Книга Одиночество дипломата - Леонид Спивак

В апреле 1952 года Уильям Буллит принял участие в радио дискуссии с Ричардом Никсоном, сенатором-республиканцем из Калифорнии. Передача была организована Джорджтаунским университетом в Вашингтоне (незадолго до этого Билл удостоился почетной докторской степени этого университета). Буллит говорил, что «доктрина Трумэна» сдерживает Сталина в Европе, но коммунизм побеждает в Китае, Корее и Вьетнаме. Затем прозвучали удивительные, пророческие слова: «Я не думаю, что мы должны использовать американские войска в Индокитае, но нужно вооружить вьетнамцев как можно скорее». «Вы имеете в виду, что нам не следует использовать во Вьетнаме наши наземные войска?» — уточнил будущий президент США Никсон. «Разумеется, нет», — ответил Буллит.

Никто из американских дипломатов, современников Уильяма Буллита, не смог бы сравниться с ним по обилию эпитетов, которыми награждали Билла друзья и недоброжелатели — заносчивый и романтичный, предупредительный и честолюбивый, избалованный и самоотверженный, опрометчивый и дальновидный, дипломатичный и дерзкий. Наблюдавшие бывшего посла в его последние годы отмечали изменения в характере Буллита: он стал более вспыльчивым, нетерпимым и умудрился испортить отношения со многими бывшими друзьями. Почетный гражданин Франции рассорился с «диктатором», президентом де Голлем, но сохранил дружеские отношения с маршалом де Латтром де Тассиньи. Билл подарил своему командиру меч с выгравированной надписью: «Моему другу Жану, которого я никогда не забуду».

Летом 1954 года Буллит, поселившийся на Тайване, увлекся альпинизмом. Результатом неосторожного восхождения оказалось обострение военной травмы: нестерпимая боль в спине и частичный паралич нижних конечностей. Необходимо было переправить дипломата в Америку, но он мог перенести тихоокеанский перелет только в положении на спине с жестким креплением тела. По «счастливой» случайности в тот день умер китайский генерал, член дипломатической миссии Тайваня в Вашингтоне. Возвращение Билла на родину состоялось в попутном лакированном гробу, посланном в Новый Свет за генералом.

Уильям Крисчен Буллит не оставил никаких воспоминаний, хотя они могли бы стать одной из самых захватывающих книг в мировой мемуаристике. В предисловии к «Великому Глобусу» он приводил слова Вольтера: «Тот, кто отважится написать о современной истории, должен понимать, что его подвергнут нападкам как за то, что он сказал, так и за то, что он не сказал».

Буллитовские прогнозы, начиная с 1919 года, когда дипломат предрек недолгий век Версальской системы и до предвидения интегрированного Европейского союза, не вызвали понимания у современников. Историк Джордж Т. Босуэлл в 1972 году сравнил судьбу американского посла с древнегреческой трагедией: «Подлинная драма заключалась в том, что особые таланты Уильяма Буллита не использовались в те годы, когда Соединенные Штаты из изолированного, стороннего наблюдателя превратились в ведущую мировую державу. Это не столько его трагедия, сколько, главным образом, наша».

Политический визави Буллита Максим Литвинов, закончивший свой век в сталинской опале под присмотром спецслужб, на просьбы друзей оставить воспоминания ответил: «Я не сумасшедший, чтобы писать мемуары». Литвинов умер в своей постели до начала сталинских репрессий 1952 года, когда под нож пошли многие из его сослуживцев. В конце жизни Литвинов признавался Эренбургу, что ложился спать с револьвером, чтобы застрелиться, если за ним придут ночью. Вдова наркома Айви Лоу через двадцать лет получила разрешение вернуться в Англию, а внук Литвинова Павел стал одним из лидеров диссидентского движения в Советском Союзе.

Президент Трумэн отправил «ведущего кремленолога» Джозефа Дэвиса в отставку. Обстоятельства создания его агитационного фильма «Миссия в Москву» расследовались в комитете нижней палаты Конгресса по антиамериканской деятельности. Обширная коллекция из русских музеев также не принесла Дэвису счастья. Молодящаяся Марджори, которой было под семьдесят, развелась с экс-послом, снова вышла замуж, и отсудила почти все приобретенные в России художественные ценности (знаменитая коллекция ныне демонстрируется в ее доме-музее «Хиллвуд» под Вашингтоном).

Орвилл Х. Буллит, младший брат дипломата, стараниями которого в 1972 году увидела свет секретная переписка президента Рузвельта и его конфидента, продолжил традиции лучших домов Филадельфии. Орвилл был пожизненным членом попечительского совета Пенсильванского университета, директором Филадельфийского симфонического оркестра, финансировал археологические раскопки в Италии и стал автором нескольких книг по древней истории.

Единственная дочь Билла Буллита Энн унаследовала многое от эксцентричного характера матери и отца. Она четырежды побывала замужем (среди ее супругов известный дипломат Николас Д. Биддл и сенатор Дэниел Б. Брюстер), но осталась бездетной. Последние сорок лет своей жизни Энн прожила в Ирландии, близ Дублина, где владела знаменитым на всю страну конным заводом. После смерти в 2007 году, согласно завещанию, Энн Буллит была похоронена рядом с отцом на кладбище Вудлендс в Филадельфии.

За непростой, но искрометной жизнью Билла Буллита встает бурлящая и тревожная, насмешливая и обманчивая, капризная и суровая судьба. Перед его глазами прошли главные персонажи истории двадцатого столетия: Ленин и Сталин, Вильсон и Рузвельт, Черчилль и де Голль, Булгаков и Фрейд. Символично, что именно в последний год жизни Буллита, как писал А. М. Эткинд, «на разных концах земного шара одновременно вышли в свет две давно написанные и очень разные книги: психологическое исследование о президенте США Вудро Вильсоне и роман о Воланде, Мастере и Маргарите».

Парадоксальный, зачастую непредсказуемый, неисправимый романтик Уильям Буллит был постоянен в главном: он хотел освобождения европейской цивилизации от диктаторов любого вида и долгого мира для объединенных наций. На его пути оказалось больше разочарований, чем побед, но судить об этом Дон-Кихоте двадцатого века будут поколения века следующего.