Я смотрела на черное обугленное нутро взорванного павильона, стараясь отключиться от окружающего меня мира, и ощущала беспросветную тоску, словно только что безвозвратно потеряла что-то важное в своей жизни. Перейдя на магическое зрение, убедилась, что в подпространстве нет ничего необычного, кроме следов заклинания, блокирующего отвод глаз. Все то же самое видели и другие маги. Моя интуиция истошно вопила, что здесь не все так очевидно, как кажется на первый взгляд. Затем пришла мысль: не активировать ли магию Триумвирата после того, как нам удастся войти в пограничное сознание, чтобы посмотреть на это место глазами своей боевой ипостаси? Это я и предложила подругам.
– А куда прикажешь крылья деть? – шепнула мне Эми. – Их стопроцентно заметят, а я не хочу светиться сейчас с нашим Триумвиратом. А то паники еще больше будет, когда люди поймут, что стражам порядка пришлось уже нас привлекать.
– Я думаю, нам стоит попробовать частичную трансформацию, – предложила я. – Мы ведь уже не раз тренировались на занятиях.
Переглянувшись, Эмилия и Марьяна кивнули. Закрыв глаза, я снова мысленно отгородилась от окружавших меня звуков, запахов и разговоров. Нам предстояло внетелесное путешествие в подпространство. Ощутив полное отрешение от всего, открыла глаза, перейдя на магическое зрение.
Это умение рождается вместе с магом и развивается по мере взросления. Окружающий мир состоит из пространства, в котором находится все материальное, в том числе и сами маги, и подпространства, где как раз и таятся следы магии, а вместе с ней и вся информация о мире – все, что было, есть и будет. Считать эту информацию под силу далеко не каждому магу, особенно то, что касается настоящего и будущего, а вот увидеть магию и ее следы может каждый. Она похожа на разноцветные нити, прошивающие это подпространство. Абсолютно каждый вид магии имеет свой цвет. Например, нити магии земли в подпространстве имеют зеленоватый цвет, магия иллюзий – серый. Заклинание отвода глаз как раз относится к иллюзорной магии, и ее серые нити сейчас висели в подпространстве подобно гирляндам. Что, если, частично активируя способности магии Триумвирата, мы сможем увидеть в подпространстве что-то еще, помимо нитей магии?
Обратившись к магии Триумвирата в крови, я ощутила ее бег по венам, позволив совсем малой ее части вырваться на свободу. Окружавший меня мир заслонило белое зарево – я знала, что сейчас мои глаза закрывает белая пелена. Мне нужно увидеть тьму подпространства. Настроившись на него, я сверлила взглядом неизменные серые нити магии среди кромешной беспроглядной темноты. Ничего не происходило, но упрямство родилось вперед меня, и я продолжала смотреть в упор на тьму подпространства, пытаясь в ней заметить хоть что-то, кроме следов магии. У меня должно получиться, иначе что я за маг Триумвирата такой? Внезапно тьма рассеялась, явив мне картину разрушенного взрывом павильона. Все было так, как есть сейчас, за исключением того, что в этот момент я не видела здесь никого. Улица оказалась совершенно пустой. Абсолютная тишина непроницаемым пологом опустилась сверху. Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что нахожусь здесь одна. Стоило мне подумать о подругах, как они тут же появились рядом со мной, словно из ниоткуда.
– Ура, получилось! У нас получилось увидеть то, что скрывает тьма подпространства! – воодушевленно воскликнула Эмилия, подпрыгнув от радости. – Даже не верится!
– Угу, – задумчиво буркнула Марьяна и, нахмурившись, посмотрела на пострадавший павильон, а затем, задрав голову, удивленно распахнула глаза.
Мы с Эмилией проследили за ее взглядом. Настал наш черед удивляться. А было чему – наверху, где, по идее, должно быть небо, словно в воде отражался город, отчего казалось, что мы стоим меж двух миров, которые были зеркальным отражением друг друга. Плавно и неспешно с земли поднимались одинокие снежинки и устремлялись наверх, навстречу зеркальному городу.
– Ага. Вот оно как. Законы материального мира в подпространстве идут в пень, – прокомментировала я это удивительное явление.
– Законы материального мира идут в пень, а снег идет вверх, – задумчиво произнесла Марьяна, провожая взглядом снежинки.
– Я даже представить не могла, что за тьмой подпространства может скрываться это все, – промолвила Эмилия, глядя на отражавшийся в небе город. – Это что-то поистине невероятное. Хотя, – девушка подозрительно оглянулась по сторонам, – есть у меня чувство, что за этой картинкой скрывается что-то еще. И это что-то нам не понравится.
Словно в доказательство сказанного ею, откуда-то сверху, высоко в небе, послышалось низкое монотонное гудение. Чем-то оно напомнило мне тот самый гул, уже знакомый нам.
– Надеюсь, хотя бы здесь ничего не случится сейчас, а? – крикнула я, обращаясь сама не знаю к кому.
– Надейся и жди, – саркастично усмехнулась Марьяна.
В ее руках из маленькой точки постепенно рос и увеличивался огненно-оранжевый шарик, готовый в любую минуту по приказу своей хозяйки поразить заданную цель. Гудение становилось громче. Втроем мы встали спиной друг к другу, совершенно не понимая, что происходит, что нас ждет и что может произойти в следующую минуту. Где-то глубоко под землей ощущалась дрожь, которая то стремительно нарастала, то внезапно затихала. Отражение нашего мира в небе заволокло черным дымом, тянувшимся между домами, подобно щупальцам. Гулкие раскаты грома на миг заглушили монотонное гудение, доносившееся отовсюду. Снег по-прежнему поднимался от земли и устремлялся ввысь, туда, где за угольно-черными клубами тьмы почти скрылась небесная копия нашего города. Присмотревшись к снежинкам, я поняла, что они так же постепенно чернеют – кипенно-белые, они сначала медленно серели, а затем превращались в черные, похожие на пепел.
Что-то неумолимо тянуло меня посмотреть на уничтоженное взрывом здание павильона. Обратив свой взор туда, я долго всматривалась в его кромешную непроглядную тьму, в глубине души ожидая чего угодно, хоть появления чудовища из обгоревших недр злосчастной кофейни, но вместо чудовища оттуда тонкими змейками заструился угольно-черный туман и устремился ввысь, туда, где в отражении наш город полностью поглотила тьма.
– Девочки, посмотрите на землю, – позвала нас Эмилия, и, повинуясь ее зову, я опустила взгляд себе под ноги.
То тут, то там виднелись черные извивающиеся туманные ленты, появившиеся на поверхности земли. Они тонкими нитями плавно поднимались в небо.
– Что это такое вообще? – промолвила я вполголоса, но была услышана подругами.
– Никогда ничего подобного за свою жизнь не наблюдала, – ответила Марьяна.
– А я, прожившая почти восемнадцать лет на планете без магии, и подавно, – добавила хмурая Эмилия.
Осторожно ступая по брусчатке, усыпанной осколками разлетевшихся витрин, я наблюдала за таинственным и неизведанным доселе явлением, пытаясь понять его природу, но все было тщетно. Происходящее в подпространстве плохо укладывалось у меня в голове, отказываясь складываться в логичную картинку. По идее, все то, что сейчас разворачивается на наших глазах, – это не просто какая-то сюрреалистичная картинка апокалипсиса, а важная информация, несущая нам подсказки и ответы.
– То ли я настолько глупа, что не в состоянии ничего понять, то ли…
– То ли мы все трое глуповаты, раз не можем все вместе додуматься, что нам тут показывают, – закончила мою мысль Эмилия. – Или, может быть, мы с тобой зря обобщаем и Марьяна что-то да поняла?
В ответ наша подруга лишь недоуменно пожала плечами, продолжая с любопытством ученого разглядывать тонкие извивающиеся ленты черного тумана, сочившиеся из-под земли. Совсем близко от меня появилась такая же лента и устремилась ввысь. Я внимательней пригляделась к ней, пытаясь ментально ее «прощупать», и получила в ответ, словно пощечину, волну жгучей всеобъемлющей ненависти.
– Эй, за что меня так ненавидеть? – воскликнула Марьяна, видимо, тоже ощутив на себе «прелести» черного нечто.
Встрепенувшись, я удивилась и снова настроилась на угольный туман, и снова ощутила ненависть. Такую удушающую, граничащую с желанием убить. Энергетика, которую нес этот туман, казалось, готова была снести все на своем пути, и была она настолько сильной, что от мысленного прикосновения к ней меня замутило. Голова пошла кругом, меня качнуло, словно дерево на ветру, и, не совладав с равновесием, я упала на брусчатку. Мир вокруг заполнила чернота.
