приказали ему заложить бомбу в мюнхенской пивной. Гитлер получил прекрасный пропагандистский повод обвинить англичан в организации террористического акта и одержал убедительную идеологическую победу. Недавно назначенный руководитель МИ-6 Стюарт Мензис мужественно принял всю ответственность за инцидент в Венло на себя и всю жизнь сожалел о нем. Кроме того, англичане решили раз и навсегда отказаться от работы с агентами-инициативниками, из-за чего упустили немало перспективных разведывательных возможностей.
Все арестованные были отправлены в концлагерь Заксенхаузен, но Эльсера позднее перевели в Дахау, где в апреле 1945 года расстреляли, а тело сожгли в крематории. Британских разведчиков освободили американские войска, причем Бест оказался совершенно разоренным, поскольку после оккупации немцы конфисковали все его имущество. После войны он жил в Девоне в крайней бедности и потребовал, чтобы МИ-6 выплатила ему компенсацию за понесенные убытки в размере 15 тысяч фунтов. В результате долгих переговоров Бест все же получил, по одним данным 6000, по другим — 2400 фунтов и умер в 1978 году в возрасте 93 лет.
Война неотвратимо приближалась к Голландии, но многие еще не сознавали этого. Гитлер вначале не планировал нападать на нее, однако позднее переменил свое мнение и, как обычно, поручил подготовку вторжения своим разведывательным службам. В Гааге абвер располагал резидентурой, руководитель которой Отто Эмиль Людвиг Бутинг в апреле 1940 года был уличен в нелегальном прослушивании некоторых местных телефонных линий, шпионаже и подрывной деятельности и выслан из страны. За два месяца до этого полиция ликвидировала оснащенную радиопередатчиком разведывательную группу абвера, собиравшую информацию о передвижении кораблей и судов. Голландцы не смогли разглядеть за этими фактами опасность вторжения вражеских армий, уже неотвратимо нависшую над их страной.
Успех германского наступления определялся в первую очередь захватом мостов через многочисленные водные преграды, без чего перед немецкими механизированными соединениями встала бы сложная задача форсирования рек и каналов. Абвер планировал использовать для этого имевшееся в его составе диверсионный батальон особого назначения “Бранденбург”, солдаты которого должны были приблизиться к охраняемым мостам максимально незаметно. Рассматривались две формы действий: маскировка и полумаскировка. Первая из них предусматривала ношение чужой униформы, что противоречило установленным законам ведения войны и ставило бойцов при поимке в крайне невыгодное положение. В этом случае они не считались солдатами действующей армии и могли быть казнены прямо на месте. Полумаскировка применялась для смягчения этой опасной ситуации и представляла из себя чужие шинели и головные уборы, надетые поверх германских мундиров. Юристы абвера заключили, что ответственность военнослужащих за ношение униформы противника возникает не ранее момента открытия огня, а до этого ее можно рассматривать как разновидность безобидного маскарада. Поэтому бойцы “Бранденбурга” до изнеможения тренировались в мгновенном сбрасывании по команде фуражки и шинели, под которой прятались пистолет-пулемет с 7 магазинами, пистолет с 3 магазинами, гранаты и боевой нож. Одновременно они должны были начинать стрельбу, пока противник не опомнился и не успел оказать сопротивление. Было решено направить диверсантов к о&ьектам в полумаскировке, однако по подсказке фюрера голландских нацистов Муссерта для этого приняли самое неудачное из возможных решений. Он предложил украсть образцы мундиров с военных складов, и Канарис приказал начальнику голландского сектора абвера капитану 3-го ранга Кильвену организовать эту кражу. Все закончилось наихудшим образом. Вор уехал в Бельгию, но попался и рассказал полиции о подоплеке своего задания. Как ни странно, это вызвало не тревогу, а веселое оживление и послужило модным сюжетом для анекдотов и карикатур. Однако веселье продолжалось недолго.
Утром 10 мая 1940 года диверсанты под командованием лейтенанта Хокке скрытно выдвинулись на исходные позиции для захвата одного из мостов у Маастрихта, но были обстреляны охраной. Лейтенант Хокке погиб, а мост захватить в целости не удалось, голландцы успели взорвать его. Успешнее действовала рота, возглавляемая лейтенантом Вальтером. Группа его солдат подошла к мосту у Геннепе под видом пленных, охраняемых пограничниками. Оружия у “пленных” видно не было, но под одеждой они прятали пистолеты и гранаты, и мост был захвачен без особых проблем. Диверсанты из 1-й роты “Бранденбурга” взяли под свой контроль мосты в Берге, Ормонде, Обихте и Штайне. Некоторые переправы и мосты на бельгийско-голландской границе были захвачены подразделением специального назначения из Верхней Силезии в количестве 1000 бойцов, усиленным 200 переодетыми в голландскую форму диверсантами, набранными и обученными силами КО-Нидерланды. С неба на страну посыпались немецкие парашютисты, а в Роттердаме десантники высаживались с приводнившихся гидросамолетов без опознавательных знаков. “Дорнье” такого же типа имелись на вооружении голландской авиации, и это ввело в заблуждение охрану, а тем временем солдаты по плоскостям самолетов взобрались на мосты и предотвратили их подрыв. Всего в блицкриге бойцы подразделений специального назначения захватили в целости 42 из 61 намеченного объекта, что в дальнейшем позволило командиру “Бранденбурга” фон Хиппелю аргументированно ходатайствовать перед руководством абвера о доукомплектовании батальона до полка.
Голландское правительство пыталось организовать сопротивление вторжению, но тщетно. Сказывалась не только огромная разница в мощи вооруженных сил двух государств, но и различный менталитет двух наций. Ни один солдат Нидерландов не участвовал в боевых действиях в Европе с 1832 года, лишь в 1899–1902 годах голландцы в незначительном количестве воевали в Южной Африке. В 1936 году около несколько сотен добровольцев отправились в Испанию, где 430 из них погибли, но все это никак нельзя было считать боевым опытом. Нейтралитет Нидерландов полностью соответствовал основополагающему принципу британской дипломатии, согласно которому ни одна из великих держав не должна была доминировать в районе устьев Шельды, Мааса и Рейна, поэтому Лондон немедленно заявил о своей поддержке Голландии. Однако она была скорее декларативной. Вермахт сминал непрочные заслоны голландских войск, а “Бранденбург” наносил удары с тыла. В числе первых мер по организации отпора агрессии были немедленно арестованы 2340 известных нацистов, но из-за возникшей истерии по поводу тысяч немецких диверсантов аресту подверглись многие абсолютно непричастные люди, некоторых из них совершенно безвинно убили прямо на месте. Через пять дней все было кончено. 4600 человек из состава голландских вооруженных сил ушли на кораблях флота в Великобританию, туда же отправилась и королева Вильгельмина. Первоначально она вовсе не собиралась эмигрировать, а обратилась в Лондон с просьбой прислать несколько самолетов для укрепления противовоздушной обороны страны. В британской столице решили, что королева хочет получить самолет для эвакуации, но поскольку погода не позволяла совершать полеты, за ней отправили эсминец. Вильгельмина решила перейти на нем в голландский порт Флушинг, однако ситуация уже не позволяла сделать это, и корабль вместе со своей высокопоставленной пассажиркой ушел в Лондон. Так совершенно
