скажу, что, все это время я искал тебя, это тоже будет правдой.
— Ага… Значит, у тебя их несколько, твоих «правд», — сделала я для себя вывод, заставив мужчину громко рассмеяться, уносясь эхом ввысь.
— А вот мне интересно, Стах: как ты определил, что Евся — именно та, которую ты искал? Печать на ней какая стоит? — развернулась к нам на ходу Любоня.
— Как я это понял? — с прищуром посмотрел на меня мужчина. — Мне сначала, вдруг, очень сильно и впервые в жизни захотелось, чтобы мои будущие дети были похожи именно на нее. Только на нее.
— Дочка? — выдохнула я перехватившим голосом.
— Все-все-все, любимая, — с улыбкой качнул он головой. — Это произошло после того, как ты выкинула меня из своего окна. А потом хлопнулась рядом на колени и испуганно заглянула в глаза.
— Ну-у, от такого полета все что угодно может… навеяться, — скорчил скептическую гримасу Тишок. — Мужики, может у вас и Любоне достойный жених найдется? Извини, госпожа души моей, но, я по натуре ветреник и не смогу сделать тебя счастливой. А значит, считаю своим долгом пристроить в надежные руки, пока ты еще не иссохлась по мне окончательно.
— Это ты чёй-то языком мелишь? — попыталась та дотянуться до нахала. — Я сама себе уже нашла. Единственно любимого… Теперь осталось лишь его у судьбы выдернуть. Чтобы тоже… много детей. И все, как положено.
— Вот и правильно, — обменялись мы с подругой «важными» взглядами. И какая ж она у меня, все-таки, молодец. Хоть и с опозданием…
Ущелье вскоре закончилось и с последним порывом гудящего в нем ветра, вынесло нас в спрятанную глубоко в горах, маленькую зеленую долину. И сначала я увидела водопад. Будто Тихий ручей, берущий свое начало из каменной расщелины в заповедном лесу, вдруг многократно умножил свои водные силы. Но, нет. Это был не ручей. Это был бойкий и шумный поток, который брызгами отлетая от выступов, рассыпался вниз — в маленькое мутно — голубое озеро, окруженное густыми кустами. Да, сначала я увидела именно его. А уж потом…
— Это и есть старое пещерное поселение?
— Угу, — сначала привстал в своих стременах Стахос, а потом и вовсе спрыгнул с Капкана в густую траву. — Это оно. Древнее обиталище моих предков — «Город золотой подковы». К нему со стороны Ладмении ведет множество троп, хотя, основную дорогу давно завалило. Но, выход на другую сторону — всего один. Так, Хран?
— По моим данным, да, — последовал и он примеру Стаха. Следом же на землю спустились и мы с Любоней. И один лишь Тишок так и остался водить прочищенным носом в седельной сумке на Перце:
— Вроде ничего враждебного не чую, но надо обойти кругом, — через несколько мгновений важно выдал он, но, я его даже не слушала. Потому что, взобравшись со Стахом на ближайший валун, уже вовсю пялилась на следы чужой, незнакомой жизни.
Здесь и в правду, когда то жили. Но, не знай я заранее о том, что речь идет о кентаврах, то подумала бы, что жили здесь просто люди. Хотя, как я вообще могу здраво судить о таких местах с моим то «книжно-дремучим» прошлым? Просто, тут имелась и площадь у самого главного входа в пещеры, с остатками каменного постамента напротив. И выложенная мелкими булыжниками ограда, рисующая собой полукруг, и даже мостик через уже давно пересохший ручей присутствовал. Тоже каменный. Но, больше всего меня привлекла высокая стела, стоящая поодаль, в окружении разросшегося можжевельника. На ней, даже отсюда, с расстояния в несколько десятков ярдов, хорошо проглядывались узоры и текст на незнакомом мне языке. Очень странные и красивые узоры — сочетание квадратов, кругов и цветочных ветвей, будто вплетенных в эти простые фигуры и соединяющих их в непрерывный орнамент.
— Корбестон, — глядя туда же, тихо произнес Стах.
— Что это такое?
— «Основа основ» — столп с кентаврийской историей, написанной на древнем языке. Сейчас его мало кто знает. Часть населения говорит на эллинском, часть — на ладменском, а большинство использует мешанину из сразу нескольких. Даже мой воспитатель не рисковал передо мной лишний раз блеснуть знанием «кенво», — с усмешкой произнес мужчина, а потом добавил. — Потому что у меня под рукой для этого дела всегда водился словарик, — и был он сейчас так озарен изнутри своими лучистыми воспоминаниями, что я невольно залюбовалась. — Ты чего? — перехватил Стах мой взгляд и прижал к себе. — Да, любимая. Еще одна «правда» о причине моих скитаний как раз и заключается в том, чтобы потом снова и снова возвращаться домой… До-мой… Пошли, посмотрим его поближе. Чтобы было потом, о чем рассказывать нашим детям.
— Всем-всем-всем? — со смехом прыгнула я в его подставленные уже с земли руки.
— И каждому в отдельности… — неожиданно прижал он меня спиной к валуну и одарил таким поцелуем, что… прямо сейчас их и… о-ох… обратно «из неба» совсем еще не хочется…
Ночь в горах наступает рано и быстро. Просто, солнце, еще не достигнув земли, раскрашивает напоследок крутые вершины, а потом наспех прощается до завтрашнего дня. Вот так и сейчас — еще долечку назад мы с примкнувшей к нам Любоней стояли возле каменного столпа, старательно водя по нему пальцами. А теперь, хоть нос свой дриадский в него уткни, все одно ничего не разберешь… тем более, если язык незнакомый. Стах же еще при солнце переводить что-то не поспешил (видно, на этот раз словарика «под рукой» не обнаружилось). А еще через долечку, его окликнул от лошадей Хран. И обернувшись, мы с подругой, все ж, смогли разглядеть, что наша компания внезапно пополнилась еще на двух человек. Правда, совсем ненадолго. Потому что пришли они, чтоб забрать мою красавицу Кору. Ну, и остальных тоже…
— А это было так обязательно необходимо? — скорчив гримасу, смотрела я на белеющий в темени хвост собственной кобылы, уводимой в сторону ущелья.
— Угу, — с усмешкой поглядел на меня Стах. — Обязательно необходимо. Потому что дальше им хода нет. И вообще, ты своей Коре еще и завидовать должна.
— Это чему же? — вмешалась, не меньше меня озадаченная быстрым расставанием с Дулей, Любоня.
— Видимо тому, подруга, что кобыле моей, в отличие от ее хозяйки, и без паспорта через Тинаррскую границу можно легально… А как скоро это свершится то?
— Очень скоро, любимая. Но, мы туда, все ж, попадем… быстрее, — вдруг, нахмурился Стахос и развернулся к своему боевому наставнику. — Значит, планы меняются?
— Так точно, — перекидывая через плечо седельную сумку, выдохнул тот. — Раз, по словам наших «друзей», на окрестных тропках шебуршание, то ночевать будем уже внутри.
