купола, возвышающиеся над ними — защитные сооружения для реакторов.
Десятки фургонов теснились на стоянке. Красные угли, тлеющие в нескольких кострах, освещали темноту, как рассеянные звезды в ночной галактике.
В то время как гражданский сектор оставался тихим и спокойным, десятки солдат передвигались по территории. Одетые в полное тактическое снаряжение, они переносили ящики с припасами и холщовые вещевые мешки между несколькими транспортными машинами.
Как будто они готовились к операции. Или к отправке.
Сопровождающие ввели их в промышленное здание, по длинному темному коридору в комнату, освещенную единственной электрической лампой.
Чарли Гамильтон сидел за столом, окруженный ящиками с оружием и боеприпасами. Несколько пуленепробиваемых жилетов висели на спинке соседнего стула.
Когда они вошли, он поднял голову, и его лицо расплылось в широкой улыбке. Сложенный как пожарный гидрант, он был невысоким, но мускулистым. Выразительные черты лица, густые брови, крупный нос, темные глаза.
— Ханна. Это немного неожиданно.
— Прости, что беспокою так поздно или, скорее, так рано.
— Как поживает мой любимый «Дельта»? Где эта уродливая рожа? Я соскучился по нему.
Ханна изо всех сил пыталась сдержать внезапный всплеск эмоций.
— Он не с нами.
Лицо Гамильтона немного погрустнело, но он сохранил свою теплую, дружелюбную улыбку.
— Не могу сказать, что я не разочарован. Только не говори ему об этом.
У него было открытое, честное лицо. Ханне понравился бывший армейский рейнджер сразу же, как только она с ним познакомилась.
— Ну, что я могу для вас сделать?
Она посмотрела на магазины, разложенные на столе. Он заряжал их из нескольких коробок патронов калибра 5,56 мм.
— Я думала, ты спишь.
— Не могу сказать, как бы мне этого хотелось. — Он вытер лицо тыльной стороной руки. Его глаза налились кровью. — Нет отдыха для усталых. Мы только что получили приказ на марш. Мы должны присоединиться к генералу Синклеру, чтобы уничтожить окопавшуюся группу внутренних террористов.
У Ханны екнуло сердце. Террористы. Гнев пронесся по ее телу. Она чувствовала, как Перес дергается рядом с ней.
Она крепко сжала руку Саманты. Они должны действовать очень, очень осторожно.
— Я думала, вы не должны вмешиваться в местные разборки.
Его глаза сузились.
— Мы и не вмешиваемся. Эти приказы пришли прямо с самого верха. Брасс говорит прыгать, мы спрашиваем, как высоко.
— Ты знаешь конкретную цель? — спросила Ханна.
Он бросил на нее веселый взгляд.
— Нас проинформируют по прибытии. Почему ты спрашиваешь?
Она вздохнула, взяв себя в руки.
— Майор Гамильтон, могу я говорить откровенно? Это важно.
Он отложил наполовину заряженный магазин и посмотрел на нее. Веселье исчезло, когда он почувствовал серьезность их визита.
— Конечно.
— Если бы Лиам был здесь, он бы сейчас разговаривал с тобой. Но его нет. Он сдался в руки генерала Синклера вчера вечером.
Гамильтон уставился на нее.
— Что?
— Мы — те самые «внутренние террористы». Весь город Фолл-Крик. Женщины, дети, старики — все. И Лиам Коулман — цель номер один генерала Синклера. Враг государства.
Гамильтон отодвинул стул и поднялся на ноги.
— Мне трудно в это поверить.
— Потому, что это ложь. Целиком и полностью. Прикрытие, чтобы оправдать извращенное желание одного человека отомстить.
Гамильтон повернулся и взглянул на карту Мичигана, висевшую на противоположной стене. Маленькие цветные булавки были воткнуты в различные города и поселки, большинство из которых располагались в Детройте, Каламазу и Гранд-Рапидсе.
Гамильтон провел рукой по своим слишком длинным волосам. На подбородке пробивалась седая щетина. Он выглядел как человек, отчаянно нуждающийся в душе.
Перес начала говорить что-то, но Ханна покачала головой. Саманта замолчала и нахмурилась.
— Коулман не террорист, — сказал Гамильтон. — Я знаю его уже десять лет. Он хороший человек. Патриот. Он служил и жертвовал собой ради этой страны так же, как и я.
— Он не изменился. Я могу тебе это обещать.
— Вы сами разговаривали с генералом? — спросила Перес, не удержавшись. — Он отдал вам приказ?
— Нет, не говорил. Но он поступил по надлежащим каналам. Я не могу просто нарушить приказ начальства. Он поступил прямо из Лансинга.
— Они полагаются на ошибочную информацию. Генерал невменяем. По данным нашей разведки, он даже не настоящий генерал. Уже нет. Много лет назад его с позором уволили. После Краха губернатор Даффилд назначил его своим советником по безопасности.
— У вас есть внутренний источник?
Ханна кивнула.
— Мне нужно поговорить с ними. Немедленно.
— Мне жаль, но это невозможно. Он внедрен в ближний круг Генерала. Лиам поддерживал с ним контакт, но Лиам сейчас под стражей у Генерала.
Майор прошелся по узкой комнате. Его рот сжался в тонкую линию.
— Мне нужно подумать об этом.
— Времени нет! — воскликнула Перес.
Ханна сжала ее руку. Со спокойствием, которого сама не ощущала, она сказала:
— Прямо сейчас небольшая группа граждан предпринимает последнюю попытку выстоять. Они не надеются пережить эту ночь, но все равно будут сражаться, в отчаянной надежде защитить то, что они любят больше всего.
Она вздохнула.
— Американские солдаты, которые ничего не подозревают, собираются убивать невинных гражданских лиц. В то время как реальная угроза — Синдикат — угрожает всем нам.
Гамильтон колебался.
— Мой приказ…
— Тебе приказано. Но ты же понимаешь, что правильно, а что нет.
Он посмотрел прямо на нее.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Жители Фолк-Крика будут защищаться. Но они проиграют. Ни у кого из нас нет связей, влияния или полномочий, чтобы вмешаться. У тебя есть. Если мы ничего не сделаем, будет кровавая бойня. Хорошие люди погибнут с обеих сторон.
Перес стряхнула ладонь Ханны со своей руки.
— Синдикат пересек границу Мичигана.
Гамильтон покраснел.
— Что? Нам не сообщили об этом!
— Намеренно, — заявила Ханна. — Можно не сомневаться, что Генерал уже знает.
Гамильтон подал сигнал солдату, ожидавшему у двери, тот кивнул и выскользнул из комнаты.
Гамильтон направился за ним.
— Я собираюсь сделать пару звонков по спутниковому телефону. Мне нужно проверить несколько вещей. Если то, что вы мне сейчас рассказали, правда… — Он остановился в дверях. — Оставайтесь здесь. Ты можешь понадобиться мне, чтобы передать информацию начальству.
Ханна кивнула. Паника как камень застряла в ее горле, нервы взвинчены. Что, если это окажется слишком мало и слишком поздно? Что, если никто не послушает?
Последние пять минут стали самыми долгими в ее жизни. Ни она, ни Перес не произнесли ни слова.
Через несколько минут Гамильтон вернулся в комнату. Выражение его лица было мрачным.
— Губернатор Даффилд мертв.
Ханна вытаращилась на него.
— Что это значит?
— Я еще не уверен, но уже догадываюсь. По атакует Фолл-Крик. Он достигнет его буквально через несколько минут, если уже не достиг.
Сердце Ханны застучало в горле.
