— Сначала дела, а потом делишки, — пояснил он вопросительному взгляду Маргариты.
Однако им все-таки пришлось остановиться у одного ночного бара, купить бутылку минеральной воды и промывать Максиму глаза, потому что из них упорно текли слезы. Маргарита отделалась намного легче: глаза ей лишь слегка пощипало, хотя и ей их тоже промыли минералкой.
— Куда ты меня везешь? — спросила Маргарита, когда после всех процедур Максим повез ее куда-то, все еще прикладывая к глазам мокрый платок.
— Это — похищение, — с усмешкой произнес он. — И я не выпущу тебя из машины до тех пор, пока ты меня не выслушаешь и не ответишь на один очень важный для меня вопрос.
— Хотелось бы так думать.
Глава двадцать седьмая
Маргарита долго не узнавала Максима, потому что не хотела его узнавать. То есть она до последнего — не без помощи Люськи — продолжала думать о нем не самым лучшим образом и потому подозревала, что он опять, как когда-то, всего лишь хочет с ней развлечься.
Но выяснилось, как ни прячься, а в трудную минуту перестаешь думать о каком-то уязвленном самолюбии и не рассуждая бросаешься на помощь тому, кто упорно не хочет уходить из твоего сердца.
Казалось бы, зачем ей брать с собой сумку, чтобы проехать вокруг филармонии? Тут она решила не капризничать и сесть в машину, но потом… Только бы он попробовал протянуть к ней руки. И ему бы не поздоровилось! Вот как агрессивно она была настроена.
Но этот похититель ее возмутил. Решил, что Максим без разговора оставит ее одну, а она — такая робкая курица, с которой что хочешь, то и делай.
Вернее, похититель еще только влез в машину и приставил нож к шее Максима, как она машинально сунула руку в сумочку, нащупала газовый баллончик и потом только ждала удобного момента, почти ничего не слыша из того, что говорил бандит. И что отвечал ему Максим.
Она подождала, когда из машины нехотя вышел Максим и на его месте стал устраиваться угонщик, задержала дыхание и нажала на распылитель прямо в наглую, ухмыляющуюся рожу.
Кажется, он что-то заревел. Вроде:
— Су-у-ка!
Но Маргариту это ничуть не задело, потому что она буквально вывалилась из машины, чтобы отрава не досталась и ей.
Максим сориентировался сразу, и это ей понравилось. Она подумала, что и в жизни, наверное, он вот так же ответственные решения берет на себя и в трудные минуты мгновенно организуется, не давая места растерянности.
Как он вытащил этого чихающего и стонущего бандита, как поднял оброненный им нож и швырнул на сиденье машины, как сразу догадался нажать кнопку стеклоподъемника… Он необыкновенный человек!
В машине было холодно. Максим остановил ее в квартале от филармонии и даже приоткрыл дверцы, чтобы побыстрее выветрился газ, а сам закутал Маргариту в ее же полушубок, обнял покрепче и прижал к себе. И рассказал, как все случилось. Как он искал ее и звонил во все фирмы, но так и не нашел.
— Почему-то нигде не оказалось заместителя главного бухгалтера Маргариты.
— Это все Варька! — хихикнула Маргарита.
— Какая Варька? — не понял Максим.
— Ну, Мальвина эта несчастная. Меня на несколько дней отправляли на другое место работы, в банк, и она оставалась вместо меня. Потому и назвала свое имя-отчество. Уж очень ей нравилось работать на моем месте.
— Теперь ты понимаешь, как неудачно все совпало? Даже этот листок с твоим телефоном… Ведь Димка мог взять любой другой, и ничего бы этого не было… А Курочка? Чего ей вздумалось со мной обниматься, когда я ждал тебя в аэропорту? Мы в классе с ней никогда не дружили, после окончания школы лет десять не виделись…
— Наверное, она боится летать самолетом, — улыбнулась Маргарита.
— Ну а я-то здесь при чем?
— А тебя она обнимала на радостях, что осталась жива. Благополучно долетела.
— Понимаешь, наверное, это издержки воспитания, но я не мог ее оттолкнуть. Видел, как ты проходишь мимо, и не мог расцепить ее руки, которыми она обхватила меня за шею.
— Хорошо-хорошо, — смеясь, сказала Маргарита, — я больше не сержусь на тебя за этот дурацкий аэропорт.
— И за то, что долго тебе не звонил?
— И за то, что не звонил, — покорно повторила она.
— Конечно, у меня нет своего телеканала.
Маргарита удивленно высвободилась и взглянула в его глаза:
— Откуда ты об этом знаешь?
— О твоем телемальчике? Земля слухом полнится.
— Во-первых, никакой он не мой, а во-вторых, об этом знала только Люська.
— Об этом знали трое: он, она и весь город… Ну чего ты вскинулась? Знали твоя подруга и ее муж, который мой друг.
— Ты хочешь сказать, что Митя… Дмитрий Левик — твой друг?
— Именно это я и говорю тебе.
— А Люська об этом знала?
— С некоторого времени знала.
— И ни словом, ни намеком… Она же понимала, что ты мне далеко не безразличен!
— Спасибо, родная.
— Погоди, не целуйся. Для меня это очень важно. Понимаешь, я много лет считала Людмилу своей лучшей подругой. Я доверяла ей свои тайны, выслушивала ее советы, а в трудные минуты всегда была с ней, помогала как могла. И всегда считала, что и Люська меня искренне любит…
— Не расстраивайся, Рита, это все потому, что Людмила ненавидит меня.
— Но при чем здесь ее чувства? Разве не важнее для меня то, что касается моей жизни?!
Максим промолчал, украдкой вытирая по-прежнему слезящиеся глаза.
Маргарита стала вылезать из машины, приговаривая на ходу:
— Пересаживайся на мое место. Давай побольше намочим платок и положим его тебе на глаза, а я сама поведу машину.
— Ты умеешь водить машину? — удивился он, покорно пересаживаясь.
— Как раз перед отъездом в Москву я получила права.
— А я как раз для тебя ее выиграл?
— В каком смысле?
— Ну, у меня есть «тойота», а ты пока поездишь на «десятке».
— Чего это я должна ездить на твоей машине! — ворчливо буркнула Маргарита.
— Ты можешь принять ее от меня в качестве свадебного подарка.
— Хочешь сказать, я выхожу замуж?
— А я для чего, интересно, пускал стрелу? — возмутился он. — Полный зал свидетелей, включая твоего директора.
— Максим, — проговорила она растерянно, — это ты так шутишь? Ты не забыл, каким образом мы с тобой познакомились?
— Тебе не понравилось, как у нас это все происходило? — встревожился он.
— Понравилось, — смутилась она, — но начало…
