рычим друг на друга и воздух не искрит от напряжения — это плюс. Степан Аркадьевич «переварил» ситуацию и перебесился — это тоже плюс. Но Богдан все равно успел получить по лицу — это минус. Как он там? Злится? Расстроен?
Снегопад на улице усиливается, заметая лобовое. Щетки с жужжанием работают без остановки. За окнами сплошной непроглядный лес. Я только немного расслабляюсь и тут слышу:
— Врунье-подруге своей звони.
Сердце ухает в пятки.
— З-зачем? И ее будешь ругать? Ника тут с…
— Ее за пособничество выпороть мало! Но нет, устройте себе девичник.
— Зачем… — осторожно интересуюсь.
— Затем, что нам с твоим «суженым» нужно очень серьезно побеседовать. Возможно, на повышенных тонах и не смущаясь в выражениях.
— А…
— Без тебя, принцесса.
— Эм, — достаю дрожащими пальцами телефон из кармана, — только не вздумайте больше драться, ладно?
— Может быть, я и вспылил, но Титов заслужил удар в челюсть. В следующий раз хорошо подумает, прежде чем мне врать, тем более, когда дело касается моей дочери.
— Он не врал, я же говорю! Это я…
— Что ты, Юля?! Дуло к виску приставила и заставила молчать? Титов не каблук, он мог поступить в этой ситуации правильно, сразу мне все рассказав, вопреки твоим уговорам, если ты так хочешь. Это был его выбор заткнуться и соврать. Как бы тебе не хотелось верить в обратное.
Я поджимаю губы, замолкая. Чувствую, если продолжу упорствовать — злость папы зайдет на новый виток. А мы только-только достигли шаткого, но равновесия. Не будем снова будить в родители зверя.
— Хорошо. Я напишу Нике.
— «Привет» ей от меня пламенный передай, — зловеще зыркнул на мой телефон родитель.
Ох, чувствую Веронике ему под руку сегодня тоже лучше не попадаться. Ни сегодня, ни завтра, ни ближайшие пару-тройку недель…
Созвонившись с Никой, я «туманно» обрисовала ситуацию, и мы договориваемся встретиться у знакомого СПА-комплекса. Благо, подруга понимает меня с полуслова и даже не думает отнекиваться. Потом быстро набираю Дану смс:
Юля: «Папа выпроваживает меня из дома. Ждет тебя на тет-а-тет. Берегись! Он уже немного успокоился. Пожалуйста, постарайтесь без членовредительства! Люблю».
В ответ прилетает лаконичное «принято», а ровно через два часа, как только мы въезжаем в город, машина Богдана, всю дорогу плетущаяся за нами следом, исчезает с горизонта. Куда, интересно, он рванул?
Папа хмыкает, тоже замечая, что Титова нет, спрашивая:
— Струсил твой благоверный?
— Ты же знаешь: трусость — это не про него.
Но написать или позвонить Дану не успеваю. Мы подъезжаем к комплексу. Я сгребаю в пакет купальник и полотенце с тапками и, примирительно чмокнув родителя в щечку, выскакиваю из машины. Коленки, оказывается, дрожат. Боже! Я очень надеюсь, что в сорок лет мужчины не решают свои вопросы мордобоями!
Глава 32
Богдан
Касаюсь саднящей губы пальцами. Это надо было так попасть! Чувства Степана я, конечно, понимаю. И это вполне нормальная реакция. Да и к мордобою внутренне был готов, поэтому и не ушел от удара — Степычу нужно было выплеснуть свою злость, но мать твою!
Вдавливаю педаль газа в пол, следую за тачкой Даниловых. Чувствую себя пацаном, который накосячил, и теперь нужно как-то исправлять ситуацию перед родителями любимой девушки. Вот тебе Титов, седина в бороду, и бес куда положено.
От злости сжимаю баранку так, что костяшки белеют. В голове прокручиваю варианты событий. Степан сейчас с горячки и Юльку может дома закрыть. Баран. Слова не дал сказать. Знаю, что повелся на уговоры девчонки, а сам должен был все сказать другу сразу. Но Юля просила… Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Одна главная на данный момент — Данилов. Юля, когда села в его машину, так посмотрела на меня своими зелеными глазами, что сердце сжалось в грудине.
Ничего, все наладится. По-другому и быть не может.
В кармане телефон издает звук. Достаю его и читаю сообщение от моей девочки. Хмыкаю. Данилов сплавляет дочь к подруге. Молодец, все просчитал. И я обязательно воспользуюсь этим моментом. Нечего тянуть. Как говорится, куй, пока горячо.
Отписываюсь Юле и, как только мы въезжаем в город, увожу свою тачку в другую сторону. Раз Данилов меня ждет и нам предстоит непростой разговор, нужно топливо. Поэтому мажу взглядом по еще виднеющейся машине Степана и тороплюсь в сторону известного мне алкомаркета.
Минут через тридцать, а может, и чуть больше, подъезжаю к дому Даниловых. На выпавшем свежем снегу следов от тачки нет. Значит, еще не подъехал. Откидываюсь на спинку сиденья, заглушив двигатель. Прокручиваю в голове разговор. Но потом бросаю это дело. Один хрен, все пойдет не по плану.
Как только из-за поворота появляется знакомый «Мерс», выхожу из машины. Облокачиваюсь о капот. Открываются ворота, и Данилов заезжает на территорию. Глушит двигатель и выходит. Прячет руки в карманах, наши взгляды встречаются. По его лицу ни черта не понять, поэтому первый шаг делаю я, спрашивая:
— Поговорим?
Захожу на территорию их с Юлькой дома и останавливаюсь в паре шагов от хозяина. Упрямо бодаемся взглядами.
— Поговорим, а как же, — выдает Степан. — Еще как поговорим.
Меня пронзает бешеный взгляд. За считанные мгновения «до» я успеваю просчитать следующий ход Данилова и понять, что он собирается делать. Отступаю ровно в тот момент, когда кулак друга пролетает в миллиметрах от моего лица, разрезая воздух.
— Степа, блть! — рычу я. — Не намахался еще?
— Она моя дочь, Титов! — поймав равновесие, отвечает Данилов. — А ты — скотина! — снова налетает на меня. Я снова уворчиваюсь, попятившись. Сука, да что ж ты делаешь?!
Из Степыча так и херачит кипящая энергия, завязанная на злости, поэтому приходится ответить. Видит бог, я не хотел его бить! Но по другому его не остановить. И мой кулак, припечатав в челюсть Данилову, сшибает его с ног.
— С*ка!
— Ты сам напросился. Степа, мать твою…
Пока этот крендель заваливается, хватает меня за куртку и утягивает за собой. В итоге падаем оба, по уши утонув в свежевыпавшем сугробе. Копошась, пару раз заезжаем друг другу по лицу. Все мокрые и в снегу, вываливаемся на подъездную дорожку. Держим друг друга за грудки. Данилов нависает сверху, намереваясь начистить мне морду. Когда его тормозит визг:
— Ой-ой! — кудахчет женский голос. — Степан, у вас все хорошо?! Полицию вызвать?!
Мы одновременно поворачиваемся на голос. У открытых ворот стоит женщина лет пятидесяти. Видать, бдительная соседка вышла на сопение и пыхтение двух сорокалетних идиотов, решивших, что кулаки — лучшее решение проблемы.
— Кхм, — откашливается Данилов, но меня не отпускает. Лежим, блядь,
