— Миленький, мы знаем, что ты ни в чем не виноват, — заверяла его Дженнифер.
— И намерен это доказать, но я очень признателен вам, дамы, за ваше доверие. Раз вы мне верите, полиции придется получше во всем разобраться.
— Да, только бы поскорее, пока еще кого-нибудь не убили теперь, когда тебя отпустили из больницы, — сказала высокая блондинка с длинными ногами.
Энн кашлянула.
— Энн, это вы! — воскликнула Дженнифер, обернувшись. — Посмотрите, это Джон!
— Да, это Джон, — подтвердила Энн, встретившись глазами со своим бывшим мужем и улыбкой давая ему понять, что ситуация ее забавляет. Джон покраснел. Энн покачала головой, продолжая улыбаться.
— Энни! — воскликнул Джон, вставая. Подойдя к ней, он тепло и сердечно обнял ее. Однако, ответив ему таким же крепким объятием, она почувствовала, как он напрягся, и тут же отпустила его.
— Думаю, им надо поговорить, — тихо сказала девушкам Дженнифер.
— Если вы не возражаете, — подтвердил Джон.
Девушки удалились.
— Прости, — сказал Джон и снова покраснел.
— Да брось, ты ведь все равно ничего не можешь поделать со своим роковым обаянием, а, детка?
— Они — просто мои друзья.
— Я знаю. По-настоящему ты любил только Джину, а этих милашек ты только рисовал.
Он согласно кивнул.
— Я поняла это, как только пришла сюда в первый раз и увидела их.
— Сколько раз ты была здесь? — строго спросил Джон.
— Несколько.
— Тебе не стоит сюда ходить. Энн удивленно подняла бровь:
— Но ты ведь ходишь. Кроме того, я надеялась, что ты в знак благодарности за то, что я спасла тебе жизнь, очнувшись от наркоза, прошепчешь мое имя, а ты вместо этого прошептал: «Аннабелла».
— В самом деле?
— Именно так.
— Наверное, я что-то хотел этим сказать.
— Я так и поняла.
— Ты что-нибудь еще узнала?
— Ну ты же уже слышал: Джейн Доу, которую задушили, в вечер убийства видели в этом клубе.
— Да, это я слышал. Но я имею в виду, не узнала ли ты чего-нибудь, что помогло бы вычислить убийцу?
Она отрицательно покачала головой.
— Я должен что-то вспомнить, — сказал Джон, недовольный собой, — я видел что-то такое, что знаю только я, теперь все в моих руках… Но я не могу вспомнить! Я ничего не вижу за этими проклятыми тенями. Я просто в отчаянии!
— Джон, это может всплыть у тебя в голове совершенно неожиданно.
— Но когда?
— Не знаю. Я… — Энн запнулась. К ним приближался Хэрри Дюваль. Он был в шелковой рубашке и хлопчатобумажных брюках, как всегда элегантный. Широко улыбаясь, он протянул руку Джону.
— Марсел! Как приятно видеть вас. Последнее, что я о вас слышал, это то, что вы в беспамятстве, вроде бессловесного растения, и что вас собираются при первой возможности упрятать в кутузку. А вы вот он, живой, в отличной форме — и свободный, словно птичка!
— Да, мне, считайте, повезло.
Усаживаясь на табурет у бара рядом с Джоном, Дюваль одарил улыбкой и Энн.
— У нас здесь наступили трудные времена, Джон. Без Джины. Очень многие тяжело переживают ее смерть. И полиция снует повсюду. А для бизнеса это, как вы понимаете, очень вредно. Но большинство из нае верят вам. И рады, что вы снова здесь.
— Спасибо, — поблагодарил его Джон. — Я совершенно не сомневаюсь, что теперь, с моим возвращением, у полиции появится ниточка.
— За тобой кто-то следил? — всполошилась Энн.
Джон серьезно кивнул:
— Уверен, что да.
— Это, может быть, Марк?
Джон отрицательно покачал головой:
— Лакросса вызвали сразу же, как только кончили записывать мои показания. Я вышел из больницы уже через час, к тому же мне удалось выскользнуть через черный ход кафетерия.
— Вы знаете, — сказал Дюваль, — мы рады видеть вас снова. Девочки вас обожают. Но… должен вам сказать, что ваша жена затмила вас.
— Поосторожнее с Энни, — предупредил Джон. — У нее… У нее, знаете ли, дочь студентка.
Джон просто невыносим. Энн не знала, чувствовать ли себя польщенной такой неуклюжей попыткой оградить ее от домогательств или оскорбленной тем, что он не считал ее способной выглядеть привлекательно среди здешних красавиц.
— Я пытался подрядить ее на работу, — сказал Дюваль и подмигнул Энн.
При этом она ощутила какую-то странную неловкость. Дюваль вообще возбуждал странные чувства. В его присутствии ей было неуютно, но в то же время он обладал неотразимой сексуальностью.
— Энн не нуждается в работе, она художница, — ответил Джон. — Она… она…
— Она отлично смотрелась бы в моей команде, — перебил его Дюваль.
Джон как-то необычно посмотрел на нее.
— Она отлично смотрится и сама по себе, — сказал он. — И она — моя бывшая жена, Дюваль. А вовсе не танцовщица.
— Ваша бывшая жена очень, очень сексуальна, — поддразнил его Дюваль.
— Ну ладно… — начал было Джон.
Но в этот момент Энн вскочила с табурета. Эйп-рил закончила выступление. Стоя в затемненной левой кулисе, она уже давно манила ее пальцем, но Энн лишь сейчас заметила это.
— Простите меня, — сказала она мужчинам и, увидев их удивленные взгляды, с улыбкой пояснила: — Мне нужно повидаться с приятельницей, — после чего поспешно удалилась.
Эйприл уже исчезла. Пройдя между столиками через затемненный зал, Энн нырнула в кулису. Она была уверена, что Эйприл ждет ее в гримерной, и направилась по коридору в ту комнату, где накануне разговаривала с Синди, Дженнифер и Эйприл.
Постучав, она толкнула дверь. Свет в комнате был погашен, и повсюду скользили какие-то тени.
— Эйприл? — позвала Энн и вошла.
Неожиданно дверь за ней захлопнулась, и комната погрузилась в кромешную темноту.
Энн хотела закричать, но ее рот зажала чья-то рука и чей-то голос прошептал:
— Ш-ш-ш-ш!
Глава 19
Сидя в кабинете Ли Мина, Марк читал окончательное заключение о вскрытии Джейн Доу, которая теперь была опознана как мисс Элли Трейнор из Лос-Анджелеса, Калифорния, тридцати восьми лет, президент и председатель совета директоров туристической компании «Тайм-тревел инкорпорейтед», специализирующейся на организации путешествий для людей, располагающих ограниченным временем. Она жила одна, всецело отдавалась работе, скопила небольшое состояние, не имела ни детей, ни бывших мужей, ни родителей, сотрудники и коллеги ее обожали.
