— После божественного чуда жива осталась только чудом, — мрачно буркнул Шиноби, упав на стул и с силой начав тереть себе глаза, красные, как у вампира. — А если без шуток, то положение нерадостное. Небесный огонь опалил не только плоть, но и душу. А исцелять последствия подобных травм… Ну Келеэль бы, наверное, смог, а вот Мих совершенно точно вынужден был бы отступиться. Даже если я сейчас внезапно совершу скачок в своем ремесле и сумею перенести ее сознание на чужой носитель, ну какую-нибудь пленную, то Шура все равно не сможет видеть, слышать, осязать и разговаривать. Просто не возникнет связи между рецепторами и личностью.
— Короче, несмотря на два дня работы медиков и все твои усилия, она в коме, — резюмировал Сергей. — Плохо.
— Наоборот, — зло ощерился шаман, — учитывая самый негативный из возможных прогнозов, все почти замечательно. Плохо было бы, если бы этот чертов, вернее, божий огонь спалил ее душу целиком и полностью! После такого воскрешать нечего в принципе, это смерть окончательная и бесповоротная, не оставляющая надежды на дальнейшее существование. Даже в желудке архидемона от его жертвы, пожалуй, при удаче может остаться больше, чем после кары, ниспосланной небожителем. Да и покровитель пожертвовавшего собственной бренной оболочкой служителя культа заседает в светлом пантеоне, а значит, нечего опасаться возможного энергетического отравления. Эти ребята таким не балуются по каким-то своим, сугубо внутренним причинам. А вот если бы подобную атаку провел поклонник темных сил, то мне сейчас следовало бы быстро овдоветь, чтобы не дать останкам жены еще больше деградировать под воздействием нематериальной заразы.
— А как Каэль? — после непродолжительного молчания спросила Вика. — Его ребята спрашивали. Несмотря на некую суровость и холодность в отношениях с людьми, среди кочевников он снискал репутацию вполне достойного командира.
— Хуже. — Семен прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. — Он принял на себя основной удар. Встал между Шурой и священником, угрожал ему оружием, видимо, вызвал у представителя высших сил большую ненависть, как мужчина, воин и маг. Тело его благодаря искусственному аналогу сгоревших легких и влитой в уцелевшие вены насыщенной силой жизни крови, заставившей бы любого вампира подсесть на нее, как на тяжелый наркотик, частично функционирует, но от сущности неудавшегося шпиона, не успевшего даже покинуть свою страну, чтобы следить за нами, и тут же попавшего в каталажку, остались жалкие ошметки. На полное уничтожение души, к счастью, выплеснутой божественной силы не хватило, но… В общем, если в течение дня улучшение не наступит, медики отключат аппаратуру. Ее, правда, и сейчас уже можно убирать, чтобы зря энергию не тратить, но Настины выкормыши прочно держатся своих внутренних правил и не боятся посылать меня далеко и надолго за попытки нарушить регламент.
— Всего один фанатик, свихнувшийся на почве религиозного учения, и столько проблем, — пробормотала Вика. — Хорошего начальника среднего звена потеряли, отношения с местной знатью подпортили, Шура в коме и неизвестно когда очнется…
— Постараюсь сделать так, чтобы она не пришла в себя, пока не окажемся в Сумеречном лесу, — перебил ее шаман. — Ожоги от божественного огня болеть должны нестерпимо, в общем-то даже сейчас моя супруга их чувствовать обязана, но все-таки не настолько интенсивно. И человек, подложивший нам свинью, был вовсе не «каким-то», если верить королю. На последних выборах патриарха местного отделения церкви, к которой он принадлежал, его кандидатура стояла на третьем месте. Произошло бы столкновение в мире с нормальным течением магических энергий, и такой клирик имел бы неплохие шансы раскатать нас вместе с «Единорогом» в тонкий блин. Он, конечно, не верховный жрец, благодаря безоговорочной поддержке покровителя получающий силу, ставящую его в один ранг с архимагом… но близко. Очень близко. И действовать, повинуясь мимолетному капризу или даже внезапному приступу безумия, почти физиологически не может. Боги этого мира не хотят, чтобы здесь вновь появилось нечто, способное заменить исчезнувшую магию. Или, по крайней мере, один из них. Кстати, судя по сходству в символике, это то же существо, чьего слугу ты, Вика, взорвала недавно оригинальной противогеморройной свечкой.
— Песец! — выразил свое отношение к ситуации Серый. — И что нам теперь делать? Разворачиваться на сто восемьдесят градусов и чесать домой?!
— Ну уж нет! — взорвалась воительница. — Это получается, что мы стерпим плевок в лицо и смоемся, трусливо поджав хвост? Не бывать такому!
— Но мы не можем противостоять высшим силам! — попытался урезонить жену капитан сухопутного корабля. — И дело даже не в нежелании гневить богов, нам просто нечем отбиваться от сущностей такого калибра.
— Вот только и они сюда не заявятся, а их слуги здесь не стоят и медного гроша, раз даже один из сильнейших иерархов церкви рассыпался пеплом, прибив лишь одну из двух намеченных целей, — упорствовала девушка. — Ведь так, Семен? Семен! Ответь, хватит спать!
— Могут, — последовал ответ вымотавшегося шамана, не раскрывшего глаз и даже похрапывающего между словами. — Они все могут. Даже, наверное, вернуть течение магических энергий в этой реальности к нормальному состоянию. Вопрос в цене и репутации. Если мы не станем раздавать направо и налево технологии или, того пуще, секрет, как сделать волшебство работающим хотя бы в замкнутом пространстве, такого сильного противодействия можно не опасаться.
— Чего? — не поняла Вика. — Объясни толком! И просыпайся уже!
— Не проснусь! — последовал категоричный ответ. — Я устал. А что касается небожителей, трогать смертных, пока они не переходят некую грань, у них считается моветоном. Ну вроде как бравому десантнику, крошащему головами и руками кирпичи, выходить на ринг против сильнейшего драчуна ясельной группы. И потому раньше, чем мы начнем разрушать храмы и изживать религии, лишая их притока силы от верующих и их же душ, ни один бог не спустится на землю, чтобы навалять вызвавшим его неудовольствие персонам лично. А то прослывет на ближайшую вечность жалким неудачником или чего похуже. Следовательно, максимум, чего предстоит бояться при умеренном конфликте, — это аватару.
— Нам и подобного аргумента хватит за глаза, — буркнул Сергей.
— Но есть нюанс, — продолжил осмысленно разговаривать во сне Семен. — В этой реальности воплощение подобного существа будет вынуждено бороться с окружающей средой, чтобы не сгореть в мгновение ока. А поскольку астрал исковеркан в целом мире, сил на такое уйдет прорва. Пожалуй, за одну минуту противостояния их хватит на то, чтобы утопить какой-нибудь континент со всеми жителями и поднять его из морской пучины снова. А может, и еще больше. И где попало из первого подвернувшегося верующего подобный инструмент небожителю не сделать. Портал от главного храма для мгновенного перемещения к цели построить невозможно, придется добираться ножками. В крайнем случае, полетим. Левитация примитивная, хотя и затратная техника, чтобы работать даже в подобных условиях. Слишком большие затраты. Даже для богов. У них же, как в каждом здоровом и нездоровом социуме, конкуренция между собой. А то кто-нибудь уже давным-давно бы эту реальность нормализовал и «сливки» в виде резкого притока паствы в храмы спасителя снял.
