кивнул Глеб.
Следом за ним ответили остальные. Все были согласны поделиться своими силами ради общего блага. Я поблагодарил их за оказанное доверие и активировал дар поглощения. Энергия магов потоком хлынула ко мне. Я не хотел делать их совсем беспомощными, поэтому решил, что остановлюсь, едва восполню свои силы. Однако в это время произошло невероятное.
Ослепительно белые лучи ринулись с неба в каждого из нас и воздух зазвенел от напитывающей мощной энергии. Это была сила Кодекса.
В это время из храма вышел Еретик и, увидев, что происходит, завопил, как ужаленный. Он полетел к нам, забрасывая мощными разрушающими сферами. Купол замигал, предупреждая о том, что заряд садится. В это время лучи исчезли так же внезапно, как и появились.
— Я чувствую себя по-другому, — хрипло сказал Август Гринеевич.
— Не ты один, — ответил Ильяс, и остальные согласно закивали.
Мне были знакомы эти ощущения. Они были точно такими же, как на месте силы Огненной Лисицы. Но было одно огромное отличие. Даже после исчезновения лучей, я продолжал чувствовать себя всемогущим и непобедимым. Во мне бурлила энергия во вновь созданных магоканалах.
— Ильяс, выключи купол. Мы идем на охоту, — сказал я и улыбнулся, глядя на Еретика, который прекрасно понимал, что произошло, и теперь в панике атаковал нас.
Когда купол пропал, члены команды атаковали Искаженных. Я видел, насколько мощные огненные шары получаются у Феди. Одного шара хватило, чтобы испепелить троих. Август Гринеевич за пару секунд превратил землю, перед бегущими к нам Искаженными, в зыбучий песок. Ильяс друг за другом убивал врагов ледяными копьями, которые прошивали Искаженных насквозь. И, что самое главное, Искаженные не могли отбить их магию или нейтрализовать ее. Они стали беззащитны перед нами.
Пока команда билась с Искаженными, я ринулся к Еретику. Он владел магией левитации, поэтому мог летать. Но меня это не пугало. Так даже было лучше, ведь он не мог затеряться среди толпы и незаметно покинуть место сражения. Еретик беспрерывно закидывал меня сферами, но я с легкостью уходил от них и отвечал молнией.
В конце концов, в попытке достать до меня, он спустился чуть ниже, чем я и воспользовался. Перекинув на него электрическую дугу, я пустил в него столько энергии, сколько накопилось у меня внутри.
— В аду тебя заждались, — злобно процедил я и «отпустил хвост» молнии.
Прозвучал оглушительный взрыв и Еретика разорвало на маленькие кусочки, которые разлетелись по всей округе. Федя подбежал ко мне и поджег останки с помощью огненного хлыста, с которым он очень хорошо управлялся. В это самое мгновение Искаженные остановились, затем начали недоуменно оглядываться и что-то еле слышно бормотать.
— Ну, вот и все… победа, — с облегчением выдохнул Ильяс.
Эпилог
Российская империя. Город Екатеринбург.
Я стоял возле окна и завязывал галстук. На улице мела метель и снежинки роем носились по двору. Проголемовские охранники с утра уже чистили все дорожки, но их снова засыпало. Тут в дверь постучали.
— Входите!
На пороге появилась матушка. Она вытирала уголки глаз ажурным платком.
— Сынок, ты готов?
— Да, матушка.
Она подошла и обняла меня. В это время в приоткрытую дверь заглянула Ева.
— Вы еще здесь? Думаю, пора выезжать. Иначе Софья начнет нервничать, — поторопила она.
— Главное, чтобы ты не нервничала, — я подошел к ней и погладил по округлившемуся животу.
— Может, я все-таки с вами поеду?
— Нет. Оставайся дома. В твоем положении надо больше отдыхать.
— Хорошо. Я вас буду ждать здесь.
Я поцеловал ее, и мы вместе с матушкой вышли из комнаты и спустились на первый этаж. Отец уже стоял в шубе у двери и держал в руках манто матушки.
Мы сели в машину и поехали к дому Софьи.
Прошло уже несколько месяцев, но мысленно я снова возвращался в тот день, когда мы победили Еретика. Лишившись предводителя, Искаженные заметались в панике, не понимая, что происходит, и где они находятся. Они уже не нападали на нас, а просили о помощи на разных языках. В их глазах появилось осмысление, а силы стремительно покидали. Прошло не более получаса, как Искаженные друг за другом замертво свалились на землю. Энергия, которая питала их, пропала, а собственных жизненных сил у них не осталось.
Мы возвращались к тонкому месту, перешагивая через трупы, которых оказалось столько, что не было видно ни конца, ни края. Еретик призвал их для борьбы с нами, поэтому здесь лежали не только те отряды, которых мы встречали, а гораздо больше. Казалось, что вся земля погребена под телами истощенных людей, попавших под влияние измененной силы.
— Мне даже не верится, что все закончилось, — признался Август Гринеевич.
Остальные с ним согласились.
Мы дошли до тонкого места и переместились. К нам навстречу ринулись оставшиеся в этом мире члены команды. Когда они узнали, что Еретик убит, то принялись радоваться и обнимать нас. Только сейчас мы осознали, что произошло, и присоединились к веселью.
— Мы убили пятерых Искаженных, только они бежали не из тонкого места, а, наоборот, к нему, — сказала Искра и показала на сложенные в ряд трупы.
— Еретик почуял опасность, поэтому призвал их к себе на помощь, — ответил Ильяс.
Мы подробно рассказали о том, что видели и, что происходило в мире Еретика. Искра постоянно охала и вздыхала, остальные вели себя более сдержанно, но Хорек, раз за разом повторял, что очень сожалеет о том, что не участвовал в битве, и что теперь ему все известно только с наших слов, а сам он ничего не видел.
Вернувшись в мир, в котором находились обелиски, мы застали ночь и решили отдохнуть. Впереди нас ждали еще испытания. Одно из которых — седьмой уровень изнанки. Мне с Моржовым и Фазановым предстояло раздобыть макры для усиленного купола, чтобы остальная часть команды могла пройти через уровень.
На следующее утро мы переместились в мир с туземцами. Когда проходили через деревню, я достал из пространственного кармана несколько кинжалов, которые брал с собой для разделки монстров, и положил на землю. Туземцы подглядывали за нами, поэтому видели, что я сделал. Мне хотелось облегчить им выживание в лесу, кишащем пантерами.
Когда дошли до сада с камнями, то увидели на плоском камне убитого хищника. Как мы и думали, местные жители использовали это место, как святилище, и приносили жертву своим богам.
Вчетвером, так как Август Гринеевич
