— Или может у тебя какие-то дела? — добавляю нервно.
— Ты права, дел очень много, — мрачно отвечает Кирилл. Но если ты меня приглашаешь в дом, я не могу отказаться, — улыбается. Меня согревает его улыбка. Буквально тону в ней, растворяюсь без остатка. Глупое сердце заходится в каком-то сумасшедшем неровном ритме. Кир берет меня за руку, так и заходим в дом. Держась за руки. Я не понимаю как это возможно, все так просто.
— Ты приехал мучить меня? — почти сразу отнимаю руку. Он все же очень, очень горячий. Но я не готова перестать злиться. — Соскучился по сексу? — спрашиваю с болью.
— Я приехал как только смог вырваться, — вздыхает. — Я безумно соскучился, девочка. По тебе. По своей любимой. Я понимаю сколько ты пережила. Но смогу все объяснить.
— Ты женишься, — произношу и чувствую как внутри полосует будто лезвием.
— Да, определённо.
Роняю стакан, в который в этот момент налила воду, собиралась предложить Кириллу. Он разбивается на мелкие осколки.
— Убирайся! Ты приехал унижать меня? Издеваться?
— Чёрт прости, прости, Тамина. Я идиот. Плохо соображаю, у меня жар похоже… Я приехал сказать тебе, что хочу жениться. Очень хочу. На тебе, как и планировал. Ничего не поменялось. Никогда не менялось. Просто всё не пошло не по плану. Мой партнер оказался способным на вещи, которые я не мог предугадать. Он перешел все рамки, устроил меня покушение.
Вдруг замечаю, что на светло серой футболке Кирилла появляется красное пятно.
— Покушение? — переспрашиваю, облизав пересохшие губы. Перед глазами мелькают черные мушки, чувствую что сейчас грохнусь в обморок. Кирилл замечает что мне плохо, подхватывает.
— Немедленно отпусти…
— Хорошо. Положу на кровать. Можно?
Киваю, показываю направление куда идти. Кир вносит меня в гостиную. Сажает на диван. Опускается рядом.
— Я расскажу тебе обо всём по порядку.
— У тебя рана? До сих пор… Кровь? — произношу слабым голосом. –
— Скажем так, лечение было неважным. Они конечно старались чтобы я не сдох… Пока я находился под его полным контролем, сукин сын заставлял меня общаться с его дочерью.
— Ты говоришь про Вешнякова? — спрашиваю с ужасом.
Кирилл кивает. Лиза угрожала, что покончил с собой. Он решил, что этим можно всё объяснить и оправдать. Но он очень дорого заплатит. Уже начал платить по счетам.
— Тебе… нужно в больницу? Как ты смог от них выбраться? Они ужасные люди.
— Они тебе что-то сделали? — мрачнеет Кирилл. — Скажи мне, Тамина.
— Нет.
— Только не лги. Я хочу знать всё.
— Меня уволили с работы. Надо что-то делать, Кирилл! Мне очень страшно! Надо в больницу, пожалуйста!
Вот так быстро я забыла все обиды. Но мне плевать если кто-то сочтет это слабостью, или еще чем-то. Плевать! Когда дело касается здоровья… Рана Кира по-настоящему серьезно воспалилась. Мы вызвали такси, он не мог вести машину в таком состоянии. Температура поднялась уже выше тридцати девяти. Я забыла обо всем на свете. Сидела у его постели. Дрожа от страха. Вдруг не спасут?
Врачи успокаивали, а я все равно боялась. Так страшно мне в жизни еще не было. Даже в том подвале, куда меня притащили по приказу Вешнякова! О котором я никогда не расскажу Кириллу. Это останется моей тайной. Не хочу чтобы в нем зрела ненависть.
— Что ты говорила про Андрея? — на следующее утро едва разлепив глаза спрашивает Кир.
— Ты точно сейчас хочешь об этом говорить? — вздыхаю. — Еще немного и начался бы сепсис! Ты ведь смог вырваться из плена… Так почему сразу к врачу не поехал?
— Я сразу поехал к тебе, детка.
И я таю, растворяюсь в горящем синевой взгляде любимого.
В обед Кир засыпает, а я еду домой, чтобы переодеться.
Мне хватает часа чтобы принять душ, переодеться. Машина Кира оказывается припаркована неподалеку. Абрамов дал мне ключи, попросил привезти кое-что. Там сумка со сменной одеждой. Беру ее с собой. Вызываю такси.
Пока жду возле забора, вижу что к моему дому едут сразу две машины. Такси и еще одна… Андрей.
Успеваю заскочить в такси прежде, чем Андрей остановится. Наверное, ему надо сказать, что мы помирились с Кириллом… Но я не хочу с ним говорить ни минуты!
Вот только Соколов не сдается. Гонит как псих, пытается прижать нас к обочине. Водитель матерится, психует.
— Это твой муж что ли? Ругаетесь, а посторонних зачем втягивать. Высажу тебя.
— Прошу, не делайте этого! — говорю испуганно. — Он не муж… Мой муж в больнице, мне к нему надо…
— Ладно. Точно не врешь? Любовник что ли?
— Нет!
Водитель видит как меня трясет, удается разжалобить его. Но нервов дорога отнимает кучу. Мы чудом приезжаем целыми. На какой-то момент Андрей исчезает из поля зрения.
Когда останавливаемся у больницы, почти бегу к главному корпусу. Но оказывается Соколов приехал раньше. Подбегает ко мне, больно хватает за руку. Роняю сумку в грязь, из-за чего меня накрывает волной яростного негодования. Ненавижу его!
— Почему бегаешь от меня? — рычит Соколов.
— Потому что ты больной! Ты нас чуть не угробил! Отвали, ты совсем неадекватный! Ты ведь знаешь, что я беременна! Как ты мог так гнать, прижимать нас?
— Я тебя люблю, сука, неужели не понимаешь?
— Ты должен уехать! Немедленно! Кирилл здесь… Мы помирились!
— Ты бредишь? В твоем воспаленном воображении?
— Ты не знал? — усмехаюсь. — Он правда здесь. Отпусти же, мне больно!
— Тебе сказали отпустить девушку.
Оборачиваюсь. Водитель не уехал. И сейчас явно жаждет свести счеты с неадекватным лихачом.
— Ты кто такой? Чего вмешиваешься?
— Я таксист. А ты — приезжая тварь поганая. Сейчас я тебе популярно объясню правила дорожного движения. В нашем городе так не ездят.
— Уезжай, Андрей! Пожалуйста, не трогайте его.
— Ты поедешь со мной, — ревет как бешеный, хватает меня.
— Отпусти, Андрей! Ты ведь знаешь мне нельзя нервничать. Мне больно, — живот прошивает резкая боль. Соколов отпускает меня моментально.
— Что… Тамина?!
Охаю, начинаю оседать на землю. Андрей подхватывает меня, и тут слышу как орет Кирилл:
— Убери от нее руки!
— Ей плохо, позови врача! — кричит Соколов.
Все темнеет перед глазами. Одно хорошо, эти двое не подерутся. Я отвлекла их от этого. Вот только какой ценой? Последняя мысль перед тем как все меркнет — дикий страх, что потеряю ребенка…
Глава 40— С ребенком все хорошо? — спрашиваю как только открываю глаза. На меня смотрит Кирилл. Я даже еще не успела понять где нахожусь. Да это и не важно. Главное в его взгляде столько любви, что сердце замирает, не может биться. Как может быть одновременно столь страшно и в то же время так пронзительно прекрасно? Я буквально осязаю это мгновение, каждую его секунду.
