Мужчина на новость о ребенке отреагировал странно. Он радовался, Гелитта это видела, да он сам так сказал, но было что-то еще. Он ничего не объяснял, закрывался и повторял, что счастлив. У него будет наследник. Торопиться некуда, но он будет, это же замечательные новости! Гелитта была в растерянности. Если Фар зовет будущего ребенка каким-то там наследником, то почему… почему не делает других шагов? Он относится к Гелитте несерьезно? Он хочет ребенка, но ему не нужна она? Но как-то у них повадилось, что девушка молча глотала все свои вопросы и ждала развития событий. Характер Гелитты был слишком мягок, чтобы учинить допрос и выяснить всю правду.
Родился Ферроу, а вопросы у девушки все копились. Почему Фар приходит только по ночам и так редко бывает днем? Куда он уходит, где проводит остальное время? Откуда все те дорогие подарки? Девушка не знала точно, но подозревала, что подаренное Фаром носить на улице не стоит, слишком дорого и опасно. Гелитта даже думала проследить за возлюбленным, но в конце концов от этой идеи отказалась, ведь это признак недоверия. И вдруг Фар узнает, обидится? Нет, терпение вознаграждается, Фар честный человек и когда-нибудь все расскажет. Гелитта готова была терпеть, ее не волновал даже грязный шепоток за спиной. Люди всегда болтают, но они ничего не знают ни о ней, ни о Фаре.
И в один прекрасный день терпение девушки было вознаграждено. Когда она объявила, что беременна во второй раз. Фар выдал ту же реакцию: бурная радость пополам с задумчивостью и тоской. Гелитта заявила, что достойна знать правду, ведь носит под сердцем его ребенка! И тогда он сдался. Объяснил, что живет во дворце (на каких правах он там живет, не сказал), что богат и знатен.
А еще у него есть невеста.
Гелитта почувствовала себя редкой дуррой. Конечно, у него есть невеста, как же иначе! Это ведь очевидно! Но Фар поторопился заверить девушку: да, невеста есть. Он дал ей слово когда-то, а теперь не понимает, как его сдержать. Но он попробует придумать. До конца его величество так ничего и не объяснил, но Гелитта смутно поняла: он собирался дать невесте что-то взамен. И его невеста бы так обрадовалась, что забыла о помолвке. Что это за предмет, Гелитта не знала, даже сомневалась, что это вообще предмет. Слишком много новой и непонятной информации.
И так прошли последние недели. Фар искал что-то, обещал, что скоро у них все будет, что он со всем разберется. Гелитта верила, потому что она всегда ему верила. Даже после новости о невесте. Одновременно с этим Фар показал ей портал, который спрятал в ее доме, пока ее не было. И объяснил: если произойдет что-то плохое, она должна воспользоваться порталом. Ее встретит человек, которому можно доверять, он все объяснит. Но ничего плохого, конечно, не случится, не стоит переживать. А иметь запасной план никогда не лишне.
Гелитта закончила свою историю встречей с Рихардом Басхом. Он уже рассказал ей больше, все, что сам знал. Девушка проплакала два дня, прежде чем выйти из отведенной ей комнаты. Все это время Рихард приглядывал за Ферроу, чем и заслужил ее глубокое доверие.
– Надеюсь, малыш Ферроу пойдет характером в деда, – заключил советник Стрейт с нейтральным выражением лица, но сразу понятно – издевался. Длинного монолога девушки хватило, чтобы понять: во дворце ей придется туго.
Рихард Басх любезно проводил нас до портала. Воин с летящим по воздуху Алексом ушли первыми, мы с девушкой и советником готовились пройти за ними. Басх вдруг взял руку Гелитты и осторожно поцеловал ее ладонь:
– Рад был встрече, прекрасное дитя. Рядом с тобой душа светлеет, – и он подмигнул советнику: – Вот увидите, с вами это тоже случится. От этого нет никакой защиты, а любая магия бессильна.
– Могу забрать пацана, а ее оставить тебе, – хмыкнул Стрейт.
– Увы, для осветления моей души слишком поздно. Прощайте и никогда сюда не возвращайтесь. В следующий раз я не буду таким добрым.
С нашим появлением во дворце начался новый переполох.
Все было в разы хуже, чем в прошлый раз. Советники опять советовались, все дергались и кричали. Девушку заперли под охраной в кабинете Стрейта. На всякий случай Воин установил мощную магическую защиту. Алекса доставили целителям, те пришли в ужас и принялись за дело. Я до сих пор до конца не знала, как он и что с ним. Воин повторял, что мне лучше не смотреть.
В коридоре возле кабинета советника я села прямо на пол. Подумав, Мартин устроился рядом и обнял меня за плечи.
– Теперь у нас будет вот такая жизнь, да? – спросил он с улыбкой.
– У меня. Ты не должен…
– Ой, только не продолжай, Кудряха. Вместе так вместе. Мы ведь вместе?
Я посмотрела на его лицо, такое красивое и полное надежды. Его глаза лучились ярким светом, и я вдруг поняла, о чем говорил Рихард Басх. О том, что любая магия бессильна против некоторых людей. Все бессильно против них. Против Мартина.
– Я… надеюсь на это.
Он рассмеялся с облегчением, а потом притянул меня к себе и поцеловал. В этот раз не сдерживался, а целовал так, как ему давно хотелось. С чувством, с напором и не позволяя отступить. Да мне этого и не хотелось. Мне хотелось света и всего, что он за собой нес. Пусть мы останемся во дворце, где света в принципе мало, но у нас будем мы. И эти поцелуи, которые оказались намного лучше, чем я могла представить. Лучше всего, что я чувствовала прежде.
Мы целовались до тех пор, пока рядом кто-то не закашлял. Так громко и продолжительно, словно человек кашлял уже не в первый раз.
– Олли-Молли, ты присоединиться хочешь или что? – хмыкнул Воин, уже совсем уверенно прижав меня к себе. – Если твой ответ «да», то напомню: у меня есть магия. Боевая.
Кашлюном оказался Олли. Он пунцово покраснел и извинился.
– Пусть они лучше извиняются, они же здесь дольше, – Мартин ткнул в сторону стражи. Ох, у нас было много свидетелей, которых я даже не заметила! – Слышал новости, да? Садись с нами, хватит топтаться и так нависать… да не бойся, я про магию шутил. Почти. Но садись лучше с моей стороны, на всякий случай. Это тоже шутка, Олли-Молли! Но ты сделал правильный выбор, одобряю.
– Как там Катарина? – спросила я. Пока мы выбирались из ловушки Рихарда Басха, Олли тоже не сидел без дела. Он разговаривал с Катариной, слушал ее историю. Бо́льшую ее часть мы и без того уже знали, но дополнить что-то деталями всегда интересно.
Катарина за все время разговора с Олли не выдала ни единой человеческой эмоции. Она не страдала, не переживала и не жаловалась. Сидела с высоко поднятой головой. И даже повязка, нанесенная после удара камнем, ее не портила, более того, Катарина несла ее с достоинством, точно это корона.
История Катарины тоже не была слишком сложной. Девушка не касалась других людей, и поначалу любой выход из дома превращался в трагедию. Только став старше, она научилась худо-бедно контролировать ситуацию, хотя несчастные случаи все равно происходили. Но внутри жила глупая надежда, что все можно исправить. Это слова самой Катарины.
