Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Орудие рявкнуло, наводчик откинул вниз затвор, и на днище вылетела дымящаяся гильза.
— Осколочный!
Осокин, не дожидаясь приказа, остановил машину. Петров бешено крутил механизм ручного поворота башни. Наконец дом оказался в прицеле, старший лейтенант начал опускать орудие, когда под избой коротко вспыхнуло. Промах! Немец промазал, сейчас там лихорадочно перезаряжали орудие. Комвзвода аккуратно поймал черную широкую амбразуру в перекрестье и нажал на спуск. Танк содрогнулся.
— Попали? — тонко крикнул со своего места Протасов.
— Осколочный! — рявкнул в ответ командир.
Наводчик снова открыл затвор и зарядил орудие. Петров знал, что попал первым снарядом, но для верности решил положить туда же еще один. Цель была затянута дымом, и он выстрелил со старым прицелом.
— Вася, двигай! — крикнул он, нажимая ногой на правое плечо водителя.
Осокин развернул машину, и «тридцатьчетверка», взрывая снег, рванулась вперед.
— Бурда вызывает! — привычно доложил Безуглый.
— Иван! — надсаживаясь, переорал помехи комроты. — Поворачиваем на север! В обход, на кладбище!
Старый погост, раскинувшийся на склоне высоты 264.3, господствовал над селом, и оттуда, прижимая пехоту к земле, били пулеметы. Комбриг приказал «артиллерийской» группе Бурды атаковать кладбище, и если не выбить немцев, то хотя бы подавить. Катукову было уже ясно, что лобовым штурмом Скирманово взять не получится…
* * *
— Где Малыгин? — резко спросил генерал, повернувшись к Кульвинскому.
— Выдвигается на исходные, — ответил начштаба.
— И когда он закончит свое выдвижение?
Катуков чувствовал, что закипает, но срывать злость на своем начальнике штаба было глупо. За то, что 28-я и 27-я танковые бригады до сих пор не вступили в бой, подполковник ответственности не несет.
— Из штаба 28-й бригады сообщают, что сосредоточение закончили, теперь ждут сигнала атаковать, — доложил Никитин.
— Матвей, свяжись со штабом армии, — приказал комбриг, — доложите, что первая гвардейская бригада уже полтора часа ведет бой в одиночестве. Марьино взято, Скирманово атакуем непрерывно…
— Еще один, — сказал вдруг Бойко, опуская бинокль. — БТ сожгли — никто не выпрыгнул. Как бочка с бензином…
— Сообщи, — продолжал генерал, не обращая внимания на комиссара. — Сообщи, что части бригады находятся под перекрестным огнем с высоты и из села. Что я вынужден распылять силы и атаковать одновременно высоту двести шестьдесят четыре и Скирманово.
— Есть, — ответил Никитин и отошел к телефонисту.
— Черт знает что, — в сердцах сказал комбриг, — пятый месяц к концу идет, пора бы уж научиться.
Он посмотрел на поле, где в небо подымались уже три дымных столба.
— Черт знает что, — повторил он.
* * *
Петров по пояс высунулся из башни и оглянулся, ища остальные машины своего взвода. Осколок ударил в поднятую, словно щит, крышку люка, но комвзвода не заметил этого. К счастью, и Луппов, и Лехман держались за командиром, как привязанные. Старший лейтенант поднял флажки и несколько раз подал сигнал: «Делай, как я!» На танке Луппова открылся башенный люк, и Герой Советского Союза несколько раз махнул рукой, показывая, что понял. Затем, точно так же, высунулся из своей башни Лехман и знаками подтвердил: приказ получен.
— Иван! Бурда нас материт, спрашивает, куда делись! — От возбуждения радист начисто забыл о званиях.
Петров посмотрел вперед — взвод комроты ушел вперед на триста метров, обходя Скирманово. Старший лейтенант уже собирался закрыть люк, когда внимание его привлек БТ, проходивший между взводом и деревней. Старый танк несся по полю, бешено вращающиеся гусеницы вздымали буруны сухого снега. Башня машины была развернута на Скирманово, каждые пять-шесть секунд «сорокапятка» выплевывала снаряд. Вряд ли танкисты надеялись куда-то попасть, скорее стреляли просто, чтобы стрелять, чтобы задавить свой страх и нерешительность. В этом бешенстве и азарте было что-то завораживающее, и Петров, не отрываясь, смотрел на смельчаков. БТ летел вперед, словно торпедный катер, но в отличие от моряков, которые могли надеяться ударить сотнями килограммов взрывчатки в стальной сигаре, танкисты имели только пушечку со слабым снарядом и два пулемета. Легкий танк шел по следам взвода Бурды, до окраины оставалось метров сто, когда из-за приземистого серого сарая к белому борту протянулась яркая пунктирная линия. Трассирующие снаряды зенитного автомата вспороли тонкую броню, пробив баки с авиационным бензином. Петров отшатнулся назад — комвзвода показалось, что от жара у него сворачиваются волосы. БТ, мгновенно превратившийся в костер, прошел еще метров двадцать и встал, из танка никто не выскочил. Через несколько секунд его пушка тявкнула в последний раз — в стволе раскалился снаряд, который не успели выпустить танкисты.
— Командир! Ты живой там?
Безуглый протиснулся мимо водителя и смотрел на Петрова снизу.
— Ты чего там застыл?
Старший лейтенант опустился на сиденье и закрыл люк.
— Вася, стой! — рявкнул комвзвода, хотя танк и так стоял.
Электромотор провыл, развернув башню, Петров лихорадочно крутил рукоятки, наводя орудие. Он не знал танкистов, что сгорели у него на глазах, но горло давило бешенство. Старший лейтенант поймал сарай в прицел и нажал на спуск — серая коробка осела в пламени взрыва, вверх взлетели доски.
— Осколочный!
Протасов перезарядил орудие, и Петров положил второй снаряд в горящие развалины.
— Н-на тебе, сука, — проревел комвзвода.
Он не видел попадания, но уцелеть там не мог никто. В злополучном дворе один за другим взорвались еще два снаряда — Луппов и Лехман, четко следуя приказу комвзвода «делать, как он», добавили от себя.
— Иван, Бурда уже к высоте подходит! — со слезой в голосе крикнул радист.
— Вася, пошел! За Бурдой! — Петров обеими ногами надавил на плечи водителя.
Осокин выругался — командир не рассчитал и толкнул мехвода так, что тот чуть не приложился зубами о край приоткрытого люка. Водитель плавно тронул танк с места, и в этот момент в борт слева словно ударил отбойный молоток. Щеку обожгло болью, Осокин мотнул головой, не отпуская рычагов, выжимая педаль газа. Наверху грохнуло, и на днище со звоном свалилась гильза. Танк раскачивался, набирая ход, холодный ветер бил в лицо, остужая горящую щеку. В люке перед Осокиным металась свежая колея — след Бурды, и мехвод шел по нему, время от времени бросая двадцатишеститонную машину из стороны в сторону. «Тридцатьчетверки» взвода шли зигзагом, сбивая прицел немецким наводчикам, и все же в каждую машину уже пришлось несколько попаданий. Пробоин не было, но лицо Петрову посекло отбитой броневой крошкой, у Лехмана осколок застрял в ватнике, чуть-чуть не дойдя до тела. Наконец машины повернули на кладбище и полезли в гору, к каменной ограде, из-за которой били по наступающей бригаде пулеметы и орудия.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
