брюки! Вилли, поройся на койках.
– Брюки? – Клим посмотрел на свои форменные, в масляных пятнах кожаные брюки механика и недоумённо спросил: – Зачем?
– На берегу никто не должен догадаться, что ты с лодки. Да не тяни время! Тапперт, Вайс, быстрее откройте торпедный погрузочный люк в корме, пока они не сообразили его перекрыть.
– Мне – вплавь до берега? – растерялся Клим.
– Доплывёшь! – заверил его Адэхи. – В моём племени говорят: если видишь, что скачешь на мёртвой лошади – слезай! Тебе в самую пору менять лошадь.
– А вы?
– С нами ничего не случится, а ты получишь стопроцентную пулю вне очереди.
В подтверждение его слов за дверью послышались крики, тяжёлый удар и глухой голос, словно первый помощник говорил, приложив к двери ладони рупором.
– Адэхи, открой, я тебя пальцем не трону! Ты же знаешь, что без такого инженера, как ты, лодка не протянет и дня. Здесь все уже на моей стороне! Открой дверь и присоединяйся к команде. Время не ждёт – сейчас самая лучшая возможность выскользнуть у них из-под носа. Если не уйдём за час, то сгниём по тюрьмам!
– Я буду говорить только с командиром! – выкрикнул Адэхи, выталкивая Клима из кубрика в корму. – Пусть мне это скажет командир!
– А ты, Адэхи, и говоришь с командиром. Я тебе приказываю открыть дверь и запускать электродвигатели.
– У меня один командир – капитан-лейтенант Зимон.
– Ах, ты о нём? Хороший был моряк, хотя и стал тяжелее на пулю. Но неужели ты думаешь, что я рискнул бы его пристрелить, если бы был один? Обещаю, что когда мы выйдем в море, я воздам ему все почести. В последний путь он уйдёт по нашей морской традиции, и никто не посмеет сказать ему вслед плохое слово. Но его время прошло, и теперь всё будет иначе. А сейчас мне нужен ты и твои механики!
– Тогда я хочу услышать Рикена.
– Боцман покуда связан, но клянусь, я его тоже не трону. Больше ни одной жертвы.
– Приведи штурмана.
– И с Хартманном пока проблемы, сейчас его перевязывает Мюллер. Наш штурман пытался пойти против остальных. Но клянусь, скоро они оба присоединятся к моей команде. У нас будет отличный экипаж! И, в отличие от Зимона, я вас в тюрьму не отдам! Они с японцем торговали вами, как баранами на рынке. Мой совет, Адэхи, – быстрее забудь о них. Теперь лодкой командую я! А лодка у нас одна, делить нам нечего, осталось лишь спасаться.
– Бауэр, я должен посоветоваться с моими механиками.
– Быстрее, чёрт возьми! Скоро рассвет!
Адэхи тянул время ради Клима, и Клим это прекрасно понимал. Вместе с Вайсом они отвинтили люк, через который в корму загружали торпеды, Клим изнутри сбросил деревянный настил и выбрался на внешнюю палубу.
Вайс на прощание дёрнул его за ногу и сказал:
– Не знаю, чем ты так приглянулся нашему индейцу, но моли бога, чтобы тебе так же везло и дальше. Если бы не он, то быть тебе…
Кем быть Климу, он так и не услышал, так как Вайс уже захлопнул люк. Вырывавшийся в отверстие свет исчез, и на секунду Климу показалось, что он ослеп.
Затем он увидел, как рядом с бортом мирно плескалась чёрная вода, из низких туч всё ещё нет-нет, да проливался косыми струями дождь, местами тёмными хлопьями проплывал туман, и всё это скрывалось непроницаемой, как смола, ночью. На мгновение где-то вдали моргнул проблеск маяка и сразу погас. Тогда Клим, не раздумывая, бросился в холодную воду и поплыл в его сторону.
Дно под ногами скользило илом и путалось тиной. Набегающая волна уже в сотый раз накрывала с головой, тогда Клим терял опору и снова бросался на борьбу с убегающим от берега отливом. Впереди тёмной стеной маячила на тонких ходулях корней глубоко врезавшаяся в море густая полоса деревьев. Он плыл к ним, но видел, что не приближается ни на метр. Нащупывал ногами дно, отталкивался, бросался вперёд, а затем взлетал на волне, его относило прочь от берега, и всё повторялось сначала. Силы растаяли, когда до цели оставалось не более полусотни метров. Позади пролегла чемпионская дистанция, но, когда до финиша осталось чуть-чуть, Клим понял, что окончательно выбился из сил. Он уже не боролся, а полностью отдался на волю волн, на секунду выныривал, делая судорожный вдох, и снова погружался, чтобы нащупать скользкое дно. Толчок, вдох, и опять под воду. Его несло вдоль берега, прочь от портовых огней, туда, где деревья казались выше и темнее. Ни руки, ни ноги уже не слушались, и Климу казалось, что он превратился в сорванный буй. Тот самый, что так кстати оказался на его пути. Спрыгнув с лодки, он плыл на слабый мерцающий огонёк маяка и вдруг почувствовал, что зацепился за стальной трос. Первой мыслью было, что рядом находится судно. В темноте спасительное судно не видно, но оно неподалеку, и трос тянется с него. Однако это оказался всего лишь буй. Вцепившись в его шершавую, обросшую ракушками поверхность, Клим недолго отдохнул и опять поплыл на огонёк. А маяк уже чудился так близко. Рядом с ним появилась россыпь огней портовых кранов и зданий, и вот когда до огоньков было подать рукой, океан начал играть с ним дурную шутку. Его несло вдоль берега, и огни постепенно удалялись. В довершение всего снова пошёл дождь. Теперь вспышки маяка исчезли окончательно, и Клим не имел ни малейшего представления о том, куда его уносит. Лишь бы не исчезло дно! Толчок, вдох, и опять на гребень волны. Волна убегает, затем следует провал и мягкий удар ногами о дно. Внезапно он зацепился за упругий, изогнутый корень. Тот тронул его за спину, дёрнул за рубашку и, казалось, хотел ускользнуть, но Клим уже извернулся и вцепился в него обеими руками. Рядом вырисовывались стеной джунгли таких же корней. На них темнели спутанные ветви деревьев, а где-то совсем рядом плескалась о берег вода. Тогда он бросился вперёд из последних сил. Подтягивался, хватал темневший впереди корень, раскачивался, тянулся к следующему и ощущал, что берег всё ближе и ближе. Кто-то потревоженный упал с дерева в воду и, обдав упругим фонтаном воды, проскользнул рядом гибким канатом. Клим раскачивал ветви и слышал, как с них с приглушенными всплесками слетают и другие их обитатели. Потревоженные, они проплывали рядом, ныряли, иногда скользя по его ногам, пугая и заставляя замирать. Один раз он спутал корень со свисавшим петлёй гибким телом. Мягкая холодная плоть под пальцами судорожно дёрнулась, выскользнула и
