— Я не шучу, сэр.
— Я хочу, чтобы вы прекратили эту глупую слежку.
— Я хочу, чтобы вы приказали мне прекратить преследовать Оваду. В ясных, недвусмысленных выражениях.
Лицо шефа сделалось напряжённым, и что-то промелькнуло в его глазах. Он не стал долго раздумывать:
— Это приказ.
— Понятно.
Такаги затушил сигарету в пепельнице, стоявшей на столе начальника. Там лежало всего два окурка «Хай-лайт». Похоже, что шеф всё ещё борется со своей вредной привычкой.
Однако шеф поднёс к губам сигарету и прикурил её от зажигалки, лежавшей на крышке стола:
— Ничего не могу обещать. Вы хотите увидеть результат, и потому сами решайте, будет дело успешным или нет.
Мурасава ничего не говорил до тех пор, пока они не вышли из кабинета.
— Ты должен презирать меня, — произнёс Такаги.
— Думаю, ты и сам знаешь.
Мурасава покачал головой.
4
Дом был отделан в стиле здания девятнадцатого века и находился рядом с главными торговыми улицами, неподалёку от станции Кимта-Сенью.
Вокруг не было ни души. Час дня. Сильный дождь не прекращался всё утро, а сейчас немного утих.
Такино только что закончил обедать — банка фруктового сока и сэндвич, которые он купил по дороге, в булочной, расположенной в торговой аркаде. Он прокручивал в памяти особенности географии этого района. Машину он припарковал на заранее выбранном месте. Сейчас ему оставалось только одно — ждать.
Такино коснулся кинжала, который находился у бедра. Он спрятал бы ножны в брюки, если бы их не было так сильно видно. Револьвер покоился в кармане пиджака. В левой руке он держал зонтик. Правая рука оставалась свободной, чтобы, как только понадобится, сразу же выхватить оружие.
Большую часть воскресенья он провёл, изучая местность: смотрел маршруты дорог, отслеживал передвижения людей, разглядывал каждую аллею, которая только попадалась ему на глаза. Ему нужно было ещё раз удостовериться, где именно находится тот полицейский участок, откуда могли быстро появиться копы. Акеми нашла причину, чтобы проникнуть внутрь дома: она сказала этим людям, что хочет присоединиться к их секте.
Её встретила привлекательная молодая девушка лет двадцати с небольшим. Другая женщина, возможно, её мать, жила в этом доме. Пройдя через стеклянные двери главного входа, вы попадали на нижний этаж. Отсюда вы могли пройти в две комнаты, которые собственно и занимали весь первый этаж таинственного здания. Обе комнаты были размером примерно в десять татами. Алтарь, или что-то вроде святилища, располагался в дальней части одной из комнат. Наверное, во время проведения собраний они раздвигали скользящие двери и использовали пространство обоих помещений.
Следуя инструкциям Такино, Акеми поговорила с женщиной о своём отце. Та велела ей прийти на очередное собрание в два часа на следующий день. Такино понятия не имел, что за люди собираются на подобные мероприятия.
Сейчас была половина второго.
Стеклянные двери отворили, и к дому начали прибывать люди. В основном пожилые. Их было человек пятнадцать или около того, и только двое — молодые мужчины. Совсем не то, что он ожидал. Это место не похоже на то, где идут сделки с амфетамином.
В час сорок у обочины дороги затормозил чёрный «Мерседес». Овада и невысокий коренастый человек вышли из машины вместе и исчезли в доме. Сейчас толпа у дверей выросла человек до двадцати пяти, но молодых всё равно оставалось мало — только трое плюс коренастый парень.
Такино глубоко вздохнул и начал двигаться к зданию. Он остановился перед входом, чтобы сложить зонтик. Его толкнула, проходя мимо, сгорбленная старуха, и Такино пошёл за ней внутрь. Кто-то раздвинул скользящие панели, которые отделяли нижний этаж от внутренних комнат.
Перед его глазами предстал ряд спин. Все люди сидели на полу в определённой позе: сжав впереди колени, они упирались ягодицами в пятки. Посреди комнаты стоял алтарь, перед которым горели толстые белые свечи. Такино сумел со своего места узнать фигуру Овады: он был перед ним, немного левее. Коренастый человек маленького роста сидел рядом с ним. Рядом с этим парнем расположились и остальные трое молодых людей. Похоже, что они могли создать проблему Такино.
Он сделал два глубоких вдоха. Ему показалось, что время будто сжалось: стало безграничным, пустым и безмерным.
Не снимая обуви, он впрыгнул в комнату. Коленями он растолкал двоих или троих людей, находящихся у него на пути. Овада обернулся, сейчас их разделяли лишь три шага. Коренастый парень прикрыл шефа своим телом. Такино ударил телохранителя в челюсть. Тот отлетел как бревно. Овада поднялся. Такино вытащил кинжал и, прижимая эфес к бедру, направил его лезвием вверх. Затем со всей силы ударил Оваду отцовским кортиком. Когда лезвие глубоко вошло в тело якудзы, с его губ сорвался стон. Такино продолжал бить. Алтарь затрясся. Такино оттолкнул Оваду к стене. Крепко держа рукоятку ножа обеими руками у своего живота, Такино навалился на Оваду всем телом. Он практически стоял на носочках, стремясь как можно дальше вонзить кинжал в противника.
Кровь была уже повсюду. Такино вытащил нож и потерял равновесие. Он услышал, как кто-то закричал, и в ту же секунду его повалили на татами. Его кинжал снова наткнулся на что-то твёрдое сбоку. Голень. Коренастый парень лежал на полу, обхватив руками правую ногу.
Такино вскочил. Овада всё ещё опирался на стену, обеими руками зажимая живот, красный от крови. Она сочилась сквозь его пальцы. Такино сделал шаг к нему. Овада посмотрел на него, и его рот открылся в попытке что-то сказать. Но он смог издать только ужасный хрип, и сразу же изо рта пошла пена.
Такино почувствовал, как кто-то ударил его по спине. Даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, кто это, он наклонился и резко развернулся, держа наготове кинжал. Оказывается, его ударил стулом мужчина. Такино бросился на него. Лезвие вошло в лицо этого человека и разрезало ему щёку от уха до носа. Мужчина завизжал. К Такино приближался кто-то ещё, нацелив на него спицу от зонтика. Парируя удар, Такино перехватил его левую руку. Затем он шагнул вперёд и ударил противника коленом в солнечное сплетение. Мужчина согнулся пополам, и Такино вонзил в него нож. Но он увернулся, и лезвие попало в плечо.
Человек с раной в голени, сидящий на полу, снова попытался подняться. В правой руке у него появился длинный нож. Такино мельком взглянул на него уголком глаза.
Он снова повернулся к Оваде, который ковылял от стены к алтарю. Такино сделал глубокий вдох и бросился к нему с ножом в руке. Он ударил Оваду в лоб, но рана была недостаточно глубокой. Кость пробить не удалось. Он схватил Оваду за волосы и сильно тряхнул его голову из стороны в сторону. Овада отцепил руки от живота, и его внутренности вывались ему прямо на колени. Шея врага находилась сейчас именно там, где и было нужно Такино. Он развернул Оваду и снова ударил его ножом. Хлынула кровь. Овада упал на пол, кровь била из него, будто источник из-под земли.
