за дверь, и только один, сидевший за столом, разговаривал по телефону.
— Вот, — он провел рукой по губам, а затем приблизился к решетке. Парень поднял руку, словно собираясь ухватиться за прутья, но держал кулак сжатым. — Возьми это. Раскуси зубами и проглоти.
Я нахмурилась, протягивая к нему руку. Он разжал пальцы, уронив мне на ладонь капсулу с каким-то порошком. Должно быть, он прятал ее за щекой. Мне не нравилась эта ситуация, но я все равно взяла ее.
— Что это? — спросила я, и мое сердце начало бешено колотиться о ребра.
— Твой шанс выйти отсюда.
Я прикусила губу.
— У меня нет привычки принимать случайные таблетки. Особенно от тех, кого я не знаю.
— Это подарок от Риза.
— Эй, — рявкнул Берд, прикрыв рукой динамик своего телефона. — Отойдите, черт возьми. Не разговаривайте друг с другом.
Я отступила на несколько футов, и парень сделал тоже самое. Он приподнял бровь, явно ожидая, что я проглочу таблетку. Мое тело горело, и меня охватило беспокойство. Но если это мой шанс выйти отсюда, то я его использую. Сделав вид, что кашляю, я прикрыла рот и позволила капсуле упасть на язык. Поколебавшись несколько секунд, я загрызла ее и проглотила. Во рту появился горький привкус, поэтому я подошла к раковине, чтобы сделать глоток воды.
Я вернулась к скамейке и села, оглядываясь на парня. Он пристально наблюдал за мной, а затем кивнул головой, словно желая удачи. Черт возьми. Чтобы это ни была за таблетка, у меня было такое чувство, что она не заставит меня почувствовать себя тепло и уютно. Я положила голову на прутья позади себя и стала ждать, когда наступит эффект.
Прошло совсем немного времени, прежде чем мой желудок начал бурлить. Стреляющие боли пронзили мой кишечник, и я сгорбилась, издав стон.
— Ты в порядке? — спросил парень, снова подойдя к решетке и изображая беспокойство. — Ты неважно выглядишь, — а затем он понизил голос до шепота. — Держись за правую сторону. Подыграй, Тень.
Я издала саркастический смешок. Мне не нужно было подыгрывать. То, что я приняла, причиняло невыносимую боль. Кожа горела, словно я подхватила лихорадку. За долю секунды до того, как меня вырвало, я почувствовала во рту металлический привкус.
— Срань господня, — закричал парень, словно никто не заметил, что я только что блеванула на пол. — О боже. Это отвратительно.
Боль пронзила живот, и я вскрикнула, обхватив себя руками, когда упала со скамейки на колени. Раздался лязг, и меня резко подняли на ноги, схватив за руку. Желчь подступила к горлу, когда я снова вырвала. Я попыталась посмотреть, кто меня держит, но ни на чем не могла сосредоточиться. Голова раскалывалась, а яркий свет только ухудшал положение.
— Черт, — сказал кто-то в панике. — Она вся горит.
— Наверное, просто грипп. С ней все будет в порядке.
Я узнала голос Берда и сделала несколько неглубоких вдохов, схватившись за правую сторону нижней части живота, прижимаясь к офицеру, который держал меня за руку.
— Черт, — простонала я, мои ноги угрожали подкоситься.
— Где болит? — спросил другой офицер.
Я просто продолжала держаться за правый бок, убеждаясь, что все выглядит убедительно. Тело покрылось потом, и я снова судорожно вздохнула, услышав слова отвращения от окружающих меня людей.
— Это аппендицит, — нервно сказал кто-то. — Торрес ясно дал понять, что ей нужно остаться в живых.
— Отведите ее к медсестре, — резко ответил Берд.
— Медсестра не сможет сделать гребаную операцию, — огрызнулся другой офицер. — Если у нее лопнет аппендикс, то к утру она будет мертва. Ее пребывание в этой камере уже хреново. Если она умрет здесь, как мы это объясним?
— Вызовите скорую, — наконец решил Берд. — Двое офицеров поедут с ней. И она не должна исчезать из нашего поля зрения.
Тот, кто держал меня, отпустил мою руку, и я рухнула на пол. Свернувшись калачиком, я пыталась оставаться в сознании, несмотря на боль. Чтобы я ни приняла, мне казалось, что я умираю. Меня накрыла очередная волна тошноты, и я судорожно сглотнула, издав крик боли.
Я не была уверена, сколько пролежала там, но вскоре меня окружили новые голоса, подняли и уложили на носилку. Чьи-то руки надавили мне на живот, и я намеренно издала мучительный крик, когда они коснулись моего правого бока.
— Пристегните ее к носилкам, — скомандовал Берд.
— Она едва может двигаться. Не думаю, что она собирается сбежать, — пробормотал другой офицер.
— Мы не будем рисковать. Только если ты не хочешь объясняться перед Торресом, как она каким-то образом сбежала.
Их голоса казались далекими, и я едва обратила внимание, когда мою руку потянули в сторону, прежде чем холодный металл сомкнулся вокруг моего запястья. Мой желудок начал успокаиваться, но приливы жара все еще пробегали по моему телу. Я напряглась, когда носилка затряслась, а после меня подняли и затолкали в машину скорой помощи.
Заставив себя открыть глаза, я увидела Берда и еще одного полицейского, неподвижно сидящих по другую сторону машины скорой помощи. Надо мной навис врач, проверяя мои жизненно важные органы, избегая зрительного контакта. Машина резко рванула вперед, и я сделала глубокий вдох, пытаясь побороть головокружение.
Внезапно знакомый голос привлек мое внимание. Я выгнула шею, чтобы увидеть, как двое мужчин в масках, скрывающих лица, залезают в заднюю часть машины. Берд и другой офицер вскочили на ноги, но вооруженные люди уже направили на них оружие.
— Не двигайтесь, — хрипло произнес низкий голос. — Я хочу, чтобы вы двое очень медленно достали свои пистолеты и положили их на пол.
Врач скорой помощи стоял с поднятыми руками, его лицо побледнело. Очевидно, он не был частью этого. Места было так мало, что пошевелиться было практически невозможно, и ни один из копов не сделал ни малейшего движения.
— Сделайте это сейчас, — повторил человек в маске неестественно низким голосом, как будто пытался скрыть это. — Не усугубляйте ситуацию.
— Не усугублять ситуацию? — выплюнул Берд, его лицо потемнело. — Вы думаете, вам сойдет с рук нападение на двух офицеров?
— Да, — просто сказал парень. — Встаньте и повернитесь. Сейчас.
Берд медленно поднялся на ноги, его глаза горели ненавистью, когда он встретился со мной взглядом. Я не смогла удержаться от самодовольной ухмылки, которая, я уверена, больше походила на гримасу. У меня не было сил даже поднять голову.
Мужчины быстро связали офицерам руки за спиной пластиковыми стяжками, а затем надели им на головы черные мешки. Заставив их снова сесть, один из парней держал фельдшера под прицелом, пока другой подошел ко мне и склонился.
— Привет, Тень, — на этот раз он говорил своим обычным голосом,
