Шевцов отвернулся. Ему не хотелось разговаривать.
Турок гнал машину по темной дороге. Анна молча сидела сзади с Квятковским. Она молчала с тех пор, как они потеряли Сергея. Остекленевшие глаза смотрели в одну точку, а сама она словно окаменела. Турок не дергал ее. Ему и самому было очень жаль Сергея.
Сердечный приступ Квятковского самопроизвольно сошел на нет. Он безвольно дремал, клевал носом, периодически всхрапывая. Его голова то и дело клонилась на плечо Анны. Но она лишь брезгливо вздрагивала и не обращала внимания. Турок видел ее в зеркале заднего вида и спиной ощущал ее подавленное состояние. Но чем он мог ей помочь, если она в помощи не нуждалась? Впрочем, состояние ее никогда нельзя было считать безнадежным. Она сильная женщина. Сильная во всех отношениях. Турок ее уважал. Вот и теперь ему казалось, что в ней зреет какое-то очень важное решение. Сейчас она его примет и оживет. И глаза оживут… и тело. Тогда ничто не остановит ее. Похоже, что-то с Сережей у них намечалось…
— Миша! Останови! — вдруг очнулась Анна, прервав его размышления.
Турок послушно съехал на обочину и затормозил.
— Ань, ты чего?..
Он повернулся к ней и положил руку на колено. Ему хотелось ее поддержать или удержать от чего-то, на что она уже решилась, а он еще не знал. Или просто посоветовать ей поплакать. Но тут зазвонил его мобильный телефон.
— Да… — устало ответил Турок. — Да. Принято. План «Б».
— Отлично! — Анна грубо оттолкнула Квятковского, который все кренился к ее плечу. — Я бы и так осталась. Так что дальше ты уже сам, Миша…
Она открыла дверцу.
— Погоди… — позвал Турок. Они крепко обнялись.
Это было именно то, чего она ждала. Об этом она просила его в вертолете. Только он позабыл. А теперь вспомнил.
Анна вышла из машины и остановилась, наклонившись к окошку.
— Миш, ты не волнуйся… все нормально… Я все поняла. План «Б».
Секунду они смотрели друг другу в глаза. Потом она перешла дорогу и подняла руку, чтобы остановить попутку в обратную сторону. Возле нее сразу же остановился подержанный «мерседес».
Турок тронул машину с места. На душе у него чуть полегчало. На заднем сиденье, потеряв опору, завалился Квятковский. Его везли чемоданом, берегли, но полностью игнорировали.
После ухода Ставрогина Шевцов снова попросил дежурного заварить ему чаю. Он долго звенел ложкой в стакане, но потом заметил, что сахар не положил. Два белых кусочка сиротливо лежали рядом на блюдце. Решительно выплеснув чай в окно, он налил себе полстакана коньяку.
В дверь нетерпеливо постучали. Не дожидаясь разрешения, в кабинет заглянул взволнованный Виктор. Он начал прямо с порога, будто ему было что говорить.
— Товарищ генерал, к вам можно?..
— Заходи, Витя… — кивнул Шевцов, по-домашнему махнув рукой. — Новости есть?
— Нет. Ничего. Никаких новостей…
Виктор сел напротив. Он был очень расстроен. Куда больше, чем сам генерал. Ему явно хотелось поговорить.
— Коньяку выпьешь? — предложил Шевцов, чтобы разрядить обстановку.
— Выпью. — Виктор кивнул, разглядывая носки своих ботинок.
Шевцов налил ему коньяк и разломил пополам завалявшийся в тумбочке кусок шоколада.
— Только давай-ка чокнемся, Витя… А то все это похоже… Ладно. Давай выпьем.
Они демонстративно чокнулись, как будто это какое-то колдовство, которое вдруг да и вернет Сергея. Генерал залпом опрокинул в горло содержимое своего стакана. Ему так давно уже надо было выпить. Виктор сделал осторожный глоток, подержал коньяк во рту и медленно проглотил. На щеках его проступил едва заметный румянец, сделав его похожим на мальчишку.
— Сергей Анатольевич, можно спросить?.. — начал он неуверенно.
— Можно… — Шевцов покосился на Виктора. Сегодня ему уже задавали один непонятный вопрос.
— Как вам кажется… А вдруг он все же сможет выбраться?
— Хотелось бы верить… Но ты же знаешь, чудес не бывает.
— С Чумаковым бывают.
— Вот и я на это надеюсь, — вздохнул генерал. — Ты вот что, Витя… Если Эльза выйдет на связь… пусть позвонит прямо мне. Так будет лучше всего, Я хочу все узнать первым.
На закате озеро подернулось легкой рябью. Мелкая рыбешка играла, выпрыгивая в теплый воздух за мошками. У самого края воды разноголосо пели лягушки, перекрывая предвечернее стрекотание кузнечиков. Чуть слышно шуршали прибрежные камыши, уходя стеблями к близкому илистому дну. Уж черным блестящим шнуром скользнул между стеблей, пересекая растекающееся по воде кровавое пятно.
Сергей лежал в камышах в луже крови. Он давно уже пришел в себя после недолгой потери сознания, но намеренно не шевелился, экономя и копя силы. Прохладная вода постепенно вывела его из болевого шока. Теперь он просто отдыхал и ждал темноты, которая медленно подкрадывалась от близкого леса. Прохладная вода постепенно возвращала бодрость, одновременно стягивая рану. Сергей копил бодрость и силы, понимая, что скоро они понадобятся ему. Он был абсолютно уверен в том, что это вовсе не конец, но ему придется побороться за жизнь.
Где-то довольно далеко, у моста, копошились люди, он слышал их отдаленные голоса, аквалангисты обшаривали дно, кто-то шнырял в прибрежных кустах. Сергей знал, что это ищут его. И непременно найдут. Потом, позже. Теперь же ему казалось, что они пока еще на допустимом расстоянии, и у него есть время.
Глаза катастрофически слипались. Но ему нельзя спать. Не только потому, что его могут найти спящим. Он может банально захлебнуться. Или тело незаметно остынет до температуры воды, тогда он уснет навсегда. Нет, ему не время сейчас спать… Да и холодно как-то становится…
Сергей легко встал из воды, будто его за руки подняли. И рана совсем затянулась, не болит. Кровавый закат окрасил гладкую поверхность озера, будто оно полно крови. «Это моя кровь, — подумал Сергей, — она вытекла из меня в воду, и озеро стало кровавым… Вот почему я такой легкий… Из меня вытекла кровь…» Он сделал шаг к глубине, потом второй, третий, уходя все глубже и глубже. «Я по щиколотку в крови… по колено… по пояс… Я по уши в крови… Я утонул…»
Кровь хлынула в ноздри, в уши, в глотку, наполняя его снова…
Сергей дернулся и открыл глаза, едва удерживая кашель. Он все-таки заснул, ушел под воду и нахлебался. Чуть не обнаружил себя.
Сзади на берегу отчетливо послышались шаркающие по граве шаги, хрустнула сломанная ветка. Некто даже не пытался соблюдать тишину. И это было неправильно. Осторожность еще никому не повредила. «Э-эй! — крикнули с берега. — Я, кажется, что-то заметил! Поднырни к камышам! Кажется, там что-то есть! Вода кругами пошла».
Сергей мотнул головой и успел увидеть заныривающего неподалеку аквалангиста. «Н-да… это по мою душу… они подобрались слишком близко. Я их проспал… Ну да ладно». Осторожно перевернувшись на живот, он сполз с мелководья на глубину, цепляясь руками за илистое дно, и поплыл под водой.
