мной не происходило.
Милтон смотрел на неё озабоченно. Она часто дышала и не отрывала руки от лица.
— Рейн, все хорошо. Тебе стало лучше?
Она оторвала руки от лица и посмотрела на него жалобно:
— Вроде бы да. Но голова кружится. Мне кажется, что передо мной два Милтона.
— Может к лекарю тебя отнести?
— Нет. Если не сложно, то в мою спальню, пожалуйста.
— Хорошо.
Милтон аккуратно взял её на руки и понес, стараясь не сильно раскачиваться при движении. Пока нёс, понимал, она стала слишком лёгкая.
— Рейн, тебе нужно нормально есть. Ты почти ничего не весишь.
Она прижималась к его шее, слабо обхватив плечи руками и только вздохнула:
— Нет аппетита. Это ты виноват, Милтон.
Не укоряет, просто констатирует факт.
— Я всё исправлю, Рейн. Обещаю.
А она лишь прижалась на миг к нему крепче. Но всего лишь на миг, видать силы совсем её покинули.
Когда они подошли к статуе, Рейн пробормотала пароль и он вместе с ней зашёл в гостиную Защитников. Ещё не все студенты разошлись по своим спальням и удивлённо вытаращились на них. Первый раз, наверное, за всю историю существования Тени, Убийца переступил порог гостиной факультета Защитников. Да вообще плевать, кто и что подумает.
— Рейн, где твоя спальня? — спросил Милтон, встав в центре помещения, здесь было несколько лестниц, — И лестницы не зачарованы для парней?
Она подняла голову и указала на лестницу справа:
— Нет, мы живём с Джули отдельно от остальных, вторая по счёту дверь.
Он взбежал вверх по лестнице, на которую она указала и зашёл в спальню.
Рыжая, сидевшая в короткой ночной рубашке, вытаращилась на них так, будто увидела приведение. Но окинув взглядом Рейн, поняла, что что-то не так и быстро подбежала к ним:
— Милтон? Агнесс? Что случилось, тебе плохо?
— Её стошнило и она грохнулась в обморок, — бросил Милтон, укладывая Рейн на кровать. Взгляд на миг задержался на цветах. А та тётка, у которой он их заказывал, его не обманула. Действительно не вянут.
Джули озабоченно села рядом с Рейн и потрогала ей лоб ладонью.
— Агнесс, ты как?
Рейн цветом лица стала почти такой же, как Милтон. Бледная, будто из неё выкачали всю кровь. Лежала на боку с закрытыми глазами и часто дышала.
— Джули, — рявкнул Милтон, присаживаясь с другой стороны от Рейн, — Почему она нихуя не жрёт?
Джули подняла на него голову, оторвав обеспокоенный взгляд от подруги:
— Я как-то не придала этому значения. Заметила, конечно, что она сильно похудела, но списала на нестабильное эмоциональное состояние. Которое, на минуточку, вызвал ты в ней. Потому что до тебя у неё все было нормально!
Милтон вздохнул и оглядел комнату. Кровать, на которой они сидели находилась недалеко от входа возле окна, а рыжей напротив. Два письменных стола, пара шкафов и ещё одна дверь, скорее всего, в ванную. Обычная девчачья спальня. У него была почти такая же, только раза в два больше, но их и проживало трое в спальне.
— Джули, раз вы так близки, позаботься о ней, — Милтон протянул руку и коснулся головы Рейн, нежно проведя по мягким волосам, — Пока у меня нет такой возможности, а у тебя есть. Проследи, что бы она хорошо завтракала, обедала и ужинала. Слишком часто она стала пропускать трапезы.
Рыжая сидела, натянув на коленки ночную рубашку, рыжие волосы были собраны в пышный пучок на голове, а на лице ни грамма косметики, непривычно было видеть её такой и ему показалось, что он вторгся в её личное пространство. Чего делать совсем не хотел и не собирался.
Рыжая тяжело вздохнула:
— Конечно, теперь я буду внимательно за ней приглядывать, раз она начала падать в голодные обмороки. Но я прошу тебя, Милтон, перестань трепать ей нервы.
Милтон поднялся с кровати:
— Я уже пообещал ей. Думаю, мне пора идти.
И круто развернулся, уже собираясь покинуть спальню, как услышал тихое:
— Милтон..
Милтон остановился и обернулся. Рейн привстала, облокотившись на локте в кровати и смотрела на него. Взгляд тяжёлый, глаза болезненно блестели.
— Останься со мной, пожалуйста.
Остаться? Здесь? Он недоумённо уставился на неё:
— Рейн, с тобой будет Джули.
— Пожалуйста.
Джули с минуту помолчала и вскочила, сгребая в руки мантию и школьную сумку:
— Я уйду к Генри. И оттуда сразу пойду на завтрак и занятия. Все равно уже оставалась у него. Единственное, придётся немного помучиться из-за храпа Рича, но ничего, переживу. Милтон останься с ней.
Прошуршав ещё у себя в шкафу, рыжая с сумкой и кучей вещей в руках выпорхнула из спальни, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Они остались одни и слабый свет от парящих свечей бросал игривые тени на стены, отчего казалось, что комната была живой.
Рейн села в кровати, упёрлась ладонями о покрывало и вскинула голову, заглянув Милтону в глаза:
— Мне уже получше. Но мне нужно в ванную. Ты останешься со мной?
Смотрела как-то жалобно, с надеждой.
Милтон молча кивнул.
Естественно он останется, рыжая ведь убежала. Это конечно пиздец как необычно, ночевать в спальне Защитников, но какая разница? Брист знает, что у него должна была быть встреча в кабинете, и если он не придёт ночевать, то вряд ли поднимет панику.
Рейн встала с кровати, залезла к себе в шкаф и достала пижаму.
— Я быстро. Ты не уйдёшь?
Милтон взглянул на неё, как на дуру:
— Нет конечно.
Она прошмыгнула в ванную комнату и закрыла за собой дверь.
Милтон ещё какое-то время постоял в нерешительности, подошёл к её кровати и сел, откидываясь на подушку. Закинул руки за голову и задумался о том, что на этой самой кровати Рейн спала каждую ночь. А он в это время суток всегда думал о ней. Мечтал о ней. Скучал по ней. А она всегда была тут. Лежала и, возможно тоже думала о нём. Во всяком случае цветы от него всегда были рядом. Шум плескавшейся воды слышался из-за закрытой двери. Наверняка она уже разделась и была абсолютно голая. Намыливала своё сексуальное тело медленно, лаская каждый миллиметр кожи, проводила своими маленькими ладошками по каждому изгибу, по упругим грудям, по нежной шее, по плоскому животу и ниже, пробираясь тоненькими пальчиками между ног.
Так, опять. Снова стояк.
Нужно переключить внимание на что-то другое, сейчас совсем не время трахать Рейн. Хотя пиздец как этого хотелось! Просто невыносимо ломило хуй, ещё бы. Он уже почти забыл, что такое секс. Частые дрочки помогали совсем не надолго, примерно на пару часов. После чего снова хотелось потрахать
