барон, что-то я как-то даже не знаю. Учудил… — сказал он, покачав головой. — Ладно, отдыхай. Потом пообщаемся. А ты кто? — император глянул на незнакомца. — Я тебя раньше не видел.
— Прошу прощения, — тот вежливо поклонился. — Последние триста с чем-то лет меня звали Хризопраз, но вообще-то я Адельбрехт Банц-Калленберг. С кем имею честь?
— Барнабас II Хистен-Адальвальд, здешний император.
Недавний дракон снова раскланялся.
— Я многое пропустил. Хотя этот достойный собрат поведал мне, что знал, — Адельбрехт кивнул на спящего Халлека, — прошло слишком много времени. Надеюсь, госпожа Вейла просветит меня.
Из-за его спины выглянула Куница и бодро закивала. Император покосился на неё.
— Конечно просветит. Ладно. Работы много. Дамы, господа, — он наклонил голову, изображая прощание, обвёл взглядом присутствующих, и пошёл обратно к ставке. На пригорке не затягивали со сборами. Шатры уже сворачивались, чуть дальше строились войска, в соответствии с принадлежностью полков.
— Отдыхаем, — распорядилась Вейла. — Ставимся и до завтра бездельничаем.
Её подчинённые шустро устроили в пологой балке укрытие от ветра, натащили древесных обломков и прочего скарба, развели костерок. Кэтлин сунулась было помогать, но Куница отстранила баронессу:
— Сиди, будь с ним.
Халлек продрых до позднего утра. Он обнаружил себя на походной подстилке, под косым навесом, и укрытым от сырости верблюжьим одеялом. Даже не почувствовал, как его передвинули. Кэтлин с головой закуталась в такое же, превратившись в желтовато-серую полосатую куколку.
Приподнявшись, он огляделся. Сумрачное небо висело низко, похоже, осень окончательно вошла в свои права. Над береговым краем холма шелестел слабый ветер. О вчерашнем побоище напоминала только долина, превратившаяся в подобие перекалённого в печи черепка, да с прибрежных отмелей доносился скрежет металла. Провалы, через которые выбирались эримы, исчезли. Видимо, они поддерживались силами владетелей, и с их смертью схлопнулись. У ведёрного котелка, подвешенного на треногу, сонно хлопотал какой-то парень из звезды Фалька. Рядом, под навесом, шевелилиись остальные, включая Хризопраза-Адельбрехта. Возле него ожидаемо показалась Вейла.
— Подъём, прекрасная бабочка, — Халлек потормошил супругу. Та недовольно заворочалась, но высунула взлохмаченную голову на улицу. Подошла Низа.
— Задерживаться не будем. Сейчас перекусим и в столицу. Вчера император выразил желание лично выслушать тебя.
— И не какому-то провинциалу его прокатывать, — понимающе буркнул Халлек, потягиваясь.
— Ну не то чтобы, но в общем да, — согласилась магесса. — Так что завтракаем, прыгаем, приводим себя в порядок, и на аудиенцию.
Через два часа они, покинув термы в подвале резиденции IV управления, были готовы предстать перед главой государства. Нашлась приличествующая северному барону одежда взамен истрепавшейся в бою. Кэтлин, которой теперь не требовался обширный гардероб, облеклась в длинное, почти до пола, тёмно-красное платье с необычным глянцево-чёрным отливом юбки и сплошным матовым кружевом — тоже чёрным — по лифу. На ногах появились лёгкие сапожки из тёмно-пурпурной кожи, расшитые золотом. Низа одобрительно хмыкнула.
— Отлично. Полетели.
Они оказались в портальном зале дворца Белой Цитадели, откуда их сопроводил целый почётный караул, десяток гвардейцев. Халлек благодаря способности видеть силу с интересом изучал их вроде бы лёгкую, церемониальную броню, которая на самом деле наверняка способна остановить выпущенный из осадной баллисты снаряд. Кэтлин, в свою очередь, глазела на убранство дворца. На беглый взгляд всё выглядело показательно простым, хотя и искусным, хотя стоило только присмотреться, как начинали выходить на первый план детали. Вот в неброской, но затейливой резьбе на светлых стенных панелях проступают картины деяний прежних императоров. А вот на мраморных колоннах из прожилок складываются силуэты… чего? Кэтлин видела упорядоченные, но совершенно незнакомые контуры. Они словно струились, в ответ провожая её. Баронесса слегка поёжилась.
Выский, локтей в двенадцать, коридор, закончился дверями из полированного дуба, сверху донизу украшенными завитушками бронзовой инкрустации. Рядом стояли ещё два гвардейца. Серебряная табличка для опознания всех троих, и двери распахнулись.
За порогом, против ожиданий, находился вовсе не огромный зал, а довольно скромный для дворца кабинет. Шагов этак двадцать на тридцать. Окна выходят во внутренний двор, противоположная от них стена сплошь уставлена шкафами для книг и бумаг. Белёный потолок с плоским лепным плафоном и «колесом» на семь молочно-белых кругляшей, стенные панели выкрашены светло-персиковый цвет. Длинный стол, заваленный свитками, рулонами карт и подшивками документов. Отдельный небольшой светильник с зелёным стеклянным грибком. Император сидел за дальним концом и был погружён в какую-то книгу, очень похожую на амбарную. Рядом стоял невысокий чиновник. Выслушав неслышные от входа распоряжения, он взял книгу и торопливо удалился, только мазнул по новым посетителям беглым взглядом.
Барнабас II поднял взгляд и приглашающе повёл рукой — рядом с ним, вдоль стола, располагались три простеньких стула, обитых толстой мягкой тканью в цветочек.
Когда они уселись, император посмотрел на Халлека и в лоб спросил:
— Так что это было? Я наблюдал. Через тебя внезапно хлынул такой поток, что его даже я не вдруг выдержал бы.
Нордхеймец честно ответил:
— Эту силу даровал мне Свальбард для боя, и укрепил меня. Когда я убил их, она пропала. А я почувствовал себя выжатой тряпкой.
— Не врёшь, — хмыкнул император. — Ну ладно. Что думаешь дальше делать?
— Хозяйство осваивать, — Халлек пожал плечами. — Я ведь толком не начинал, только дела принял.
— И всё? — с прищуром поинтересовался Барнабас. — Кланы там объединить, например, а?
— Дальше видно будет. Носферы побеждены, обессилены, но не добиты. Пока и им и нам нужна передышка. А таких полезных, пусть и подлых союзников, мы вряд ли ещё найдём. Разве что островитяне внезапно решат вписаться.
— Титаны с морталами? — подхватил его мысль собеседник. — Вероятность примерно вот такая, — пальцы императора сблизились в волосяную щёлочку.
Халлек молча развёл руками. Мол, чего тут говорить.
— Низа, надо закончить проверку на поводки. Не может быть, чтобы вычистили всех.
— Уже работают.
Барнабас согласно качнул головой.
— Добро.
Внезапно по кабинету пробежал прохладный сквозняк, хотя взяться ему было неоткуда. Халлек даже не стал задумываться — знакомый запах ледников говорил сам за себя. Император поднялся очень быстро. Пожалуй, перед ним самим далеко не всякий чиновник с такой скоростью вытягивается по стойке смирно, — пролетела мысль в голове Низы.
— Приветствую, — пророкотал Свальбард, оставаясь по ту сторону открытого перехода. — Я свидетельствую за его слова.
И исчез. Император уселся обратно, облегчённо выдохнул.
— Уф. Вот теперь верю.
Низа едва слышно фыркнула, но Барнабас уловил. Впрочем, он только махнул рукой.
— Так, ладно. Отдыхайте, занимайтесь своими делами. Фарона проведайте, что ли. Будет надо чего, сам вызову. Тебя, барон, это тоже касается. Ты хоть и вождь, кроме прочего, но положение обязывает.
Их провели обратно в зал. Низа создала переход в Академию, к Мардуку, а оттуда уже он сам сформировал
