Мы так привыкли притворяться перед другими, что под конецначинаем притворяться перед собой.
Глава 1
Все было не правильно. Этого не должно было произойти ни прикаких обстоятельствах, но это произошло. Теперь уже поздно выяснять степеньвиновности каждого из ответственных должностных лиц или искать крайних.Самолет, в котором находилась делегация ООН, прибывшая для консультаций вМоскву, захватили террористы. Это единственно реальный факт, и, отталкиваясьтолько от него, нужно строить дальнейшие прогнозы и планы. Правда, террористыдали десять часов времени. В его распоряжении всего десять часов, в течениекоторых он должен принять трудное решение. Никаких компромиссных вариантов —либо выполнить требование террористов, либо штурмовать самолет без всякихшансов на успех. И принимать решение необходимо ему, отвечающему забезопасность в этой стране, министру внутренних дел республики.
Он потер виски — нестерпимо болела голова. Его разбудилсегодня утром этот тревожный звонок, и с тех пор он вот уже пять часов сидит вдепутатской комнате Шереметьево-1, где разместился экстренно созданный штаб поспасению самолета и его пассажиров. Депутатская, к счастью, очень большая, сейчасона называется залом для официальных делегаций, и бюст Ленина отсюда давноубрали. Но роскошь помещения, оформленного в псевдосоциалистическом стиле концасемидесятых годов, бросается в глаза. Все службы удобно разместились в зале ипытаются контролировать события. Самолет стоит недалеко от здания. Его можновидеть, даже не выходя из депутатской комнаты. К неудовольствию очередныхпосетителей зала, сейчас туда не пускают никого, даже депутатов.
С ними вообще особая морока. Перед выборами любой пытаетсязаработать дополнительные очки, стать героем, чтобы попасть на страницы газет ижурналов. От непрошеных визитеров уже сдают нервы. Каждый мало-мальскиизвестный политик, каждый депутат Государственной Думы считает своим долгомлично вмешиваться в ход событий, давая советы, как поступить в таком случае.Некоторые даже приезжают в аэропорт, мешая его людям своими ненужнымизамечаниями и тревожной суетой. Через час ожидается приезд одного изруководителей оппозиции, никогда не упускающего случая лишний раз покрасоватьсяна публике. От него можно ждать чего угодно, он часто бывает непредсказуем. Отодной мысли о его появлении голова начинает болеть еще сильнее.
Главное сейчас — выяснить, сколько человек находится всамолете и как они вооружены. Командир корабля сказал, что у них есть автоматы,пистолеты, взрывчатка, гранаты.
Нужно еще разобраться, каким образом они пронесли все это всамолет, как им удалось протащить такое количество оружия мимо проверяющихмилиционеров? Рядом с ним с самого утра сидит директор Федеральной службыбезопасности. Он тоже в растерянности, понимает, что международный аэропорт —это и его объект, а спрос с оплошавших может быть строгим, очень строгим. «Хотяему легче, — подумал министр, неприязненно посмотрев на сидевшего рядомдиректора ФСБ. — Он человек команды, в случае чего они все за негозаступятся. А меня просто выгонят. Президент и так ищет только случай, чтобыубрать меня с этой должности. Да и в Кремле недоброжелателей хватает».
Самолет был захвачен террористами нагло и быстро — видимо,они готовились по специальной программе. Не успел огромный «Ил-62» подняться ввоздух, как командир запросил посадку. Лайнеру пришлось еще немного полетать,чтобы слить горючее, и лишь тогда они разрешили посадку. Почему террористырешили сесть повторно в Москве? — вот вопрос, который больше всего волнуетминистра. Почему они так нахально рискуют? Ведь совершенно ясно, что в Москвегораздо больше вариантов их ликвидации, гораздо надежнее блокада самолета.Почему они вернулись в Москву, а не сели в одном из промежуточных аэропортов?На этот вопрос министр до сих пор не знает ответа. А с начала захвата прошлоуже столько часов. Теперь нужно принимать решение.
Будь это обычный самолету он давно бы отдал приказ о штурме,невзирая на риск возможных потерь. Из мировой практики борьбы с терроризмомхорошо известно, что на уступки бандитам идти нельзя. Но штурмовать самолет, вкотором находится делегация ООН, ни в коем случае нельзя. Из одиннадцатичеловек по крайней мере пятеро мировые знаменитости. Если хотя бы с одним изних что-нибудь случится, во всем мире позору не оберешься. Здесь уже полетит нетолько министр внутренних дел или директор ФСБ. Здесь речь может идти о судьбевсего правительства или даже Президента.
А пока тянутся длительные и бесполезные переговоры стеррористами. Заведомо ясно, что их условия неприемлемы и невозможны.
Они потребовали миллиард долларов и освобождения из тюрьмыдвух захваченных в ходе последних трех месяцев руководителей преступных групп,еще недавно орудовавших в столице. Выпустить их на свободу — значит не просторасписаться в собственном бессилии, но и значительно ухудшить криминогеннуюобстановку на всей территории страны. Достаточно только раз уступить в такомделе, как самолеты начнут захватывать повсеместно.
Резко зазвонил телефон ВЧ, проведенный прямо в его небольшойкабинет в глубине зала. Он поднял трубку.
— Что собираетесь делать? — услышал он голосПрезидента.
— Пока анализируем факты, — честно сообщилон. — Пытаемся найти возможное решение. Мы исходим из ваших указаний обособой ценности делегации ООН. Продумываем варианты их освобождения.
— Долго продумываете, — раздраженно заметилПрезидент. — Через полчаса доложите мне свое окончательное решение. Мыдолжны знать, что вы собираетесь предпринять. Весь мир следит за вашимидействиями.
— Я понимаю.
Он видел установленные внизу камеры крупнейшихинформационных агентств. Правда, по его распоряжению в зал журналистов непускали, они только помешали бы работе.
Президент, не прощаясь, положил трубку. Он был вспыльчив до крайности.Но в этот раз сдержался, понимая, что нагоняй только взвинтит людей и сделаетситуацию еще больше неуправляемой.
— Как он? — тревожно спросил директор ФСБ,сидевший рядом с министром.
— Говорит, весь мир следит за нами, — уставшимголосом ответил министр, — требует через полчаса доложить окончательноерешение.
— Так, — недовольно произнес Директор ФСБ, —через полчаса.
Он понимал, что за все отвечать придется им обоим, и отсознания собственного бессилия злился еще сильнее. Единственный самолет, которыйтеррористы не должны были захватить ни при каких обстоятельствах, это самолет счленами делегации ООН. И они его захватили.
— Откуда они узнали, на каком именно самолете летятчлены делегации? — спросил вдруг министр. — Вы это проверяли?
— Давно проверяем, — недовольно ответилдиректор. — Здесь положение еще хуже. Члены делегации предполагаливылететь вчерашним рейсом, но задержались. Об изменении графика никто не знал.Почти никто не знал, — поправился он, — хотя у нас и у вас стольковсякого дерьма развелось в последнее время — могли запросто продать информацию.
