шепчет Эмми мне на ухо, когда я сначала предлагаю еду ей.
— Да. Это. Добро пожаловать в семью, жена. — Я подмигиваю.
— О, разве ты не заметил? Я была частью этого какое-то время. Ты просто пытался игнорировать мое присутствие, — язвит она.
— Детка, тебя невозможно игнорировать. Раньше я знал, где ты находишься каждую секунду.
— Преследователь, — шипит она.
— Сертифицирован. По-другому у меня бы ничего не вышло.
Она смотрит мне в глаза, на ее губах появляется злая улыбка. — Я забыла тебе сказать. Я записала тебя в гостиничном номере в пятницу вечером.
Мои глаза расширяются от шока, но все, что я делаю, это пожимаю плечами. — Наслаждайся этим, Мегера. Просто убедитесь, что ты засняла свою реакцию на просмотр этого фильма для меня.
— Я не остановила запись, когда уходила.
На мгновение у меня в голове все закружилось. — Ты хочешь сказать, что у тебя есть…
— Почти уверена, да.
— Не отдавай этот гребаный планшет Себу, — рычу я.
— Не давать мне что? — Спрашивает он, услышав свое имя.
— Ничего, — шиплю я, хотя не могу отрицать, что весь этот разговор наводит меня на определенные мысли. Грязные, возбуждающие идеи.
Он подозрительно смотрит на меня, но, черт возьми, я посвящу его в образы, которые проносятся в моей голове.
К счастью, стук в мою дверь останавливает его от расспросов, и все смотрят в мою сторону.
— Тогда я пойду, — говорю я со смехом, когда никто больше даже не пытается пошевелиться.
— Ты идиот, — бормочет Эмми, когда я отодвигаю свой стул и направляюсь к двери.
— Ты пришел, — говорю я в ту секунду, когда открываю дверь и обнаруживаю Деймона, стоящего с другой стороны.
— Ты сказал, что тут есть китайская еда, — вот его единственное рассуждение, но втайне я думаю, что он чувствует себя более обделенным, чем хочет показать. И теперь, когда мы все живем в одном здании, у него вряд ли есть повод избегать нас. Ну, не такой уж большой.
— Да, Себ и Стелла заказали пир.
Алекс — единственный, кто договаривается о том, чтобы он показывал свое лицо чаще, но, думаю, этого можно ожидать, учитывая, что они близнецы.
Все остальные просто продолжают, как будто он всегда был здесь.
Именно так и должно быть.
— Ты выглядишь счастливым, — шепчет Эмми мне на ухо, пока я сижу и наблюдаю, как все наслаждаются, мой ужин все еще лежит почти нетронутым на моей тарелке.
Обнимая ее за плечи, я наклоняюсь ближе.
— Да, признаюсь, это так. Что еще мне может быть нужно?
— Ну, если ты так говоришь, — поддразнивает она, прежде чем я хватаю ее за горло и целую, как будто мы одни, в то время как остальные вокруг нас вопят как гребаные идиоты.
28
ЭММИ
— С кем ты переписываешься? — Спрашиваю я, опускаясь рядом с Калли на диван Тео.
Он с Алексом, Нико, Тоби и Деймоном на кухне, обсуждают дела. Дело, которое включает в себя самый быстрый способ, которым они могут найти моего дедушку и положить конец всему этому дерьму. Возможно, мне не должно было быть скучно слушать их, но я сыта этим по горло. Я хочу забыть обо всем этом и наслаждаться жизнью.
Калли двигается так быстро, что фактически выбрасывает свой телефон. Он падает мне на колени, но она приходит в себя достаточно быстро, чтобы схватить его, прежде чем я доберусь до него.
— Иисус. Он настолько горяч? — Я спрашиваю со смехом.
Ее щеки горят ярко-красным, и она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Нет, нет. Это никто.
— Отвали, Кэл. Это не никто. Боже мой, — выдыхаю я, понижая голос. — Это Ксандер?
— Что? Нет. — Похоже, она в ужасе даже от такого предположения.
— Он горяч. Я бы полностью поняла, если бы ты…
— Я не… Я имею в виду, да. Он абсолютно горяч. Но нет. Не в моем вкусе.
— Хорошо, так кто твой тип? Потому что мне еще предстоит разобраться в этом.
Ее рот приоткрывается, чтобы ответить, но она передумывает.
— Давай, Кэл. Это я. Ты можешь рассказать мне все.
Ее глаза стреляют в парней, ее брови озабоченно сдвинуты.
— Это никто. Честно. Просто немного глупого веселья.
— Еще одна причина рассказать мне. Ты занимаешься сексом? — Спрашиваю я, многозначительно шевеля бровями.
— Нет.
— Хорошо… итак… это кто-то, кого я знаю?
— Нет, это не так. Это действительно никто.
— Ладно, достаточно справедливо. — Она смотрит на меня так, как будто уже чувствует вину за то, что скрывает это от меня. — Не делай этого, Кэл. Если ты не хочешь мне говорить, все в порядке. — Я беру ее за руку и нежно сжимаю. — Но если тебе нужно поговорить, я здесь. Хорошо? Ты можешь рассказать мне все.
В ее глазах блестят слезы, отчего у меня от беспокойства сжимается живот.
Какого черта ты задумала, Каллиста Чирилло?
Музыка, доносящаяся из скрытых динамиков по всей квартире Тео, внезапно становится громче — настолько громкой, что Себ на секунду отрывает свои губы от губ Стеллы на другом диване.
Волосы у меня на затылке встают дыбом, давая мне понять, что он близко, за две секунды до того, как диванная подушка сжимается позади меня, и его руки скользят с моих плеч к груди, сжимая самым дразнящим образом, напоминая мне о том, что именно он мне должен.
— Потанцуй со мной, жена, — рычит он мне на ухо.
Не в силах отказать ему, я отталкиваюсь от дивана, когда он перепрыгивает через спинку и притягивает меня к своему телу.
— Эй, придурок, — бормочет он, хлопая Себа по голове. — Проваливай домой, если ты не можешь держать свой член подальше от нее. Я не хочу, чтобы твои телесные жидкости были на моем диване.
Себ бросает ему средний палец через плечо, не отрывая своих губ от губ Стеллы ни на секунду.
— Они влюблены, оставь их в покое, — отчитываю я, проводя губами по шероховатости его подбородка.
— Хм… Я тоже, — стонет он, когда я посасываю его шею достаточно сильно, чтобы оставить след.
— Кажется, это неплохое место для жизни, — шепчу я ему на ухо.
Откинув мою голову назад, запустив пальцы в мои волосы, он смотрит на меня сверху вниз, его глаза ищут мои.
— Это лучше, чем это, Эм. Это, блядь, все.
Его губы находят мои, все и вся вокруг нас перестает существовать, когда наши языки дерутся, а бедра двигаются в такт.
Я теряю всякое чувство времени, когда он поглощает меня, сводя с ума своими жгучими прикосновениями, поцелуями и откровенно грязными обещаниями.
Все песни сливаются друг с другом, когда мое тело горит, моя потребность в том, чтобы он вернул мне прежнюю услугу, слишком велика, чтобы ее игнорировать.
Приподнимаясь на цыпочки,
