Ага, по внешним признакам. Библия и в самом деле лежала, причем не так чтобы на виду, у кровати, я иногда искал в ней обороты позаковыристей, для маскировки активаторов, а этот углядел.
– Я не монах. Ешь.
Чтобы не глядеть ему в рот, сам не люблю, когда смотрят на меня в такие моменты, подошел к хранителю, сунул руки к нему внутрь, достал посуду, тряпье и переложил на полку. Долго я думал, как у хранов инвентарь реализован, приказать взять, или положить можно, они такие команды выполняют, но в игре можно было просто дать существу что-то… а в жизни – еще и забрать самостоятельно.
Всех троих выгнал в сени, благо им все равно, где находиться и чем заниматься.
Вернувшись, обнаружил, что все съедено и, ловя на сытой расслабленности, спросил:
Вопрос был неприличным, мало что маги так берегли, как информацию о своих реальных возможностях, но мальчик не сомневался.
– Я могу показать! Только во двор надо выйти.
– Опиши своими словами. А потом я сравню.
– Я могу огонь кидать. Большие такие куски. Вы видели.
Он задумался, подсчитывая.
– Ну, раз двадцать в минуту. Или сразу несколько, но потом надо будет немного подождать.
Солидно.
– Еще могу людей поднимать.
– Ага, больше ни на что не действует.
Не читал о такой игре. Хотя мало ли о чем я не читал?
Мальчишка встрепенулся, просыпаясь.
– Простите. Что вы сказали?
– Умывальник вон там, за печкой. Там, в комнате, кровать. Эта – моя. Иди спать…
Хотя, может быть, это возраст такой.
24
Илья оказался странным пареньком. Лет ему было аж девять, а не восемь, как я подумал, и для своего возраста был он каким-то не таким. Молчаливый, в случае чего немногословный, занят был по большей части своим ноутбуком, но мгновенно бросал его, как только я просил помочь. Без напоминаний носил воду, доливая бочку в сенях, набивал сушилку дровами. Городской, он часто сидел у плиты, смотря на огонь. Я тоже так когда-то сидел и сейчас, глядя на пацана, только ухмылялся, видя такое сходство. Любят городские ребятишки огонь.
Первые несколько дней мы напоминали двух котов на новой территории, пытающихся понять, кто это рядом и что с этим делать: ходили кругами, подозрительно смотрели друг на друга, шипели что-то про себя и демонстрировали независимость. Иначе охарактеризовать этап привыкания мне не удавалось, уж очень это было комично и страшно одновременно. Мне, как ни крути, было чуть стремно иметь в двух шагах малолетнего мага, которому убить – только руку поднять, да и он, полагаю, нервничал не меньше – неизвестный мужик увозит куда-то в лес непонятным образом, вокруг только деревья да пустые дома заброшенного хутора…
Илья не сразу понял, что я в самом деле мало сплю, я не сразу поверил, что он действительно молчаливый, а не сумасшедший. Наверное, ему было так же неуютно в доме со странным типом, читающим вперемешку Библию и кулинарную книгу, да и мне постоянно хотелось сбежать от мальца, хладнокровно добившего еще живого человека. Впрочем, со временем мы притерлись друг к другу. В немалой степени этому поспособствовало выполнение моих «обещаний» – я ничего не требовал, кормил, регулярно уходил из дома на «прыжки». Наверное, мы и в самом деле были очень похожи… Так что всю первую неделю мы старательно били по бокам хвостами, то и дело панически прижимали уши, вполголоса шипели, при этом делая дружеские жесты в сторону соседа.
Напряженность возникла только раз, когда я спросил, почему они с отцом были одни – пацан мгновенно замкнулся, отвечать стал односложно, смотреть в пол и вообще всячески демонстрировать, что я не прав. Пришлось отступить. Не знаю я, как с детьми себя вести. И слишком четкое у меня было подозрение о том, что случилось с его матерью. На фотографии, которую мальчик поставил на «своей» тумбочке, они втроем всей семьей у какого-то моря, и фотка самое большее прошлогодняя, так что… Не знаю, может, и не умер его отец, может, просто уехал сам. Но это, конечно, мои мысли, и только.
Через час он уже словно забыл о вопросах и согласился на проведение серии экспериментов.
«Поднимать человека» оказалось именно тем, что и слышалось, – если с правой руки он мог бросать свое странное пламя, то, подняв левую… Первое, о чем я подумал, когда он после многократных уточнений, не опасно ли это, применил на мне свое «поднимание», так это о Звездных войнах и Дарте Вейдере. Он тоже вот так «поднимал». Я висел словно подцепленный за шлейку пекинес, в метре над землей и неуклюже помахивал руками-ногами, хорошо хоть меня подняло целиком, не за горло, как в фильме. Уточнив, согласен ли Илья на эксперимент, кинул в него оцепенение.
«Поднимание» ничуть не думало отменяться, хотя мальчишка явно замер, видимо, была связь между его желанием и положением все так же поднятой левой руки. У меня основным условием было произнесение активатора вслух, у него, очевидно, жесты руками. Пришлось доставать из кармана пистолет и, разрядив, кидать обоймой в пацана, ничего другого при себе не оказалось, не висеть же два часа. Через четыре минуты Илья отмер, и я вернулся на землю. Жаль, что он так только живое может поднимать, мечты о разборке соседних домов так и остались мечтами.
Отношения у нас были своеобразными. На второй день он попытался назвать меня «дядя Михалыч», на что я резко ответил, что мы не родственники, а он сам выбрал свой путь, и потому теперь считается взрослым.
«Михалыч, зови меня именно так. И вообще, человека надо звать так, как он назвался при знакомстве, если только по каким-то причинам ты не хочешь изменить свои отношения с ним, к лучшему или худшему».
Выслушав это, он серьезно кивнул и впредь называл меня только по отчеству.
Я намеренно навязывал ему стиль поведения, а значит, и образ мыслей, доделывая работу его отца, заставляя поверить в то, что он – взрослый и теперь должен думать над тем, что делает и что говорит.
Мне не нужен иждивенец-игрун, мне надо обеспечить себя поддержкой взрослого мага. Пусть даже это значит насильно заставить пацана забыть о детстве.
Ничего, я в свое время забыл, отец постарался. Металл куют, меняя форму, но кто скажет, что инструмент хуже простого куска железа?
С молчаливым, но готовым выслушать соседом жить стало веселее. Провели еще серию экспериментов, он объяснил, что автонаведения у его огня нет, им надо управлять, указывая на цель рукой. Странный факт, что без детекта «видеть магию» огонь был белым. Я долго обдумывал и очень осторожно расспросил о его игре.
Илья пожал плечами и сказал, что играл он со старой-старой приставки на даче друга отца, и как игра называется, не помнит, но там два человечка ходят вверх-вниз, дерутся и кидаются «белыми точками», которые взрываются при столкновении с противником. А еще можно было зажать клавишу, и тогда враги повисали, чтобы второму было удобнее их убивать. За второго играл отец, и они всего минут пятнадцать успели посидеть, пока не позвали ужинать, даже до конца уровня не добрались.
