лукавой улыбкой, которой уже не раз ставила меня в тупик.
— Аспирин? Может, и пригодится, — она сдержанно улыбнулась, — но, знаешь, Зара, тут скорее нужно захватить терпение и понимание. А аптечку я тебе уже собрала, потом покажу. Зара, она должна быть с тобой всегда. Не важно куда вы едете, аптечка должна быть при тебе. Там я положила не только аспирин и средства первой необходимости. Если вы летите на вертолете, и он забит под завязку, ты с собой трусы не берешь, но аптечку впихиваешь, поняла?
Я не смогла сдержать смешок, хотя понимала, что Алла говорит совершенно серьёзно. Её забота и опыт давали мне неоценимые советы, которые нужно было усвоить, как бы странно это ни звучало в моменте.
— Поняла, Алла Викторовна, — кивнула я, стараясь не улыбаться слишком широко. — Аптечка — это святое. Трусы — дело десятое.
Алла рассмеялась в ответ, но тут же посерьёзнела:
— Вот именно. Всё, что бы ни происходило, ты держи её при себе. Это может спасти жизнь, Зара, не забывай об этом. И кстати, о трусах, это совершенно не десятое дело, а второе. Белья ты с собой должна взять достаточно. Там не будет ни времени, ни возможности для стирки. А нам, девочкам, без этого никак.
— Вот только не говорите мне, что вы и белье мне купили. История с дочерью второй раз не прокатит. Я знаю, Алла Викторовна, что нет у вас дочери!
— Опа. И кто язык распустил?
— Влад. Он вас с потрохами сдал. Брякнул, что вы всю жизнь рядом, что он вас обожает и считает бабушкой родной. А когда я спросила про вашу дочь, посмотрел на меня так, словно я анаши покурила.
— Засранец болтливый, — вздохнула Алла. — Но что поделаешь, девочка…. Пришлось мне тебе врать, чтоб из твоего ужаса вытряхнуть…. А Ленка в этом невольно помогла. И да, белье я тебе купила. Спокойно, Зара, без нервов, я лучше знаю, какое там нужно: без этих ваших кружев. Простое, хлопковое, теплое. Тебе в нем не на подиум, а по сибирской тайге гулять. Кружевами здесь мужика радовать будешь…. А там…. чисто, тепло и уютно.
От ее слов я едва не подавилась печеньем.
— Ой, девочка, ну что еще? — фыркнула она. — Думаешь там не будет ситуаций, где ты попой сверкнуть можешь? Будет и не одна. Зара, ты сама мне говорила, что с детства в тайге. Что, неужели сама не понимаешь, что места для уединения там не так уж и много? Людям, чтобы выжить, рядом друг с другом быть надо. Все на виду. Ему, кстати, тяжелее чем тебе будет. Помни, Зара, вы бок о бок работать будете: одна машина, один вертолет, один вагончик. Да, в поселках и в городе вас поселят в гостинице, но это несколько дней, а остальное время — рядом.
Да уж… Сложно было не заметить, как Алла с лёгкостью задела ту сторону вопроса, о которой я старалась не думать. Я отпила кофе, наблюдая, как заканчивают собирать ёлку. В голове крутились её слова: «одна машина, один вертолет, один вагончик… рядом». Жизнь в тайге для меня всегда была чем-то привычным, само собой разумеющимся. Я никогда не задумывалась, что это может быть сложнее в другой обстановке. С родителями, с охотниками, которых я выводила на позиции, мы действительно были постоянно на виду друг у друга. Это было нормально. Никто из тех, с кем я бывала в лесу, не смотрел на меня как на женщину — отец бы за это зубы пересчитал. А после… когда он уже не мог, я сама научилась за себя постоять.
Но здесь всё было иначе. Александр… Он точно не охотник или старый друг семьи и интерес ко мне он уже даже не скрывает. Я ведь знаю, на что иду! Знаю же?
Что ж, это и к лучшему — я тряхнула головой. Алла внимательно наблюдала за мной.
Но наш изумительно интересный разговор пришлось прервать — в приемную несмело заглянула Катя. Ее испуганные глазки, когда она посмотрела на нас с Аллой, заставили меня улыбнуться. Интересно, в первые дни работы я так же выглядела?
— Нет, мышонок, ты была намного наглее, — ответила Алла, прочитав мои мысли. — Ты, хоть и боялась, сверкала глазищами и показывала зубки. С первого дня. И сразу влезла на мою территорию.
— Это еще как? — удивилась я.
— Помнишь тот отчет геологов? По Сургуту? Не твоя была работа с ними связываться и требовать уточнения, а моя или Ленкина. Но ты влезла, даже не заметив этого, инициативная моя.
— Привет, Кать, — усмехнулась я, покачав головой Алле и ругаясь на самое себя, — заходи. Сейчас я оставшиеся вещи перенесу и тебе стол освобожу.
Атмосфера в приемной теплела с каждой минутой. Немного успокоившись, Катя показала себя достаточно разумной и смешливой, ее улыбка стала тем, чего нам так не хватало. Смех звучал все чаще и становился все веселее. А наше совместное украшение елки и вовсе стало тем еще квестом: мы все были не высокими. И когда дошло до верхушки, мы дружно посмотрели на неё, а потом переглянулись, поняв, что нам придётся импровизировать.
— Ну что…. — потянула Алла, — кто полезет?
— А у нас лестницы нет? — пискнула я, как настоящая мышка.
— Слабачка! Ты ж в лесу выросла, должна быть привычной по елкам белкой скакать.
Я вздохнула и закатила глаза, поняв, что выбора нет, к тому же я единственная была в джинсах. Катя тем временем хихикала, держа в руках украшения, и явно наслаждалась этим зрелищем.
— Ладно, — вздохнула я, залезая на стул, — только напоминаю, Алла Викторовна: мне завтра с Александром Юрьевичем улетать, если я сверну себе шею, он вам спасибо не скажет.
— Вообще не скажу, — услышали мы у дверей.
Я застыла на месте, все ещё держа в руках игрушку для ёлки, а сердце пропустило удар от неожиданности. Александр стоял в дверях с лёгкой улыбкой, его глаза искрились тихим смехом, как будто он поймал меня за каким-то детским шалопайством. Рядом с ним, Влад, тоже улыбаясь, смотрел на происходящее с явным удовольствием.
— Ну что ж, — произнёс Влад, переглядываясь с отцом, — кажется, тут без нас не
