class="p1">— Это только мой путь, Жень… — сказал Глеб. — Знаешь… он настолько личный, что я ни с кем не хочу его делить. Такое дело… — он по-мальчишечьи улыбнулся, — слишком интимное…
Зазвенел в кармане телефон. Женя остановилась и посмотрела в экран.
— Да…
— Я в аэропорту, Жень… Я прилетел. Не смог ждать. Тетя Саня меня прибьет. Я сбежал тайком.
Невесть откуда на тротуар выпрыгнула большая, чуть замызганная панда. Принялась топтаться рядом, настойчиво зазывая в ресторан. Женя отошла в сторону и отвернулась. Голос Михаила окутал золотым теплом. «Как будто медом», — почему-то подумала она.
— Куда мне теперь? — осторожно спросил Михаил.
— Ко мне. За вещами. А потом обратно. Есть билеты?
* * *
Горели табло стоек регистрации. Сосредоточенные пассажиры сновали муравьями, тащили, волокли и катили свои вещи. Женя и Михаил заняли очередь и приготовились медленно плутать среди лабиринта ленточек. Женя задумчиво смотрела на вереницу людей перед собой.
— Подожди, я сейчас, — вдруг сказала она и нырнула под ленту, туда, где у колонны сохранился свободный пятачок.
Михаил непонимающе проводил ее взглядом. Он видел, как Женя вынула телефон и сосредоточенно принялась что-то набирать на экране. Вспыхнуло сообщение: перевод Глебу Юрьевичу Б. доставлен. Женя улыбнулась, убрала телефон и вернулась к Михаилу.
— Всё! Теперь полетели! Только у меня больше нет денег, чтобы заплатить тебе за домик.
Глава 41
Кладбище было совсем небольшим. Женя шла рядом с Михаилом и вглядывалась в помутневшие изображения тех, кто давно уже отправился в вечность. Глядя на даты, непроизвольно подсчитывала, сколько лет прожил человек. Были здесь могилы и прошлого и даже позапрошлого веков. Резко, как будто предупреждая о чем-то, закричали вороны. «Почему на кладбище всегда так много этих птиц?» — подумала Женя. Вороны кружились над голыми ветками, безразличные к тому, что о них думают люди. Те, кто в земле, их не слышат, а остальные смирятся.
Михаил свернул на узкую дорожку и остановился перед небольшой плитой серого мрамора. На ней были изображены лебеди, которые крыльями обнимали три имени. Софья. Лиза. Поля. С гравированного портрета на Женю смотрела молодая женщина, прижимающая к себе двух маленьких девочек с серьезными глазами.
Женя молча положила белые заплаканные розы и посмотрела на Михаила. Он взял ее за руку и крепко сжал пальцы. Из нависшей давным-давно тучи вдруг посыпались крупные снежинки. Мягкие и пушистые, они плавно кружились только над кладбищем, падая на кресты, плиты, металлические ограды… Некоторые сразу же таяли, другие, сбившись в кучку, замирали на камнях, как белые пчелы.
— Пойдем… — сказал Михаил и обнял ее за плечи. Короткий порыв ветра пошевелил атласные ленты букета и тут же оставил их в покое.
* * *
Анна ждала катер, стоя на пирсе. Ее пробирал озноб, в это время года погода напоминала лето в средней полосе России. По утрам и вечерам было прохладно. А сегодня с самого утра наползли и серые тучи. Не спасал даже теплый гидрокостюм. Анна всматривалась в небо. Тревожное, злое, будто стая голодных волков, вот-вот накинутся и разорвут в клочья.
О ее сегодняшнем погружении не знает никто. Она специально договорилась в городе с частником, молодым пареньком, которому не терпелось подзаработать на взбалмошной белой туристке. Он обещал отвезти, куда угодно и в любую погоду. В глубине бухты послышался звук мотора, и через минуту катер уже покачивался рядом с берегом. Анна подхватила сумку с маской и теплым пледом и ловко впрыгнула внутрь. Сделав широкий круг, катер, подпрыгивая на воде, помчался к синей полоске горизонта.
К погружению всё было готово. Приняв смятые зеленые купюры, смуглый хозяин катера белозубо улыбнулся и подмигнул. Анна на секунду засмотрелась на его здоровую свежую кожу и сильные плечи. Махнув ему рукой, она подошла бортику и заглянула в зеленоватую почти прозрачную воду. В груди появилось знакомое ощущение тревоги и предвкушения встречи с тайной.
Сегодня она поставит свой личный рекорд. Вода приняла ее ласково. Наверное, так чувствует себя младенец в утробе матери, надежно и спокойно. Анна расслабилась и доверилась глубине. Тело начало тонуть, как камень. Едва шевеля руками, Анна с наслаждением впитывала энергию воды, покорялась ей, прислушивалась к ней, растворялась…
Вода предприняла последнюю попытку вытолкнуть ее на поверхность. Но Анна сделала резкий выдох, и тело снова пошло вниз. Стайка мелких пузырьков весело устремилась к свету. Цвет воды изменился с бледно-зеленого на изумрудный с примесью синевы. Анна подняла глаза и увидела мерцающие над головой блики. Сознание оставалось воздушным, а мир снова открылся с другой стороны. Теперь ей казалось, что она парит в космосе. Ее окружили вакуум и тишина. Слышно только, как движется кровь по телу — медленно, тщательно сберегая остатки кислорода.
Немного закружилась голова, и сердце трепыхнулось маленькой птичкой, но Анна лишь закрыла глаза и продолжила свое неспешное падение в бездну. Она кружилась, как в танце, наслаждаясь свободой. Вода плотно обнимала ее тело, заворачивая в потемневшие невесомые покрывала. Голова стала легкой, как воздушный шар. Анна едва заметно улыбнулась, ей было так хорошо, будто она смогла улететь за пределы тела, воды, планеты… Она ощущала необыкновенную свободу и радость.
Где-то сбоку появилась странная тень, и Анна медленно развернулась в ее сторону. Женщина с черными волосами печально смотрела ей прямо в глаза. Ее волосы толстыми змеями кружили вокруг лица. Анна замерла, но уже через секунду расслабилась. Они с ней давно договорились. Пусть будет рядом. Теперь уже не страшно.
Прошла еще минута, но Анна возвращаться не торопилась. Покой и умиротворение не отпускали. Там, наверху, суета и проблемы. Здесь — тишь, безмолвие и нега. Черноволосая женщина тревожно взмахнула руками. И вдруг она начала растворяться, терять очертания, перерождаясь в маленькую фигуру мальчика. Вот она исчезла совсем. А вместо нее на Анну смотрел ее маленький брат. Его широко распахнутые глаза светились любовью.
— Павлик…
Анне показалось, что она выдохнула его имя. Из губ вырвались крупные пузыри и разлетелись в разные стороны.
Мальчик улыбался. Он был почти полупрозрачный, но при этом совсем, как живой.
— Павлик…
Павлик наклонил голову и протянул ей руки. Его голос проникал внутрь сознания. «Пойдем со мной. Я покажу тебе, где живут рыбки. Там хорошо, тебе понравится».
Анна послушно потянулась к нему.
— Ты ведь всегда знал… Павлик, ты знал…
Маленький ее брат улыбнулся:
— Да… Я всегда знал… Я пытался им передать, что ты не виновата. Я, правда, поскользнулся. А ты не смогла мне помочь, потому что испугалась. Но теперь мы вместе. Нам будет хорошо. Пойдем… не
