возражений, но я молчала. Все говорили про шансы, а мне иногда хотелось, чтобы кто-то сказал: «Да нет у нее перспектив», и я бы пошла в механики. Сидела бы в уголочке под крылышком Рыркова и собирала какие-нибудь штуковины, а не вот это вот все.
Но мечты… Мечты так и оставались мечтами, а я уже бежала на вождение. За месяц я выучила правила на довольно сносном уровне. И теперь, скорее всего, меня ожидала практика. Я одновременно предвкушала новый опыт и страшилась неизвестного. Приятно было осознавать, что я научусь водить веспы, хорнеты, фальконы и гражданские машины. Посижу за штурвалом. И в то же время я боялась, что ничего не получится.
В ангаре было пусто, только на скамейке, прикрыв лицо кепкой, дремал какой-то томотерианец. Поискав инструктора и не найдя больше ни одной живой души, я растолкала спящего.
– Ты кто такая? – выдохнул мужик, и меня обдало перегаром.
– Анисимова, переведенный курсант. Пришла на занятия по вождению, – пробормотала я и помахала ладонью, разгоняя неприятный запах.
Мужик с кошачьими ушами поморщился, вильнул хвостов и простонал, растирая лицо:
– Помню, за тебя просил Фушигос. Ну, пошли к тренажеру.
Инструктор лениво потянулся, совершенно бесцеремонно почесал зад и рыгнул.
– А вы сможете вести занятия? – боязливо уточнила я, держась от инструктора на расстоянии.
Мне казалось, что я могу опьянеть, только постояв с ним рядом и вдыхая спиртовые пары.
– Не боись, я трезвый! Это мы вчера праздновали свадьбу друга, – пояснил мужик. – Кстати, зови меня Орфеич, как все. Я вис простой.
Я кивнула. Вот чувствует моя пятая точка, нам будет весело. Мы прошли в конец ангара, где стояло десять тренажеров. По сути, это были те же самые веспы, только их установили на платформы и закрепили.
Орфеич подошел к крайнему, включил его и начал объяснять, куда надо нажимать, чтобы машина поехала, взлетела, затормозила, повернула, приземлилась, где поворотник, датчики и переключение скоростей. После краткого ликбеза я оседлала железного коня и начала процесс обучения.
И пусть у меня не получалось, мне очень понравилось. Мои опасения не подтвердились. Я даже не заметила, как пролетела пара. Хотелось покататься еще. Инструктор, увидев мои горящие глаза, заулыбался.
– О, теперь поняла, что бояться нечего. А сядешь на настоящий, почувствуешь ветер и мощь железного зверя под собой, влюбишься и еще пожалеешь, что не пошла в пилоты!
– Поживем – увидим, – мягко возразила я.
– На сегодня все. Будешь пока осваивать весп. Сдашь зачет, пересядешь за хорнет и так далее. От простого к сложному. Ну, все, бывай, – махнул рукой Орфеич и пошел по своим делам.
А я поспешила на следующую пару по космологии. Профессор Милависа строгая и ждать меня точно не будет, если опоздаю. Поэтому до аудитории бежала. А когда вошла, застала ее собирающей вещи.
– О, я уже начала думать, что ты не придешь, – будничным тоном сообщила она и продолжила складывать свои пособия в сумку.
Я нахмурилась, ничего не понимая.
– Судя по твоему выражению лица, ты в полном недоумении. Но я пришла к выводу, что, сидя здесь, мы с тобой просто потеряем время, – улыбнулась профессор, а затем протянула толстую тетрадь, исписанную от корки до корки. – Это все, что потребуется для экзамена. Краткие выжимки лекционного материала. Вызубри. Если что-то будет непонятно, обращайся. А так увидимся через месяц…
Она щелкнула замком на сумке и походкой от бедра поплыла к двери.
– Благодарю, – с легким запозданием от шока произнесла я.
Что ж, такой расклад меня тоже вполне устраивал. Учить материал, лежа на кровати в своей комнате, гораздо приятнее, нежели тут, в аудитории, на жестком стуле.
С ребятами мы встретились в холле общежития и все вместе пошли сдаваться к ректору.
У кабинета на диванчике уже сидели Экона Мофл, финансист и кураторы – Сайшен Фушигос и Кульвер.
Ректор вызывал всех по очереди, но мы, естественно, были приглашены группой, будто ОПГ. Только конвоя не хватало. Хотя за них могли сойти наши кураторы. Видимо, Магнестольн полагал, что отчитать одних студентов недостаточно.
Парни еле сдерживали улыбки, а Элоши, наоборот, была очень серьезной. По ней буквально видно: ответственная староста, а парни – разгильдяи.
– Принесли объяснительные? – сразу спросил ректор без приветствия или расшаркивания и недоверчиво посмотрел на нас.
Вот явно уже решил повесить преступление на курсантов. Возможно, и приказы на отчисление написал.
Элоши не стала тянуть и положила на стол перед Магнестольном стопку исписанных листов.
– Вправе ли мы также предоставлять доказательства своей невиновности? – не отходя от стола ректора, уточнила подруга.
Магнестольн оторвался от объяснений и, чуть-чуть опустив лист, смерил Элоши взглядом.
– Давайте, если есть. Надеюсь, вы не затягиваете время и это действительно стоит моего внимания.
– Еще как стоит, – хихикнул Неттинар, не в силах больше строить безэмоциональную мину.
Элоши шикнула на него быстрее, чем все присутствующие, и скромно протянула носитель информации вису.
А дальше ректор внимательно смотрел видео, содержание которого мы все изучили на пикнике. Магнестольн краснел, бледнел, закатывал глаза и, кажется, ругался про себя. Уровень его негодования достиг максимума.
– Это видео не доказывает, что вы не брали еду из столовой! – вдруг подвел он итог.
– Но из этой записи следует, что запасы могли забрать как минимум еще четверо висов. И это только запись одного дня, – не выдержала я.
– На территориях Альянса действует презумпция невиновности, поэтому сначала докажите и предоставьте неоспоримые факты совершения кражи провианта нашей компанией. Одного присутствия в столовой на дежурстве недостаточно для обвинения. Как видите, эта запись доказывает, что еду из кладовой мог украсть кто угодно. И вешать на нас недостачу, вычитая ее из финансового довольствия, вы не имеете права! – поддержала меня Элоши.
Магнестольн поправил воротник своей рубашки, расстегнул пуговицу и налил себе стакан воды.
– Мофл, Декар, зайдите, – скомандовал он.
Сушеная вобла зашла в кабинет с улыбкой победительницы, ожидая услышать наше наказание. А мы сгорали от нетерпения увидеть на ее моське разочарование. Это будет для нас настоящей наградой за труды.
– Декар, верните студентам все, что вычли из пособий. Я снимаю с них все обвинения и подозрения, – обратился Магнестольн к финансисту и глотнул воды.
Затем он скрестил пальцы и посмотрел на двух висов, засветившихся на камере, Кульвера и Мофл.
– У вас есть минута, чтобы признаться! – приказал ректор и показал несколько кадров на головизоре с участием означенных персон.
Кульвер тяжело вздохнул и, заложив руки за голову, как ни в чем не бывало произнес:
– Вот только не надо на меня все шишки вешать! Между прочим, в тот вечер вы тоже
