студенческие тусовки, дружба, любовь, авантюры всяческие типа сесть компанией после занятий в ночной поезд, а утром сойти у моря (и успеть вернуться к зачету или экзамену). И проверка возможности не учить то, что можно не учить (иногда пересдавать предмет приходилось, если не получался «эксперимент»).
И свои навыки внимательно слушать и впитывать информацию «из воздуха», вбирать образ преподавателя вместе с его знаниями я использовала вовсю. Как смеялся наш куратор по хирургии: «Если бы, Таня, к твоим способностям соображать и запоминать еще и учить побольше – ты была бы гением медицины». От специализации по хирургии меня тогда, кстати, уберег тот же куратор, которому я норовила ассистировать на операциях и собирать материалы для научного исследования.
Сказал, что женщине вообще лучше не посвящать себя хирургии, а мне, с моим складом ума, гораздо полезнее заниматься научной деятельностью. Я прислушалась к его мнению.
И путешествия мои продолжались, мы студентами где только не были на каникулах, никогда на месте не сидели. Ну и замуж я вышла на последнем курсе, интернатуру проходила уже беременной, родила сына, через два года – дочь. Жизнь изучалась во всей полноте и разнообразии, лаборатория КОРЖ пополнялась новым опытом.
Задание и вопросы к кейсу
1. Как думаете, что произойдет при встрече теории и практики в обычном опыте молодого врача и молодой мамы?
2. Есть шанс, что будет, как в монологе Аркадия Райкина (текст Михаила Жванецкого: «Забудьте индукцию и дедукцию – давайте продукцию»), и я заброшу свои педагогические увлечения?
3. Что вам из своего периода профессионального обучения вспомнилось, куда оно вас звало?
4. Дозвалось?
Мои «трофеи» селфхантинга и лабораторные выводы:
– увлеченное, через интерес и творческий подход изучение медицины;
– глубокое изучение физиологии и патологии человека;
– совершенствование коммуникативных навыков;
– практическая работа в медицине с самого «низа», первых профессиональных ступеней;
– научная и исследовательская работа – теория и практика;
– продолжение психолого-педагогического интереса, вопросы обучения;
– продолжение развитие лидерских навыков;
– интерес к жизни во всех ее проявлениях – КОРЖ работает.
Кейс 4 Первый опыт работы. Проба профессии, проверка опытом
Так сложилось, что продолжилась не только врачебная, но и психологопедагогическая, а затем и научно-исследовательская миссия. После института практическая медицина все равно требовала кроме профессиональных врачебных знаний тех же исследовательских навыков, когда надо было изучать и обобщать тенденции, выявляющиеся в лечебной работе. И, конечно, обучать взрослых: родителей маленьких пациентов, персонал, делиться знаниями с коллегами (кстати, еще одна справка по ходу: слово «доктор» тоже имеет интересное происхождение, оно идет от латинского doceo – «учу, обучаю», так что слова требуют воплощения своего значения)))
И мне опять повезло, уж извините, что эта фраза по десять раз на квадратный сантиметр у меня. Я год проработала участковым педиатром, а потом стала работать в детском санатории, занимавшимся ЧБД – часто болеющими детьми и астматиками. Санаторий был хорошо оснащен, финансировался (так как он был ведомственный), у нас была возможность длительно наблюдать детей и делать очень многое для оздоровления наших пациентов.
Кроме того, именно там я очень быстро получила управленческий опыт и даже поднялась по карьерной лестнице. Честно скажу, от меня это зависело мало, это опять стечение обстоятельств и моя везучесть – просто по разным причинам уходили заведующие отделением и потом заболел главный врач, а я как раз была на месте и хорошо знала ситуацию изнутри (ну, конечно, и как грамотный и ответственный врач себя зарекомендовала – не без того, но это точно была не первая причина), поэтому меня и ставили на управленческие позиции.
И тогда я вообще не считала, что мне повезло – работы и ответственности добавлялось очень сильно, времени, энергии требовалось много, а зарплата увеличивалась так себе, на десять-пятнадцать процентов. С учетом, что у меня было двое маленьких детей, мне сильно не хотелось такого роста, я всячески отказывалась, но особого выбора не было. Так я в 26 лет стала завотделением, в 28 – главным врачом санатория.
И только по прошествии лет я поняла, какая это была отличная управленческая школа, как многому она меня научила. Тому, чем я и по сей день пользуюсь как базой. Очень быстро я поняла, например, что если не научишься четко делегировать и требовать, то полы будешь мыть сама, по крайней мере, перед комиссией. Или вынуждена будешь сто раз проверять, залезать во все дела и углы. Если не объяснишь сотрудникам точно, что входит в их обязанности, и не научишь, как правильно их выполнять, а потом еще и четко не потребуешь неукоснительного выполнения этого, опять же все будешь делать сама или отвечать за все промахи сама. Ну и как входить молодому руководителю в должность, когда он (она) реально моложе всех своих сотрудников и только что находился в их среде, тоже научилась и могу научить.
Мы в санатории смогли поставить по-настоящему серьезную реабилитационную работу. Подготовили отличных специалистов, так как имели возможность часто посылать на хорошую учебу. Постоянно внедряли новшества. Одни из первых в России создали то, что называется «соляная пещера» и «лесная комната» – новые естественные методы оздоровления. Я с увлечением создавала, внедряла, исследовала, систематизировала. Но мой тщательный подход меня и подвел. Когда я собрала материалы на защиту первой медицинской диссертации, то уже точно, статистически достоверно увидела, что есть серьезные положительные результаты нашего лечения, но это более длительная, чем в обычном случае, ремиссия, а не выздоровление, т. е. мы не делаем детей здоровыми, а только улучшаем течение болезни.
Но, как водится в моей жизни, главный мой эксперимент шел на себе и на своих двоих детях. Что я ни делала, какие современные доступные мне средства оздоровления и лечения я ни применяла – дети продолжали болеть. И я им «вторила» – по моей истории болезни можно было изучать медицину, практически по всем органам и системам были проблемы. Хотя, вы же понимаете, доступ к хорошим специалистам, препаратам и процедурам у меня был. И шаг за шагом я наблюдала и открывала одну истину, которую достаточно сложно было принять. Не получается медицинскими методами помогать детям и взрослым стать здоровыми. И в какой-то момент я как честный исследователь должна была признать, что ищу не там.
Это самое удивительное ощущение в изменениях. Делаешь, ищешь, задаешь вопросы, горишь своим интересом. Потом щелчок – вывод, ответ на тот вопрос, который задала в начале, и начинает формироваться следующий вопрос – а где тогда то, что ты ищешь? Знаете, есть один из вариантов продолжения моего любимого принципа: неразрешимых задач
