Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
было невозможно прочесть.
– Если мои прогнозы верны, – сказал он голосом, подобным свисту ветра в сухих долинах, – тогда ты заслуживаешь услышать это на прощание. «Поставив царство выше собственной жизни, ожидай честь после смерти».
Это прощание произносили мастера Школы Белых Сосен, и Цзэню было известно его значение: честь тем, кто готов на самопожертвования, тем, кто готов отдать жизнь ради своего народа. Такое прощание заслуживали только легендарные герои, когда-то ходившие по рекам и озерам этого царства.
Цзэнь приклонил голову. А когда поднял ее, Безымянного мастера уже не было рядом.
Цзэнь еще мгновение смотрел на открытую печать. Внутри он мельком увидел покрытую снегом усадьбу и плакучие ивы, склонившиеся над замерзшим прудом. Он представил у одного из резных окон Лань, склонившуюся над свитками с кисточкой из хвоща в руке.
Нет… С пирожком со свининой в руке.
Из груди его вырвался смех, вытеснивший острую боль. Печать Врат начала расплываться, и он закрыл ее взмахом руки.
Изображение усадьбы исчезло. Примерно в дюжине шагов виднелись замерзшие утесы; за ними зияла темнота и сверкающий ландшафт изо льда и снега.
Цзэнь вернулся во Дворец Вечного Мира, теперь пустой, если не считать призраков его предков… и неуспокоенных демонических практиков, которые более сотни циклов лежали под каменными полами в ожидании того дня, когда снова смогут воскреснуть.
Сегодня этот день настал.
24
Снежные камелии цветут только в день зимнего солнцестояния.
Эти цветы символизируют союз влюбленных, что продлится до самой смерти и даже после нее.
Мастер медицины Зурмхар Рдорже, «Записки герболога Срединного царства»
Лань разбудила каждого в Шаклахире, чтобы посвятить всех в план действий.
Когда они оделись и собрали свои скудные пожитки, на улице все еще было темно, до утра оставалось несколько часов. После того как они вышли в пустыню, никто не оглянулся на руины старого императорского дворца.
Ци Лань было недостаточно, чтобы добраться до Усадьбы Сун, так что она призвала на помощь Серебряного Дракона. Поскольку до сих пор она отказывалась использовать силу Бога-Демона, тот дремал на границах ее разума и просыпался, только если Лань угрожала опасность.
Когда печать Врат была начерчена, голубой, словно лед, глаз, который приоткрылся внутри нее, снова закрылся. Серебряный Дракон растворил свою ци чем-то похожим на неземной вздох и вернулся в свое ядро.
Когда Лань ступила на вымощенные камнем дорожки, ведущие к воротам внутреннего дворика, ей показалось, что она вернулась в тот день, когда ее мир рухнул. Земля была покрыта снегом, в воздухе чувствовался типичный для севера холод. Казалось, это место было поймано в зимнюю ловушку, время застыло в белом сиянии, ожидая ее возвращения с того самого дня, двенадцать циклов назад.
От боли сдавило горло. Безжалостные когти времени все же коснулись ее дома. Одной ногой переступив через воспоминания, Лань взглянула на реальную картину. Исчезли белые деревья османтуса, под которыми когда-то дремал рыжий кот. Стены, некогда поддерживаемые в идеальном состоянии, потрескались и посерели; большие красные ворота, на которых виднелись следы ударов мечей, оставались приоткрытыми. Над ними нависала покрытая льдом и выцветшая со временем вывеска.
Лань соткала из ян печать Огня и Жара и провела ею по поверхности. Когда лед растаял, стала видна надпись.
宋大院
Усадьба Сун
За спиной Лань раздались резкие вздохи, когда ее друзья и бывшие придворные Шаклахиры прошли через печать Врат.
– Ты… ты здесь жила? – пробормотал Тай. Осмотрев признаки увядшего великолепия, он взглянул на Лань.
Жила. Простое слово ранило так сильно, что мгновение она не могла говорить. Вместо этого Лань подумала о сне, в который она ныряла почти каждую ночь, и о кошмаре, что наступал после. Что бы случилось, если бы в тот день мама привезла другие новости? Если бы в их жизни не появились элантийцы? Та Сун Лянь могла вырасти в этой самой усадьбе, под присмотром целой орды наставников, обучаясь игре в шахматы, каллиграфии, рисованию, математике и музыке. Мама научила бы ее практике, а, может, даже Искусству Песни. Та Сун Лянь стала бы частью императорского двора. Она сохранила бы свое имя, а значит – Лань бы никогда не существовало.
Снова прокручивая в голове этот сон, Лань находила неровности в гобелене, из которого он был соткан. Маме пришлось бы скрывать свои способности. Им пришлось бы хранить в тайне наследие своего клана или же принять наказание от императорского двора, что было намного хуже смерти. Возможно, мама рассказала бы Лань об Ордене Десяти Тысяч Цветов и умерла бы ради цели, которую тот преследовал. Тогда Лань все равно была бы вынуждена посвятить свою жизнь той же миссии. Нет, ее идеальный сон не имел права на существование, поскольку Последнее царство всегда оставалось прогнившим. Просто потребовалось иностранное завоевание, чтобы обнажить это. Чтобы Лань осознала жестокую реальность.
– Жила, – В зимнюю стужу ответ сорвался с ее губ легким облачком пара. – Когда-то я жила здесь.
Она обратила внимание на потоки ци, которые вытекали из внутреннего двора.
– Все чисто, – сообщила Дилая. – Я уже проверила. – Тем не менее, глядя на ворота, она не убрала руку с Соколиного когтя.
– Нет. Не чисто. – Тай протянул руку к висевшему на его поясе колокольчику. – Я их слышу. Слышу призраков.
– Призраки не в счет, яйцеголовый, – ответила Дилая.
Лань коснулась окарины и со вздохом принялась подниматься по лестнице. От ее прикосновения ворота распахнулись, и перед ней предстал ее дом.
Усадьба Сун – место, затерянное во времени, – несла на себе следы насилия и разрушений, что сотворили элантийцы. Когда-то плакучие ивы возвышались над прудами, в которых плавали карпы и цвели лотосы, теперь же покрытые снегом безжизненные стволы склонялись над замерзшей водой. Белые терракотовые стены, отделявшие переднюю часть двора, были заляпаны грязью. Заледеневшие виноградные лозы обвивали круглые, как луна, ворота. Когда-то наполненная цветами и жизнью Усадьба Сун, освещенная блеклым лунным светом, теперь стала холодной и пустой.
– Это место выглядит как то, что кишит призраками, – фыркнула Дилая. Послышался треск ци, за которым последовали искра и запах дыма, когда она подняла повыше зажженную огненную фу. Свет сделал тени еще более глубокими. – Ну, раз уж теперь это наша база, пора приступать к работе. Я установлю Пограничные печати и позабочусь об основных средствах защиты. Также мы будем по очереди нести дежурство. – Она коротко кивнула Лань.
Лань частично рассказала Дилае, Таю и бывшим придворным Шаклахиры, в чем заключался план: сегодня ночью они нападут на Город короля Алессандра, где она встретится лицом к
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
