на краю ивовой кущи. Неподалеку низенький пестрый пони жевал овес из открытого мешка. Рядом стояла бочка, наполненная на треть тепловатой водой. Чок не скупился на предосторожности.
Как и Тринити. Он отпустил подпругу седла, так что оно едва держалось на спине пони. И стреножил его. Если Чок решит податься в бега, ему придется делать это пешком. Он посмотрел на часы. Через пару минут Бен должен был подойти к переднему входу в дом. Скоро его охота закончится.
Вся эта история заняла больше времени, чем рассчитывал Тринити. Когда он явился в Увальде, его там ждало сообщение от Бена, приглашавшее его приехать в Санта-Лусинду. Это потребовало еще одного дня езды. Он собирался пуститься в обратный путь уже сегодня вечером, но пройдет еще два дня, прежде чем он доберется до «Демон-Ди».
