Шумилов кратко объяснил, Блок выслушал, не перебивая, затем решил:
— Хорошо, что не стали с Потраловым об этом говорить, он бы испугался и только всё испортил. А вот Вячеслав Константинович Плеве, пожалуй, тот человек, кто вам нужен. Сейчас мы пойдём в его секретариат, я попробую договориться, а вы меня подождите в коридоре.
Не прошло и пяти минут, как Шумилов уже сидел в просторной приёмной перед кабинетом Директора Департамента и рассматривал лепнину по потолку. Он оказался последним в очереди из четырёх человек и единственным штатским среди золотопогонных полковников. Ожидание затянулось почти на час. Адъютант Плеве — холёный блондин в тёмно — синем мундире жандармского ротмистра — с откровенным любопытством рассматривал Шумилова, видимо, из секретариата ему дали знать, что это очень необычный посетитель.
Но любое ожидание хорошо тем, что рано или поздно заканчивается. Выйдя из кабинета Плеве в очередной раз, ротмистр приглашающе придержал створку двери и проговорил:
— Господин Шумилов, вы можете пройти, у вас десять минут.
Через тёмный тамбур, отделявший приёмную от кабинета, Шумилов прошёл в довольно просторное помещение о трёх окнах с прекрасным видом на Фонтанку и Инженерный замок. Кабинет имел выход на балкон, и дверь туда была приоткрыта, отчего воздух был свеж и прохладен. Во главе Т — образного стола сидел хозяин кабинета и всего этого здания, обладатель нескрываемых залысин и моржовых усов, заметно полнеющий Вячеслав Константинович Плеве.
Шумилов представился почти по — военному, чётко и лаконично. Плеве недовольно пошевелил бровями, видимо, он не был сторонником военного стиля; он указал на стул подле своего стола и сказал просто:
— Сюда садитесь.
Дождавшись, пока Шумилов расположился на указанном месте, вопросительно посмотрел, давая понять, что готов слушать.
— Меня привели к вам, ваше превосходительство, обстоятельства неординарные, — начал Алексей Иванович. — В октябре прошлого года жертвой умышленного отравления со смертельным исходом стал очень богатый житель города Ростова — на — Дону Николай Максименко. Отравительницей явилась его супруга. Отравление преследовало цель завладеть имуществом Николая Максименко и развязать руки вдове, которая практически открыто жила со своим любовником. Факт отравления мышьяком был подтверждён аутопсией и судебно — химическим исследованием внутренних органов. Следствие, проведённое прокуратурой Таганрогского судебного округа, носило характер предвзятый и — не побоюсь этого слова — недобросовестный.
Плеве механически кивал и слушал не перебивая. То, с каким напряжённым вниманием Директор Департамента полиции слушал, показалось Шумилову добрым знаком.
— Родственники супруги — отравительницы не позволили наследнику со стороны Николая Максименко вступить в законные права, — продолжал он. — Подробности расследования изложены мною в этой краткой записке, которую я хотел бы представить вашему вниманию.
Шумилов извлёк из своей сафьяновой папки написанную накануне докладную записку на двух листах.
— Давайте сюда. — Плеве протянул руку. Взяв бумаги, он положил их перед собой, но читать не стал.
— Принадлежавший покойному Николаю Максименко пакет акций крупной пароходной компании был реализован среди родственников отравительницы. Она получила на руки один миллион двести пятьдесят тысяч рублей серебром. С этими деньгами она прибыла в Санкт — Петербург и в настоящее время проживает в гостинице «Европа». Деньги зачислены ею на счёт — депо в «Учётно — ссудном банке». Насколько мне известно, вдова — отравительница предполагает на эти деньги осуществить покупку крупного земельного надела на подставное лицо. Я просил бы вас вмешаться в ход дела и не дать этому случиться.
— Ну, покупка сворованных акций может быть сравнительно легко опротестована, — заметил Плеве. — Суд скажет своё слово и без Департамента полиции.
— Не совсем так, ваше превосходительство. В этом деле есть некоторые нюансы, которые затруднят оспаривание покупки акций. Они изложены в моей записке.
Плеве погрузился в чтение. Через пару минут он отложил записку Шумилова в сторону и расслабленно откинулся в кресле.
— Что, собственно, вы предлагаете, Алексей Иванович? — спросил он.
— Довольно сложно будет доказать, что родственники Александры Максименко являлись недобросовестными приобретателями акций. Довольно сложно будет доказать и то, что подставное лицо, на которое будет куплена земля, является именно подставным лицом. Другими словами, убийца сейчас весьма близка к тому, чтобы осуществить свой план и вывести украденные ею деньги из — под судебного преследования. Поэтому мне кажется, что единственно разумным способом спасти деньги для истинных наследников убитого — это арестовать счёт.
— Вполне разумная мера, — согласился Плеве. — Но ведь полиция не выписывает арестные ордера. Вам не ко мне надобно было идти, а к прокурору окружного суда.
— Это отчасти так. Но я прекрасно понимаю, ваше превосходительство, что у меня нет времени обращаться в прокуратуру окружного суда и просить арестовать счёт. Я не первый день живу и знаю законы бумажной иерархии. Кроме того, некоторое время тому назад я сам работал в прокуратуре.
— Я прекрасно об этом осведомлён, Алексей Иванович, — кивнул Плеве. — Открою вам маленький секрет: существует список из пятидесяти жителей столицы, о которых я при передаче должности должен буду сообщить своему сменщику в форме устного доклада. Так вот вы в этом списке значитесь.
— Вот как? — Шумилов по — настоящему удивился. — Польщён таким вниманием к моей в высшей степени скромной персоне. Надеюсь, департамент полиции не рассматривает меня как лицо, представляющее угрозу для общественного блага и спокойствия.
— На сей счёт не беспокойтесь. Упомянутый мною список включает в себя тех, чья деятельность в силу различных обстоятельств представляется интересной Департаменту.
— Вячеслав Константинович, я знаю, что Директор Департамента полиции Российской Империи способен своею волею остановить все операции по банковскому счёту на практически неограниченный срок. Безо всякого привлечения прокурорской власти. Подобная мера может рассматриваться как исключительная, но ведь и ситуация о которой я вам рассказываю тоже исключительная. Я прошу вас принять участие в «деле Максименко», арестовать счёт вдовы — отравительницы и официально сообщить об этом в Ростов, где наследник покойного уже возбудил судебное преследование вдовы и её родственников.
— То, о чём вы просите возможно в порядке государственной охраны для противодействия финансирования революционной деятельности. Здесь, в общем — то, не тот случай. — Плеве задумался. — Но вдовушку наказать надо, с этим я согласен. Поступим вот как…
Директор Департамента полиции подошёл к настенному телефонному аппарату и снял с рычага трубку.
— Блока ко мне, — коротко распорядился он и, повернувшись к Шумилову, пояснил. — Раз уж он за вас просил, то пусть поможет вам.
